Андрей Карелин - Альсара

— Похоже, это их офицер, — обречённо сказал Шарон.

— Возможно, стоит взять его в плен, и выяснить, как нам действовать дальше, — неуверенно добавила Азия.

Шарон был ранен дважды, но не подавал виду. Азия была, как ни странно, почти невредима, за исключением ссадин и царапин.

Девочка уверенной походкой направилась в низину. Смотреть на все ужасы войны ей уже доводилось, и поэтому больше терять подчинённых она не хотела.

— В бункере, сдавайтесь. Вы окружены. — Прозвучал её голос. — Если вы не будете сопротивляться, мы сохраним вам жизнь.

Азия полностью контролировала свои рефлексы и могла молниеносно отреагировать, если человек, который там находился, а он там был, судя по всему один, попытается отстреливаться.

— Не стреляйте, я сдаюсь, — послышался его голос. Он действительно был один. Но в его голосе девочка услышала угрозу. Азия надула губки, размышляя об источнике голоса.

Бойцы вышли из-за заграждений. И направились к минигоспиталю Астрайдеров, надеясь там найти лекарства и перевязочные материалы. Сначала все разбрелись по низине, но потом собрались возле бункера, откуда вылез потный, лысый и побитый, с несколькими кровоподтеками, но не раненый человек. На нём был одет красный комбинезон и броня, видимо под цвет его лица. Он выглядел раскрасневшимся и побеждённым. Что-то себе говорил под нос. Но потом встал во весь рост и сказал:

— Я командир подразделения Зэн Шейдэн. Я хочу говорить с вашим командиром.

— Всё кончено, Зэн, — сказала Азия, задавая себе вопрос, где она его видела раньше. — Теперь вы наш пленник. — Азия угрожающе держала в руках два пистолета. Зэн сдал всё оружие, чтобы его ненароком не подстрелили, решив, что он будет сопротивляться.

Внезапно Зэн разразился жутким хохотом. Словно его смешило всё происходящее. Подобные картины были не редкостью, когда солдаты сходили с ума от насилия. Но его надо было привести в чувства, он ведь был важным источником данных про планы Астрайдеров.

Внезапно Зэн повернулся к Азии и её рейдерам и на полном серьёзе сказал:

— Сдавайтесь, вы окружены.

Азия восприняла это как шутку. Но сразу с нескольких сторон начали показываться снайперы и материализовываться невидимые солдаты Астрайдеров. Их было много и они все целились прямо в оставшихся рейдеров.

Один из рейдеров, тот, что был ранен, положил своё ружьё и поднял руки вверх.

— Я сдаюсь. Я сдаюсь.

Потом за ним это сделал другой.

Азия всё поняла. Даже если они попытаются отстреливаться, то их всех убьют, и они даже ничего не смогут сделать. Она не могла жертвовать собой и жизнями бойцов понапрасну. Девочка опустила глаза, подняла вверх два пистолета и высыпала из них магазины с патронами. Зэн просто подошёл к ней и забрал оружие у неё из рук.

— Какая ирония, — говорил Зэн Шейдэн, — именно ты захватила мой комбинат, лишив меня карьеры. Ты, Азия, уничтожила мою жизнь. — Его лицо было близко к ней, так что он говорил прямо ей в глаза. — А теперь я уничтожу тебя.

Он схватил беззащитную девочку и сцепил её руки сзади специальными наручниками. Зэн ещё разглагольствовал о том, как Азия кичилась взятием его комбината, как будто она выиграла войну. Девочка над этим не слишком задумывалась, когда её руки больно заломили сзади. Азия ещё недолго слышала все эти вещи, пока её не усадили в специальный грузовой гравитон для военнопленных. Она ведь опасный военный преступник, объявленный в розыск в Северной Империи.

Для неё это был словно холодный душ, девочка никогда себе не представляла, как окажется в плену у Астрайдеров.

Зэн Шейдэн сел рядом и начал задалбывать её своими издевательствами. Он хотел, чтоб девочка всё о нём услышала и полностью поняла свою ошибку — с ним связаться. Азия не могла ни встать, ни ответить. Она лишь безвольно слушала.

"Это хуже, чем смерть", — думала девочка. Шейдэн видел, какая она маленькая и несчастная. Раньше он хотел переломать Азии все кости, но сейчас решил, что с неё хватит и словесного истязания. Он понимал, какое наказание Азии светит от военного трибунала Астрайдеров. И ему было немного даже жаль девочку. Опасное чувство жалость. Кроме того, она была настолько беззащитной. Он даже не мог себе представить, что его главный враг настолько сексуальный. Но злость взяла своё. Шейдэн ударил Азию только раз, он дал ей пощёчину. Не сильно, скорее формально, он ведь и так победил.

Это он придумал ловушку, это он её выследил. Это он решил её не уничтожать, а пленить. Это он герой. Шейдэн уже мечтал о своём повышении и в душе праздновал свою месть.

Остальных задержанных тоже приковали наручниками и кинули в отдельную камеру, на другом грузовике, не для важных персон.

Шарон же, сымитировав то, что он сдается, когда отбыло большинство солдат врага, внезапно оттолкнул офицера, одевающего на него наручники. Выхватил его оружие и расстрелял нескольких солдат кордона. Он двигался быстро и молниеносно. В прыжке он расстрелял и поджёг ещё парочку, а потом ввязался в бой с остальными. Никто до этого не видел подобного оружия, самовоспламеняющего людей. Шарон вскинул свой пулемёт и скосил ещё десяток перепуганных солдат Астрайдеров. Он теперь ввязался в бой в одиночку.

В Шарона всадили столько пуль, что думали, он умрёт. Но он отстреливался, неустанно поливая свинцом и испепеляя засевших в засаде Астрайдеров.

— Это какой-то терминатор. Мы с ним ничего не смогли сделать, запросите помощь, — командовал офицер.

— Мы здесь свою работу сделали. Отправляемся на базу. — Ответил Шейдэн по связи, — неужели вы с одним человеком справиться не сможете.

Шарон продолжал бой, оставаясь в одиночестве, словно именно этого он и желал всегда. Он начал отступать, когда последний солдат Астрайдера был обезврежен. Шарон пошёл к точке эвакуации один, израненный, но непобеждённый. Ему срочно нужно было доложить, что Азия Биара попала в плен. Он не мог допустить, чтобы она оказалась в плену у Астрайдеров. Пусть он её не любил, но не настолько же.

Два десантных корабля с гравировкой торнадо — символом Северной Империи, и с военнопленными на борту поднялись в воздух. Они летели максимально близко к земле, чтобы их не сбила артиллерия ни своя, ни противника. Иногда опускаясь метров до десяти над землёй.

Зэн Шейдэн был несказанно рад. Он и так уже настрадался в этой войне. А теперь его повысят, его сделают командующим, он будет сидеть в офисе и отдавать приказы. Ему окажут почести, которых он лишился из-за приостановки добычи. Благодаря, конечно, Азии. Он не мог больше на неё злиться. Его просто радовала картина её беспомощности. Сколько раз Шейдэн видел её торжествующую, Азию — победительницу. Она казалась ему выше. Но теперь, она была совсем не та. Погасшая и неуверенная. Словно потерявшая веру во что-то святое.