Алан Фостер - Избранные произведения. Т. 1. Ледовый союз: Ледовое снаряжение. Миссия в Молокин

На их пути попадались сочные заросли травы и буйных кустарников, так же известных транам из Софолда, как людям с Земли. Кусты, папоротники и высокая трава покрывали всю почву. Об этой необычной растительности Мирмиб рассказал Этану в первый день знакомства, когда «Сландескри» входил в гавань Молокина.

Такая растительность могла существовать только в жарком и влажном климате, образование которого зависело от постоянных вулканических извержений. Этан и Вильямс начали бурную дискуссию о происхождении этой удивительной тропической зелени. Возникла она лишь в особых условиях этого уголка, образовавшегося недавно, или это фрагмент растительного мира, характерного для Тран-ки-ки, когда климат этой планеты был иным?

Огромные колеса с трудом прокладывали путь через поваленные деревья, кроша древесину и многочисленные наросты на ней в кашицу, которая разлеталась во все стороны.

Вильямс пытался определить, на какой высоте от уровня моря они находились, но быстро обнаружил, что туман и испарения не позволяли сделать точных вычислений. Он положился на интуитивный отсчет. Это пришлось сделать и Та-ходингу, оказавшемуся без стандартов. Та-ходинг просто все время держал путь на восток, надеясь, что они находятся все еще в главном каньоне.

Иногда им удавалось разглядеть в тумане не только кусты и папоротники, но и огромные цветы, которые Этан впервые встретил на

Тран-ки-ки. Этану они показались очень знакомыми по другим мирам, а траны от их вида пришли в полный восторг. Вильямс размышлял над возможностями их опыления в этом климате и, наверное, впервые забыл поделиться своими выводами с восхищенным, ошеломленным магом.

— Только благодаря жаре здесь возможно такое буйство жизни, — наконец пустился он в объяснения.

— Это понятно, — кивнул Ээр-Меезах. — Лучше расскажи подробнее об опылении. Но прежде, что такое пчела, о которой ты говорил?

Спрашивая это, мудрец-тран стащил с себя последнюю одежду. Находиться на палубе обнаженным уже стало нормой: на это согласились и члены команды, и пассажиры обоего пола. Этику, как всегда, определяли непреложные физические законы.

Температура воздуха достигала той точки, когда трое людей могли спокойно ходить без своих защитных костюмов, которые давно нуждались в покое. Этану и его друзьям было приятно ходить в легком белье, но жара становилась серьезной проблемой для всей остальной команды.

Некоторые моряки стали страдать от совершенно неизвестной для них болезни: теплового удара. Сам Та-ходинг, вынужденный прерывать спасительное учащенное дыхание при разговорах, сократил количество своих приказов до минимума. Один моряк за другим уменьшали время своей работы, и вскоре на «Сландескри» осталась работоспособной малая часть команды. Если в ближайшем будущем они не окажутся в более прохладном климате, то может наступить момент, когда просто некому будет управлять кораблем.

Когда впереди послышался слабый крик, ни Та-ходинг, ни кто-либо другой не обратили поначалу на это внимания, приняв это за стон того какого-нибудь моряка, получившего тепловой удар. Но второй крик: «Эй, у штурвала!» — был более настойчивым. Стало очевидным, что это был не болезненный вскрик, а какое-то сообщение.

В голосе помощника капитана можно было различить нотки удивления, даже несмотря на болезненное состояние из-за обезвоженности организма:

— Капитан, впередсмотрящий сообщает нам, что по левому борту к нам направляются люди.

Та-ходинг приказал убрать все паруса. Изнуренные моряки, ворча, начали выполнять его приказ. Этан взволнованно поспешил к левому борту.

Вскоре маленькая толпа собралась там, прямо над затертым колесом.

Они увидели внизу смотрящих на них с любопытством трех жителей

Золотой Сайи. Этан воззрился на них с не меньшим любопытством, забыв об элементарных правилах приличия. Он был поражен не менее, чем Та-ходинг,

Гуннар или любой другой тран.

Этану вспомнилась их первая встреча с Гуннаром и то пиршество, которое устроили траны, после того, как они потерпели аварию на ледяной части планеты. Гуннар был уверен, что Этан и его друзья — были странными безволосыми разновидностями обычных транов. И теперь здесь, на земле, куда они прибыли на свой страх и риск, Гуннару опять предоставилась возможность увидеть новую разновидность.

В первый момент двуногие существа, стоявшие внизу, могли показаться привычными транами, но большие отличия вскоре бросались в глаза.

Все трое были мужского пола, их телосложение было такое же, как и у любого члена команды «Сландескри». Но вместо длинной серой шерсти, которая покрывала тело Гуннара и его собратьев, сайи были покрыты короткой и редкой, сквозь которую в некоторых местах просвечивала кожа. А сама шерсть была желтого цвета, как у цыпленка, с янтарными и коричневыми пятнами.

Когда один из местных поставил копье и облокотился на него, у всех транов у борта вырвалось удивленное восклицание. Эти создания не имели данов-перепонок. Как и у людей, у них между бедром и запястьем не было этих складчатых образований, которые помогали транам ловить ветер на ледяных просторах.

Следующее открытие уже не так потрясало еще не оправившуюся от первого шока команду «Сландескри». Сайи были обуты в сандалии, что было невозможно для остальных транов, имевших на ногах несокрушимые шивы. На ногах аборигенов вместо мощных когтей-коньков, были ногти, как у землян.

Желтые и черные кошачьи глаза были принадлежностью жителей этой планеты, так же, как и любопытствующие уши на макушке. Но отсутствие привычных шивов и данов, а также яркая, негустая шерсть делали сайя совершенно отличной от средней транов породой и различий у них было куда больше, чем у неандертальца и кроманьонца.

— Очень удивительно, друг Этан.

Торговец с усмешкой посмотрел на учителя, и Вильямс, задумавшись на минуту, потом смутился. Он произнес эти слова по-трански, и к тому же употребил обычное выражение почтительности, обращаясь к Этану. Все это получилось непроизвольно.

— Они оказались особым видом, неизвестно когда возникшим, — поспешно продолжал он, — этот вид приспособлен к жизни в жарком климате. Сайя могут быть единственным так сильно эволюционировавшим племенем в Тран-ки-ки.

Разговоры на корабле моментально прекратились, когда один из трех, стоящих внизу, громко, но не очень отчетливо произнес:

— Наши приветствия.

Акцент так сильно отличался от всего, что приходилось слышать Этану до сих пор, что эти слова он понял с большим трудом. Их язык был менее гортанный и чем-то напоминал родной, английский.