Цысинь Лю - Темный лес

Ло Цзи убрал руку с надгробия и подошел к выкопанной для себя яме. Он приставил дуло пистолета к сердцу и произнес:

— А теперь я остановлю свое сердце — и таким образом совершу самое ужасное преступление в истории наших двух миров. Приношу за него свои глубокие извинения обеим цивилизациям, но не сожалею — другого выхода нет. Я знаю, что здесь присутствуют софоны, но вы всегда игнорировали мольбы человечества. Молчание — наивысшая форма презрения, и мы мирились с ним два века. Продолжайте молчать, если хотите. Я даю вам тридцать секунд.

Он отсчитывал время по своему пульсу — два удара в секунду, настолько быстро колотилось его сердце. Волнуясь, он ошибся в подсчете и начал снова. Он не был уверен, сколько прошло времени, прежде чем появились софоны. Скорее всего, на это потребовалось не больше десятка секунд — но в его сознании прошла вечность.

Мир перед Отвернувшимся раскололся на четыре части. Одна из них — окружавшая его реальность, а другие — искаженные отражения в появившихся над головой трех сферах. Он видел их зеркальную поверхность этой ночью во сне, когда они предстали ему в виде памятников. Ло Цзи не знал, в каком измерении развернулись эти софоны, но сферы закрыли половину неба, затмив собой всходящее на востоке солнце. В отражении западной части неба мерцали несколько оставшихся звезд, а в нижней части софонов карикатурно отражалось кладбище и сам Отвернувшийся.

Больше всего Ло Цзи хотел понять, почему софонов три. Сначала он подумал, что они символизируют Трисолярис, словно та скульптура, которую Е Вэньцзе увидела на последнем собрании членов ОЗТ. Но, вглядевшись в отражение — необычно четкую, пусть и искаженную, картину реальности — он предположил, что это порталы, ведущие в три параллельных мира, а это означало выбор одного из трех вариантов.

Но сами софоны положили конец его рассуждениям: на всех трех сферах высветилось одно и то же слово:

Остановись!

— Вы готовы выслушать условия? — спросил Ло Цзи у трех сфер.

Сначала опусти оружие, а потом мы поговорим.

Ответ, написанный ярко-красным, пылающим шрифтом, возник на всех сферах одновременно. Ло Цзи не заметил никаких искажений в строчках текста — они были ровными, и казалось, что надпись существует одновременно и на поверхности сферы, и в ее глубине. Он напомнил себе, что смотрит на трехмерную проекцию пространства высшей размерности.

— Здесь вам не торги. Это ультиматум. Есть условия, на которых я останусь жить. Все, что я хочу знать — принимаете вы их или нет.

Изложи свои условия.

— Капля, то есть зонд, прекращает передачу радиосигналов на Солнце.

Требование выполнено.

Ответ сфер пришел неожиданно быстро. Ло Цзи не мог удостовериться в его правдивости, но он ощутил слабую перемену, будто исчез какой-то фоновый шум, к которому он уже привык. Конечно, скорее всего, ему это просто показалось, ведь люди не ощущают электромагнитного излучения.

— Девять «капель», направляющихся к Солнечной системе, немедленно меняют курс и летят в сторону от нас.

На этот раз ответ сфер на мгновение задержался.

Требование выполнено.

— Дайте человечеству возможность убедиться в этом.

Девять зондов станут испускать свет. Ваш телескоп Ринье-Фицроя способен его обнаружить.

Ло Цзи не мог убедиться в выполнении и этого требования, но поверил Трисолярису.

— Последнее условие: флот Трисоляриса не войдет в облако Оорта.

Флот снижает скорость, двигатели работают на полную мощность. Ему не удастся достичь нулевой по отношению к Солнцу скорости прежде, чем он войдет в облако Оорта.

— В таком случае сделайте то же, что с группой «капель» — измените их курс в сторону от Солнечной системы.

Смена курса означает смерть. Флот пролетит мимо Солнечной системы и направится в глубокий космос. Ресурса систем жизнеобеспечения не хватит ни на возвращение к Трисолярису, ни на поиск другой подходящей звездной системы.

— Не факт, что они погибнут. Может быть, корабли Земли или Трисоляриса смогут их догнать и спасти.

Потребуется приказ Правителя Трисоляриса.

— Если смена курса займет время, приступайте немедленно. И я, и другие живущие получат шанс на спасение.

Молчание длилось три минуты, а затем пришел ответ:

Через десять земных минут флот приступит к смене курса. Через два года ваши системы слежения за космическим пространством смогут в этом убедиться.

— Хорошо, — сказал Ло Цзи и отвел пистолет от груди. Другой рукой он опирался на надгробие, опасаясь упасть. — Вы знали, что Вселенная — это темный лес?

Да. Мы давно это знали. Нас удивляет, что ты догадался так поздно… Нас беспокоит состояние твоего здоровья. Не сработает ли датчик «колыбели»?

— Нет. Это очень сложное устройство по сравнению с часами Рей Диаса. Сигнал не прекратится, пока я жив.

Тебе следует присесть. Это улучшит твое состояние.

— Спасибо, — ответил Ло Цзи, сев и прислонившись к надгробному камню. — Не волнуйтесь, я не умру.

Мы установили контакт с руководством обоих Конгрессов. Следует ли нам вызвать тебе скорую помощь?

Ло Цзи улыбнулся и покачал головой:

— Нет. Я не Спаситель. Я хочу уйти отсюда как самый обычный человек и отправиться домой. Немного отдохну и пойду.

Две сферы из трех исчезли. Текст на оставшейся уже не пылал, а выглядел бледно и уныло.

Все-таки нас подвела стратегия.

Ло Цзи кивнул:

— Это ведь не мне пришло в голову применить облака пыли для модуляции излучения, чтобы отправить межзвездное послание. Это придумали астрономы двадцатого века. Собственно, у вас было множество шансов догадаться, чем я занимаюсь. Например, работая над проектом «Снег», я всегда беспокоился о точном расположении бомб на орбите.

Ты провел два месяца в зале управления, лично управляя ионными двигателями и выводя бомбы к нужным тебе координатам. Тогда нас это не интересовало — мы полагали, что ты нашел себе бесполезную работу, лишь бы было чем заняться. Нам даже в голову не приходило, что в реальности означают расстояния между бомбами.

— У вас был и другой шанс, когда я советовался с физиками насчет разворачивания софонов в космическом пространстве. Если бы ОЗТ существовала, они бы сразу догадались.

Верно. Мы совершили ошибку, прервав с ними связь.

— Был и еще один шанс — когда я потребовал, чтобы для проекта «Снег» создали такую необычную систему, как «колыбель».