Джон Кэмпбелл - Лунный ад

Интенсивный процесс электролиза был только началом. Из музея Клиф собрал все горючие материалы, которые смог найти, и отнес их в зал – книги, доски, несколько кусков целлулоида, резину и прочий хлам. Затем, взяв остатки стеклянной замазки, поставил пробку между куполами на место.

Теперь возникла другая проблема. Он несколько секунд размышлял над ней, но вскоре нашел решение. Сильным рывком Клиф вытащил тяжелую стеклянную линзу из поискового прожектора. Осторожно разбил раскаленную лампу, стараясь не повредить тонкие вольфрамовые волоски. Напротив них он поместил клочок бумаги, смоченной в остатке бензина из зажигалки.

Так, хорошо. Он вновь обследовал аппарат электролиза, выключив ток на время, пока отскабливал налет, образовавшийся на грубых электродах.

Довольный своей работой он заперся в подводной лодке и продолжил ремонт оборудования.

Все было готово, но оставалось еще одно. На борту судна имелось десять баллонов сжатого кислорода. Открыв клапаны девяти из них, он вытащил их через люк, оставив в лодке один для дыхания.

Пока их содержимое с шипением выходило наружу, он разъединил провода электродов для электролиза и задраил тяжелую стальную дверь батискафа.

Через иллюминаторы было видно, что овоиды отступили от окон купола, предчувствуя опасность; но их тела, как и тела стражей, все еще напряженно колыхались в люминесцентном тумане дна. Он не все мог видеть из-за неудобного положения, но они наверняка оставались вокруг куполов, ожидая его действий.

VII

Клиф заставил себя отбросить все неприятные мысли. Его рука коснулась выключателя прожектора. Он мрачно взглянул в иллюминатор на огромный круглый блок, который отделял его от океана.

«Одно из трех, – пробормотал он. – Либо сила будет недостаточной, и все, что я сделал, вообще не сработает и я останусь запертым в куполе. Или она будет слишком большой и вырвет пробку, тогда вода хлынет сюда и разобьет эту старую калошу. Или все пройдет нормально, и воды будет ровно столько, чтобы лодка выдержала давление».

Даже крепкий стальной корпус мог не выдержать внезапного перепада глубинного давления. Клиф знал это. Он чувствовал себя орехом под молотком.

Не давая себе времени на раздумья, он повернул выключатель. Как только раскаленные проводки лампы воспламенили пропитанную бензином бумагу, мгновенно вспыхнуло пламя, распространившееся по куполу оранжевой волной. Клиф услышал звук взрыва, проникший сквозь толстый корпус лодки, – это был шипящий, свистящий рев; однако вес океана был слишком огромен, чтобы слабая химическая реакция могла ему противостоять.

Как бы там ни было, в ход пошли резервы. Вещи из музея, оказавшиеся в насыщенной сжатым кислородом атмосфере, загорелись, и, несмотря на сырость, под куполом забушевал раскаленный ад.

Клиф с замиранием сердца не отрываясь смотрел на огромный блок, но тот упрямо стоял на месте, не двигаясь. Клиф скрипнул зубами, словно упорным усилием воли мог вырвать бездушную вещь, преградившую ему путь.

Шли мгновения. Раздался глухой хлопок, словно выстрел из винтовки. Блок, вздрогнув, подался. Вокруг него появился ободок стекла... нет, не стекла... воды, ревущей, словно толпа безумных чертей. Поток хлынул на пол, столкнулся с огнем и превратился в шипящий пар, чье давление дополнило силы, борющиеся с титаническим весом глубин.

Еще мгновение, и камера наполовину наполнилась водой. Затем, с какой-то величественной покорностью, заглушка сдалась, вылетев наружу. Океан быстро прорвался внутрь – так быстро, что невозможно было проследить за его движением. Хлопок от прорыва был громче раската грома.

Подводная лодка закружилась в водовороте, словно щепка. Но корпус выдержал, несмотря на то что ее постоянно било о стены купола.

Прошла минута, прежде чем Клифорд Родни, согнувшийся в своем пилотском кресле, смог что-то предпринять. Он дотянулся до рычагов управления и направил лодку к дыре, прочь из своей тюрьмы. Взвыли моторы, и подводная лодка тронулась, пробиваясь сквозь бурлящую воду.

Клиф выбрался из купола. Он почти поверил в спасение. Возможно, суматоха рядом с воронкой, где вода ворвалась в купол, испугала овоидов.

Он запустил гребные винты. Подъем был не из легких. Они снова оказались повреждены, чего, впрочем, и следовало ожидать после того, как маленькое судно перевернулось.

Клиф взглянул в иллюминатор на потолке. Шесть стражей кружили над ним, их вращающиеся клешни были широко раскрыты, а длинные бронированные тела напоминали торпеды. Со всех сторон появлялись другие бойцы, сопровождаемые ордами овоидов.

Вот к шестерым присоединился седьмой. Родни не заметил, как тот появился из глубокой грязи глубин, где лежал, скрытый даже от морского народа. Это был странный, стекловидный объект внушительных размеров. Без особого удивления человек спросил себя, что бы это могло быть.

«Что ж, – пробормотал он. – Ты победил! Надеюсь, тебе понравилось представление!»

Стражи были над ним. Он слышал скрежет клешней по металлической обшивке. Облака черного вещества, похожего на чернила спрута, окружили лодку, полностью затмив обзор. Но она все еще поднималась – довольно быстро, как он отметил. Через мгновение электрические разряды оглушат его.

Однако он поднимался все выше и выше. Клиф удивился. Он слышал скрипящие звуки, источник которых не смог определить. Должно быть, батискаф поднялся примерно на милю вверх. Все это было очень странно.

Затем лодку тряхнуло. Подъем стал прерывистым и неуверенным. Но моторы упрямо продолжали работать.

Вода стала светлее. Клиф видел стайки фосфоресцирующих рыб, висящих в темноте, словно разбросанные галактики. Он был один. Вокруг него уже не кружили стражи, хотя он заметил внизу их неясные силуэты. Значит, они не выдержали пониженного давления и оставили его в покое.

Дела шли лучше, намного лучше, чем он смел надеяться, – и в этом заключалась загадка. Похоже, подводная лодка была тяжело повреждена, хотя винты продолжали работать. Она казалась неуклюжей, тяжелой.

Клиф вошел в полосу синеватого света, красивого, словно заря населенного эльфами неведомого царства. Вскоре батискаф вырвался на залитую солнцем поверхность Атлантики.

Как же это произошло? Это оставалось тайной. На радостях он чуть не забыл, что должен понизить давление в лодке, чтобы избежать кессонной болезни.

Наконец он открыл люк и вылез на круглую вершину надводной части лодки. Прямо под люком был прикреплен яйцевидный предмет. Родни с удивлением стал его рассматривать, не в силах определить назначение. Стекловидное скрепляющее вещество, уже хорошо знакомое ему, удерживало предмет на батискафе.