Коллектив авторов - Фантум 2012. Локальный экстремум (сборник)

– Вы что, издеваетесь? Вон расписание! – громыхнула тетя и закрыла окно.

В зале было пусто, и Ваня-лэптоп, не отрываясь от компьютера, предложил выйти на пирс – посмотреть что к чему.

У причала стоял теплоход «Михаил Светлов», в стороне – судна поменьше. Стояли-теснились, один к одному кормами. Вдалеке рассыпались суденышки-малыши.

– Круизный лайнер нам не потянуть, – заметил Денис, оглядывая берег.

На фоне унылого пирса выделялись двое. Один – жгуче рыжий парень, долговязый, немного неуклюжий. Другой – жизнерадостный здоровяк с широким лицом. Когда он улыбался, в глаза бросалась широкая щель между передними зубами, такими же желтыми, как и кожа. Парочка с интересом посматривала на группу, дружно сплевывая на бетон.

– Я сейчас, – Ник направился к ним.

– Добро пожаловать на Лену. – Рыжий цепким взглядом ухватил самую суть дела, – Куда направляемся?

– Привет. Нам бы на Ленские Столбы, подкинете?

– Двести с лишком километров, – парень затянулся сигаретой. Делал вид, что сомневается. – Могу, конечно, подкинуть.

– Дорого возьмете?

– Договоримся, – стряхнул пепел.

– На чем поплывем? – поинтересовался Ник, оглядывая причал.

Рыжий указал на небольшое суденышко, стоявшее поодаль. Судно-коробочка, иначе не назовешь. Коробок.

Подошли Кость и Ваня.

– Есть контакт! – хохотнул Ник.

– Прошу на борт! – Рыжий протянул руку. – Миха.

– Что ж, Миха, надеюсь, доберемся без приключений? – Ксения придала лицу строгий вид.

– Обижаете. Ночью будем на месте.

Он отбросил сигарету, кивнул товарищу и деловито направился к судну. «Чайка», значилось на борту.

Было уже десять, когда группа вскарабкалась на палубу по шаткому трапу, цепляясь за туго натянутые леера.

– Попутного ветра! – раскинула руки Ксения, обнимая небо.

– Парус на судне не предусмотрен, мадемуазель, – вспыхнул улыбкой Миха. – Вас как зовут?

– Ксения, а это Денис и Ваня, – отрезала девушка.

– Дэн и Ваня, назначаю вас своими помощниками, идет?

– Годится.

«Чайка» вышла на простор реки, и все с интересом рассматривали ленский флот, разбросанный вдоль берега без определенного порядка. С середины реки всё выглядело игрушечным, словно ребенок расставил на бумажном поле настольной игры пластмассовые кораблики так, как захотел. Но красиво.

Каждый думал о своем. Кость – о том, что бумаги всё еще у него, Денис о том, что будет бороться за свою любовь до конца. Ник сжимал в кармане кольцо и представлял, как романтично он будет делать предложение Ксене – разведет костер на берегу реки, зажжет звезды в небе и прочитает стихи о любви. Ксения ждала от поездки чего-то необыкновенного. Ваня-лэптоп рассматривал электронную карту предстоящего маршрута, Лариса – стальной-стержень бросала украдкой взгляды на Сайко-младшего, а тот всё прижимал портфель к груди и смотрел вдаль – где-то там (или не там?) был отец, и он жалел о гадких поступках, которые уже совершил. Но ошибок уже не исправить, можно лишь попробовать не наделать новых.

Реки – первые дороги человечества. Они впитали в себя дух странствий, открытий чего-то нового, неизвестного. Каждый из ребят подставлял лицо ветру и думал о своем, а ветер… пел в вышине, трепал их волосы и обещал, что всё еще будет…

Несколько часов спустя на пирс вышли двое.

– Борис Сергеич, смотрите! – Макс указал на мужчину, ковырявшегося на палубе катерка.

Настоящего моряка издали можно узнать, не спутаешь. Волк! Они подошли к здоровяку и завязали разговор.

– Отстали от группы, не подскажете, может, видели?

– Миха всех забрал на Ленские Столбы. Хотите догнать? – показал в улыбке желтые зубы.

– А вы поможете? – Макс сплюнул. – О цене договоримся.

– Не проблема, ребята – вы платите. Первыми не придем, но разрыв наверстаем.

Он с интересом посмотрел на Макса:

– Вот, мой малый тоже патлы отрастил, хвост крутит. Я ему втолковываю, что это не по-мужски. За штурвал да на простор реки, чтобы мозги проветрить. Но разве молодежь сейчас слушает отцов?

– Ваш малый – индивидуальность. Креатив. Знаете, есть такое понятие – самоутверждение.

– Кретин он, а не креа… нин, тьфу ты. Я ему обрежу ночью этот крысиный пучок, пусть доказывает что-то другим способом. Добрыми делами, например, – моряк с досадой плюнул под ноги.

Борис Сергеич прошипел Максу:

– Ты когда избавишься от хвоста, тебе неприятности нужны?

Макс огрызнулся:

– Что вы все прицепились к моей прическе? Это моя прическа, что хочу, то с ней и делаю. Понятно? Хоть два хвоста!

– Нет. Не годится. Или ты срежешь патлы, или нам не по пути. Каждая собака тебя запоминает. Меченный… дуростью.

– А мне плевать! Я свободный человек! И нечего мне указывать, как жить.

Быстроходный катерок рванул следом за «Чайкой».

Чуть позже на пирс вышли еще двое – долговязый и коротышка. Коротышка набрал номер на мобильном, доложил:

– Всё под контролем, мы идем за ними.

– Что вас дернуло лететь в Якутию за этими типами? С чего вы взяли, что бумаги где-то там?

– Мы следим за ними, потому что они следили за нами и за сыночком. Бумаги у кого-то из них. И потом, профессор пропал на Ленских Столбах. Как говорится, сколько веревочке не виться, конец всё равно будет.

– Да вы поумнели. Хм. Держите меня в курсе.

Парень удовлетворенно улыбнулся и отключил мобильный:

– Шеф, похоже, доволен. Не ожидал. А что тут гадать – аргументы нужно не считать, а взвешивать.

– Не радуйся раньше времени, Гилберг промахов не прощает.

– Ладно, Серый, попробуем выбраться отсюда, надеюсь, Лева-Якут всё организовал к нашему приезду. Не боись, всё будет в ажуре!

И они зашагали вдоль пирса.

22

Первую остановку «Чайка» сделала уже через три часа – Миха хотел передать на берег какой-то груз. Ларису укачало, ее кожа приобрела зеленоватый оттенок, и она не отходила от борта. Группа решила пройтись по твердой земле. Впрочем, все были рады ступить на желто-оранжевый Табагинский мыс. Миха был неплохим гидом и всю дорогу рассказывал о здешних тайнах.

Табагинский мыс видно издалека. Склон долины обнажается, выставляя напоказ яркие цвета породы. Здесь, в этих местах, неведомый художник коснулся кистью берегов, разбрызгав удивительные краски. Природа дикая и своенравная. И вдруг – выступают высоковольтные линии электропередач, перетягивающие бечевкой Лену. Нелепо и странно. Человечество и здесь наследило.