Евгений Лотош - Серый туман

Джао снова отвернулся к окну.

— Извини, нервы никуда, — сказал он лунному пейзажу. — Так вот, в итоге я понял, что тайное общество – тупиковый путь и решил не перекраивать организацию в очередной раз, а ликвидировать ее раз и навсегда. Ну, и… ликвидировал, в общем. А сейчас не могу избавиться от ощущения, что совершил очередную непоправимую ошибку.

Джао снова повернулся к гостье.

— Кстати, Веорон порадуется своей проницательности – социопсихология действительно работает очень плохо. Каждый раз, когда начинаешь считать наперед, завтра последствия оказываются близкие к расчетным, послезавтра все идет наперекосяк, через неделю снова отлично, а через год – хоть вешайся. В конце концов уже и боишься что-то делать, пуская все на самотек, зарываясь с головой под одеяло и ожидая, что выйдет само собой… Все правильно: математический аппарат разрабатывался уже после Слияния и для совершенно другого общества, куда более предсказуемого и управляемого. Да еще и оказывается, что самому вмешиваться – только хуже делать. Вроде руководствуешься благими намерениями, как с Хранителями, а потом отдача все разрушает.

Он помолчал.

— Один паренек, перед тем как стать Хранителем, сочинил стихи.

Придешь на развилку, раздвинешь кустарник,На камне сорвешь мох зеленый со слов,Твой конь богатырский, твой верный напарникКопытом наступит на болиголов,

Закусит удила, вздохнет с укоризной:Он не человек, не умеет читать,Но знает, что мрачно-торжественной тризнойЕго, потеряв, станешь ты поминать.

«Налево поедешь – коня потеряешь…» —В жестокой ухмылке расплылись слова,«Направо – погибнешь…», и ты точно знаешь,Пожертвуешь кем ты, сорвиголова.

Не стоит, о камень калеча костяшки,Бессильно провидцу кинжалом грозить.Давясь, задыхаясь от горечи тяжкойПридется тебе свою чашу испить.

Не бог ты, чтоб видеть дороги в грядущем,Не бог, и не можешь пути исправлять,Лишь можешь оставить дорогу идущим,Взять в повод коня – и судьбу повстречать.

Но незачем богу завидовать черно,Не сотни дорог, а всего лишь однаПред ним колеёй протянулась безмолвно,В тумане теряясь, и цель не видна.

Чем больше он знает, тем меньше он можетВести, убеждать, исправлять, помогать.И страшно быть богом – так совесть тревожит,И страшно вслепую по жизни шагать…

Он умер спустя год с небольшим после того как ушел из Хранителей. Я не вникал в обстоятельства, но наверняка очередное самоубийство. Я часто думаю – а что бы он сделал на моем месте?..

— Бедняжка, — Майя сочувственно провела рукой по его голове. — Слушай, я поняла. Ты переживаешь из-за того, что рай на Земле построить не смог? Так глупо же. Всегда кто-то недоволен окажется, хотя бы на себя посмотри. В конце концов, без тебя их вообще не существовало бы! Брось себя терзать, у тебя здорово получилось. Целый мир разумных существ! Я бы так точно не смогла, — Джао иронически поднял бровь, но промолчал. — Теперь я понимаю, почему Харлам злится, что ты его к проекту не привлек. Он же у нас крупный спец по мертвым цивилизациям…

— Именно что по мертвым, — невольно усмехнулся Джао. — Я все-таки тешу себя надеждой, что здесь до крайностей дело не дойдет. Хотя если он злится, то не так уж и неправ. Только такой дилетант, как я, мог создать настолько идиотскую экономику. Я, конечно, помнил по сохранившимся материалам, что у социализма имелись серьезные огрехи, но чтобы такие проблемы! Последнее время я только тем и занимался, что на ходу рассыпающуюся систему чинил. Знал бы, плюнул б на свои принципы и придушил бы Великую Революцию в самом начале.

Демиург вздохнул.

— Даже представить себе не могу, что без меня и Хранителей с Ростанией произойдет – это страна в северном полушарии, вон там, видишь? Ладно, новый правитель у них парень сообразительный, справится… надеюсь. Может, ему даже памятник поставят, если дров по неопытности не наломает. Но тяжко ему придется в одиночку. Может, действительно Харлама с компанией позвать на помощь? Они старше и опытнее, разберутся…

— Ага! — фыркнула Майя. — Миованна сразу примется тысячи варианты прогнозов на десяток терций вперед составлять, Веорон займется социопсиологию перетряхивать на основе экспериментальных данных, Лотто начнет обстоятельно объяснять, сколько ляпов и противоречий ты допустил при проработке сцены и как следовало сделать правильно, Харлам бросится с континуумом экспериментировать, и хорошо если твою планету по ходу на кварки не рассеет… Твои люди вымереть успеют, пока они план действий придумают. Слушай, а что мне в голову пришло! Может, я ими заняться попробую, а? Раз тебе надоело? Я существо простое, незатейливое, кого-то поцелую, кому-то по рогам навешаю, и никаких комплексов. А?

— Ну уж нет, Маечка, — вполоборота погрозил ей Джао пальцем. — Хватит, назанимались. Пусть живут сами, как могут. Пожалуй, я вообще Малию в пену сброшу от греха подальше, чтобы действительно у кого-нибудь руки не зачесались.

— Ну и ладно, — пожала плечами гостья. — Я и сама себе полигон построю. Главное – идея, а пузыри надувать Харлам умеет получше твоего. Нифига он перед моим обаянием не устоит.

Джао непонятно посмотрел на нее, но ничего не сказал.

Какое-то время двое стояли в молчании. За окном уже не было залитого отраженным светом Земли мертвого скалистого пейзажа. Клубился серый туман, постепенно расступаясь, открывая лунную ночь над темным лесом и верхушки деревьев, гнущиеся под порывистым ветром. Слоистые облака клочьями неслись по звездному небу, а далеко на горизонте, посверкивая молниями, собиралась гроза. Через луг, покрытый высокой травой, к лесу пролегла одинокая колея, посеченная дождями и поросшая по краям чахлым кустарником. А по дороге медленно шагала куда-то вдаль одинокая фигура, и холодный северный ветер рвал полы ее плаща.

Ибо если называешься ты Хранителем Мира, то принимаешь на себя все его тяготы и заботы. И бойся быть богом только наполовину, ибо ужаснее всего человеку бессильное предвидение будущего. Но лучше ли, когда серый туман клубится перед глазами, ослепляя взгляд призраками грядущего и безмолвно скрывая во мгле дорогу в бесконечность?

Краткое послесловие ко второй редакции