Филип Дик - Бегущий по лезвию бритвы (сборник)

— Вы не знаете, где мы находимся? — спросил он. — Я не смогу долго идти.

— Я тоже. Но там, на севере, горит огонь. Я провел в его сторону параллактический луч, и сейчас мы движемся в этом направлении. Еще через час мы должны его достигнуть, если я правильно вычислил нашу скорость.

— Я не вижу света, — сказал Джо.

— Мое зрение лучше вашего. Вы увидите его минут через двадцать. Полагаю, что это колония спиддлов.

— Спиддлы, — повторил Джо. — Мы что, собираемся остаток жизни прожить среди спиддлов? Неужели это все, что нам осталось после того, как мы покинули Глиммунга и остальных?

— Мы сможем добраться оттуда до отеля «Олимпия», где остались наши вещи. А после этого вернуться на свои планеты. Мы сделали то, ради чего прибыли сюда. Нам следовало бы радоваться.

— Да, — проговорил Джо мрачно. — Мы должны радоваться.

— Это был великий подвиг. Мы убедились в том, что Фауст не всегда терпит поражение…

— Давайте поговорим об этом, когда доберемся до отеля, — перебил Джо кишечно–полостное и побрел по берегу. Немного помедлив, многоногое существо последовало за ним.

— На вашей планете очень плохо? — спросило оно. — На Земле, как вы ее называете?

— На Земле, — сказал Джо, — так же, как везде.

— Значит, плохо.

— Да, — подтвердил Джо.

— Почему бы тогда вам не отправиться со мной? — спросило кишечно–полостное. — Я могу подыскать вам дело… Ведь вы реставратор, не так ли?

— Да.

— У нас на Бетельгейзе–Два керамики много. На ваши услуги будет большой спрос…

— Мали, — произнес Джо еле слышно.

— Понимаю, — сказало кишечно–полостное. — Но она не придет: она стала частью Глиммунга. Потому что, как и остальные, она боится снова стать неудачницей.

— Наверное, я улечу на ее планету, — сказал Джо. — Из того, что она рассказывала… — Он замолчал, продолжая брести наугад. — Так или иначе, закончил он, — там мне будет лучше, чем на Земле.

«И я все же буду среди гуманоидов, — подумал он. — А может быть, встречу кого–нибудь похожего на Мали.

По крайней мере, шанс на это есть».

Они молча продолжали путь к маячащей вдали колонии спиддлов, которая с каждым их шагом становилась ближе.

— Вы знаете, в чем ваша проблема, по моему мнению? — спросило Джо кишечно–полостное. — Я думаю, вы должны научиться делать собственные вазы, а не реставрировать разбитые.

— Еще мой отец был реставратором.

— Перед вами пример Глиммунга, который хотел непременно добиться своего — и выиграл. Так почему бы вам не померяться с ним силами. Разбудите свою душу. Восстаньте против Рока. Сделайте попытку.

Джо повторил последние слова своего спутника.

Ему никогда не приходило в голову создать нечто свое. Теоретически он знал, как это сделать, ведь он знал, как создать его часть…

— У вас есть и оборудование, и материалы, — продолжало кишечно–полостное. — С вашими знаниями и способностями вы должны добиться успеха.

— Да–да, — глухо проговорил Джо. — Ладно, я попробую.

Джо Фернрайт вошел в свою новую, сверкающую чистотой мастерскую. Сверху лился яркий свет. Он осмотрел верстак, три набора зажимов, самофокусирующиеся лупы, десять отличных калильных игл и глазурь любой расцветки, любого тона, густоты и оттенка.

И зону невесомости. И печь. И банки с сырой глиной.

И электрический гончарный круг.

В нем затеплилась надежда. У него было все, что нужно. Круг, глина, глазурь и печь.

Открыв банку, Джо зачерпнул из нее пригоршню серой глины, включил круг и шлепнул глину посередке. «Итак, начнем», — довольно сказал он себе.

Он вдавливал большие пальцы в податливый материал, вытягивая из него высокую форму, которая вскоре стала совершенно симметричной. Ваза вытягивалась все выше и выше, все глубже и глубже Джо погружал в толщу глины два больших пальца, оставляя в центре пустоту. Наконец ваза была готова.

Джо высушил глину в муфельной печи и затем глазурью; начал наносить рисунок. Еще один цвет? Он взял вторую банку с глазурью и почувствовал, что этого достаточно. Теперь пора обжигать.

Джо поставил форму в накаленную печь, закрыл дверцу и, усевшись за верстак, стал ждать. Впереди у него очень много времени. Целая жизнь, если понадобится.

Спустя час просигналил таймер. Печь отключилась.

Сосуд готов.

Надев асбестовую перчатку, Джо с трепетом протянул руку к еще не остывшей печи и достал из нее высокую, белую, с голубовато–дымчатыми разводами вазу, свое первое творение. Поставив ее на стол, под прямые лучи света, Джо смог ее хорошенько разглядеть. Оценить то, что сотворил. А вместе с ней перед его мысленным взором находились его будущие работы. Другие изделия. Их будущее стояло перед Джо на столе. Его оправдание тому, что он покинул Глиммунга и всех остальных, прежде всего Мали. Мали, которую Джо любил…

Ваза получилась безобразной.

Примечания

1: Фрагмент в переводе Б. Пастернака, «раскинутся» заменено на «разлягутся».

Примечания

1

Кличка Граучо (ворчун, брюзга), несомненно, дана барану в честь Юлиуса Генри (Граучо) Маркса (1890–1977) — самого знаменитого из четверых братьев Маркс, легендарных американских комиков. (Здесь и далее примеч. пер. )

2

Ховеркар — транспортное средство на воздушной подушке.

3

Смерть достоверна, жизнь неверна (лат.).

4

Эмпатия — сочувствие, сострадание.

5

Нужно заметить, что енот занимает в американской мифологии особое место. Он едва ли не самое упоминаемое дикое животное в фольклоре фронтира.

6

«Каррир и Айвз» (по именам основателей) — американская фирма, которая была основана в XIX веке и специализировалась на издании литографий, иллюстрировавших историю и быт США.

7

Имеется в виду знаменитая Пятая поправка к конституции США, в которой есть пункт: «Никто не должен принуждаться свидетельствовать против самого себя в уголовном деле».

8

Сэр Томас Грэшем (1519–1579) — английский купец и финансист. Закон Цээшема — сформулированное им правило, согласно которому более слабая, ненадежная валюта вытесняет из обращения более сильную.

9

Тенделойн (букв, «филейная вырезка») — общеамериканское прозвание части города, где сосредоточена большая часть злачных заведений. Это слово восходит к некоему нью–йоркскому полицейскому конца XIX века, сказавшему после того, как его перевели на участок между 23–й и 42–й стрит, что прежде он ел дешевые бифштексы из шеи и лопатки, а отныне переходит на вырезку.