Дарина Гордина - Сансара

– Они будут делать то, что скажет главный инвестор или ставленник Иерархии! Власть в руки возьму я, только я знаю код доступа в главный компьютер! Сегодня или никогда можно изменить мир!

– А что потом? Ты сможешь удержать власть? Как ты будешь действовать дальше?

– Мы изменим нашу политику, и главное – навсегда перестанем враждовать с экселендцами.

– Это больше похоже на сказку, Мати, а ты, насколько я знаю, физик! Лучше скажи, что с Эльвирой, я смогу хотя бы увидеть ее в зале?

– Я думаю, ты сможешь с ней даже поговорить! Я ее предупредил. Тана очень ждет ее танца, доволен тем, что она согласилась. После танца, то есть минут в пятнадцать первого, как Тана и распорядился, – вас отведут в Карцер. – При одном упоминании об этом Моро стало холодно.

– Ты можешь не говорить при мне это слово? Есть хотя бы один процент провала операции?

– Ни одного! Все департаменты, особенно внутренняя охрана, давно уже негласно подчиняются мне! Итак, мы идем на нижний уровень, к этому месту, которое ты просишь не называть. По стандарту положено четверо охранников и несколько охранников на КПП. Там уже стоят мои люди. Тана и я, мы идем провожать тебя и Эльвиру в последний путь. – Моро передернуло. – По дороге несколько раз меняется охрана, последние и будут парни из ФСБ. Мы заходим в «предбанник», я даю знак охране, люк в полу раскрывается… И в Карцер попадает Тана, а не ты! Не вы с Эльвирой! Мы же бегом бросаемся к Всевидящему оку, к последнему тетраэдру, разваливаем эксперимент с вечностью, попутно уничтожая Тоу-ди. После этого власть автоматически переходит к нам. Вы с Эльвирой сможете благополучно…

– Стоп! – перебил его Моро. – Что «мы с Эльвирой» сможем потом, меня сейчас не волнует! Главное, чтобы в твоем плане не было осечки!

– На всех постах и в охране преданные мне люди. Ребята из ФСБ только и ждут команды, именно для помощи нам их направил сюда Лоу! Са ни о чем не подозревает, все произойдет неожиданно! Все, мне нужно идти, меня ждет высшее общество! И еще одна важная встреча с Иваном!

– С кем? – Моро не поверил своим ушам. – С каким Иваном?

– С тем самым, который работал на тебя! Он принес послание от Лоу! Так что живо надевай парадный костюм и направляйся к гостям. Да! За тобой Тана приказал следовать охранникам, смотри, не бей их – это мои люди!

– Я все понимаю, Мати, твой план исключителен, но сердце мое не на месте. Может быть, лучше, пока все заняты праздником и твои люди стоят в охране, тихо бежать, не привлекая к себе внимание?

– Нет, говорю я тебе еще раз! Ты только развалишь наш план! И куда бы ты ни сбежал, Тана выловит тебя, как рыбку из аквариума! А за тобой и меня и всех экселендцев. Не забывай, что от слаженности всех этих действий зависит жизнь мастера Лоу!

– Я очень тревожусь за Эльвиру!

– А я несу ответственность за вас обоих. – Мати взглянул на часы. – Все! У меня нет времени! Двигай в душ, приводи себя в порядок и готовься к революции!

Так сильно Эльвира еще не переживала никогда, ее, так же как и Ивана, била изнутри мелкая дрожь. Она знала, что может быть страшно, но не думала, что так сильно. Неужели это правда, неужели ее вместе с Вороновым отправят в Карцер! Гораздо легче было бы погибнуть в честном бою. Это Черная дыра – без света, без звука, полный вакуум, там нет ни кровати, ни стола, там через пару часов охватывает безумие и в этом безумии наступает смерть. Это гроб, только большой, и вырваться из него невозможно. Это медленная и мучительная казнь. Почему они не говорят когда? Сначала она считала часы, потом дни, потом вместе с едой принесли записку: «Танцуй! Обязательно танцуй на балу!», наверное, от Воронова. Пришлось передать Тана, что она изменила свое решение и будет танцевать. Что это, оттяжка во времени, отсрочка? Но какое это все имеет значение, если нельзя ничего изменить? А может быть, можно! Лучше, какая угодно смерть, но только не это чудовищная Черная дыра, она всасывает и проглатывает в своих недрах! Неужели так обязательно должно все закончиться? Неужели никто ее не спасет? Эльвира нервно перебирала платья в шкафу, она решила танцевать под «Лунную сонату» Бетховена, пусть это будет экспромт, но зато соответствующий моменту и настроению. В дверь постучали, молчаливая горничная, как всегда, привезла обед. Эля есть не хотела совсем, но после того, как горничная вышла, машинально открыла крышку супницы: супница была пуста, лишь на дне ее лежала открытка с изображением Большого театра. Эльвира перевернула ее.

«Танцуй и ничего не бойся, я буду рядом», – было написано на обороте. Ну, конечно, это Воронов! Наверняка у него есть план! Эльвире очень хотелось верить в спасение.

Полковник Толубеев сегодня, как и всегда, много курил, но настроение было гораздо хуже, чем всегда. Сегодня на конспиративной квартире кончился запас продуктов, и водку было совершенно нечем закусывать, ее можно было только закуривать. Пять минут назад от них с Евсеевым ушла умная женщина-геодезик, которая в очередной раз объяснила, что при помощи современных технологий можно пробурить скважину максимум на четырнадцать километров, на что будут истрачены десятки миллионов евро. На этом разговор и закончился. Тем более что ничего похожего на подземную пирамиду в подземных слоях не наблюдается, как не наблюдается ад и тартарары. Это все «безумно успокаивало» Птоломея. А если учесть, что бесследно исчез Конфуций, то как раз отсутствие преисподней приводило в еще большее недоумение. Куда же мог подеваться лучший агент, если нет этого сказочного места? На земле перерыли все, но нигде его не нашли!

Ни одно исследование, проведенное с помощью волновых излучений, не подтвердило существование на глубине четырехсот километров огромного объекта. Может ли объект не улавливаться волнами?

– Конечно, может, – ответила геодезик, – если поверхность объекта эти волны не отражает. Такое возможно, если есть защита из специальных фотонных кристаллов.

– Значит, теоретически объект может существовать! – давил Птоломей.

– Теоретически может! Но никто его не обнаружил.

Умная, но малосимпатичная женщина-геодезик выразила сожаление, что не может помочь, и ушла с видом врача, покидающего палату шизофреников. Генерал Евсеев расставил на столе спичечные коробки и ходил ими как шахматными фигурами по доске. Один из коробков символизировал Конфуция.

– А может, он… – с надеждой начал Евсеев по второму кругу, переставляя коробок к условной территории врага.

– Не может! – обрубил Птоломей.

– А вдруг…

– Не мог…

– А если…

Все варианты уже много раз тасовались, как карточная колода, и менялись местами. Бежать, по мнению Птоломея, Конфуций не мог и не должен был! Зачем бежать перед получением новых звездочек? Продать тему в Америку – они бы узнали! А вот то, что все пропадают бесследно и официально нет такого места на земле и быть не может – раздражало ужасно.