Обратный отсчет: Равнина - Токацин
Вепуат, высунув «щупы» сигма-сканера наружу, следил то за ним, то за дозиметром. Холмы давно скрылись из виду, утонув в серо-зеленоватой дымке. Чем выше сарматы поднимались, тем обзор становился хуже, а свечение серебристо-зелёных «трещин» в небе — ярче. «Они не такие уж тусклые,» — думал Гедимин. «Просто облака заслоняют.» Вблизи уже было заметно, что свет «трещин» пульсирует, и что после каждого всплеска воздух становится чуть холоднее.
— Что-то видно? — спросил Гедимин. Вепуат пожал плечами.
— Ещё бы я знал, что должен видеть… Урана тут нет, если что. И нейтроны не лезут.
Из дымки проступили очертания крупного объекта, бесформенного, но явно плотного. Гедимин услышал скрежечущий вопль. От объекта отделилась разлапистая тень, за ней — вторая. Они стремительно росли.
— Стреляй! — крикнул Вепуат, втягивая «щупы». Туун-шу «нырнул» на полсотни метров, уходя в дымку. Где-то сверху взорвался вылетевший из сфалта сгусток плазмы. Тени мелькнули в стороне и пропали.
— Так и знал, что остров с подвохом, — Вепуат постучал по броне Тикса, и тот нехотя развернулся кверху. Всплывал он медленно, плавно отходя всё дальше от опасного места. Вепуат тыкал когтем в экран, отмечая что-то на карте. Видимо, опасность миновала — туун-шу резко набрал скорость, пролетел полсотни метров и перевернулся кверху брюхом. Гедимин вцепился в панцирь, зажмурился, — голова слегка закружилась. «Аномалия!»
Секунду спустя, когда он открыл глаза, Тикс висел в воздухе, раздув бока. Сверху клубилась дымка, снизу вспыхивали и гасли протяжённые разломы. Отсюда было видно, что они объёмны, и что свет распределяется по их разлохмаченным краям.
— Главное — не забыть, где на самом деле низ, — Вепуат нервно ухмыльнулся. — Смотри!
Экран сканера пересекали крест-накрест полосы ряби. Здесь, наверху, где пейзаж не менялся, Гедимин уже не отслеживал разломы — а их было очень много. Он хотел было спросить, на что уставился Вепуат, — но тут белесый экран наискось пересекла полоса более густых помех.
— Во-он та дырка, — Вепуат махнул рукой «вниз». — Не самая яркая, но — фонит за двоих. А ты, кстати, заметил, что они разные? Одни смещаются, а другие — всегда там же.
— Смещаются — относительно чего? — спросил Гедимин, едва заметно щурясь. «Можно подумать, тут есть реперные точки. Хоть что-то, к чему можно привязаться. Тут холмы и долины ползают, куда приспичит…»
Вепуат досадливо хмыкнул.
— Я тебе что, астроном? Я только знаю — эти дырки все три месяца болтаются там же. Их тут всего-то три. И та урановая штука тянулась из одной из них.
Гедимин мигнул.
— Ты-то это как разглядел? — он кивнул на экран, залитый рябью. — Даже отсюда ни кварка не понятно. А с земли?
Вепуат вместо ответа хлопнул туун-шу по панцирю. Тот шумно выпустил воздух и шевельнул хвостом. Первые полсотни метров «вниз» он прошёл одним рывком, затем замедлил полёт, и Гедимин услышал, что он снова нагнетает воздух во внутренние полости. Вепуат щёлкнул его по панцирю.
— Давай-давай… Смотри!
Он ткнул пальцем в дозиметр. Цифры на экране шевельнулись, и Гедимин ошалело мигнул. Лучевой всплеск был слабым, не дотянул и до микрорентгена — но вдоль экрана зажглись все обозначения. «Гамма-кванты? Электроны? Здесь, на Равнине⁈»
— Ты посмотри-и, — протянул Вепуат, пристально глядя на экран. Туун-шу «снизился» ещё на полсотни метров и теперь готовился повиснуть в воздухе, но разведчик не подгонял его. Разлом мерцал, готовясь как следует полыхнуть.
— Смотри! — вскрикнул Вепуат. Гедимин видел краем глаза всё те же обозначения. Смотрел он на свой дозиметр, на пересекающиеся графики. Не все даже успевали сложиться в кривую — на экран «валились» обрывки, одиночные точки. Известные и неопознанные частицы и кванты — всё летело вперемешку, появлялось на долю секунды и тут же исчезало. «Куда оно девается?» — Гедимин повернулся в одну сторону, в другую, пытаясь «поймать» сканирующим лучом пролетающий нейтрон. Полсотни метров «вниз» — и шквал частиц и квантов бесследно таял.
— Тут всё-таки… есть… земные… частицы, — отрывисто проговорил Вепуат, стуча по панцирю Тикса. Зверь сердито громыхнул пластинами, чуть не стряхнув с себя сарматов, и с крайней неохотой «снизился» ещё на пару метров. Вепуат щёлкнул по щитку брони — Тикс дёрнул всей спиной. Гедимин всадил когти в панцирь и сердито фыркнул.
— Heta! Оно дальше не полетит.
— Мн-да… — протянул Вепуат, досадливо щурясь. «Палуба» под Гедимином едва заметно покачивалась — и вскоре сармат понял, что Тикс опять «набирает высоту» — отходит подальше от вспыхивающего разлома. «А ведь брюхо мы ему прикрыли…»
— Мн-да. У биотехнологий свои ограничения, — Вепуат отстегнул трос-щупальце и выпрямился. — Придётся так…
Гедимин вскинул «арктус», но защитное поле создать не успел — не пришлось. Оба «трилобита» раздулись, топорща перья. Чёрный пернатый шар повис у «борта», махая руками и сердито шипя. Гедимин ухватил его за ногу и втянул обратно.
— Эй! Вы-то чего⁈ — Вепуат с недоумением смотрел на раздувшихся «трилобитов». Сейчас, когда он никуда не летел, они постепенно успокаивались. Гедимин разглядывал экран сканера, пытаясь поймать момент, когда из «земных» частиц сложится хоть один атом. «Вероятность-то есть, но…» — он опустил руку, так и не дождавшись. «Тысяча тонн урана вот так вот не сложится. Исключено.»
Провозившись ещё пару минут с недовольным «транспортом», Вепуат тяжело вздохнул и сел на «палубу».
— Живой твари туда не прорваться. Гедимин! А если реактивный ранец…
— Без меня, — сармат решительно качнул головой. — Ты бы ещё на Солнце спрыгнул!
…На обратном пути он старался не терять из виду «неподвижный» разлом. Уже у выхода из гравитационной аномалии выбросы «земных» квантов перестали «читаться». Гедимин переписал все данные в отдельный файл и теперь задумчиво на него смотрел. «Это всё надо бы сдать Гварзе. Если он тут остаётся. Но…» — он поморщился. «Айзеку отдам. Пусть он разбирается.»
31 день Воздуха, месяц Лучей. Равнина, Сфен Земли, ИЭС «Элидген»
«Особая» катушка ничем не отличалась от сотен других, кроме крестика, небрежно процарапанного на
