Проект особого значения - Владимир Николаевич Васильев
– Командир, мы же не разведчики, – вступает в обсуждение лейтенант с ярко выраженной азиатской внешностью. В роте Маслова он командует взводом тяжелой пехоты. – Маскировка – не самая сильная наша сторона. Нас засекут примерно через час после ухода «Призраков», где-то на полпути к рубежу, с которого планируется начать атаку. Если сильно повезет, пройдем две трети из этих двадцати километров, но не больше. Ни о каком скрытном выдвижении в любом случае речь идти не будет.
– Мицуми прав, командир, – поддерживает азиата комвзвода противовоздушной обороны. – По нам ударят еще на марше, тут даже сомнений нет. Вопрос только в том, чем именно приложат, но думаю, у сил прикрытия батареи ПКО в любом случае хватит средств, чтобы помножить нас на ноль.
– Я не могу отменить вводную, – жестко отвечает капитан. Видно, что ему самому расклад совершенно не нравится, но изменить его он не в силах. – Эта часть плана операции спущена нам сверху и корректировке не подлежит.
В моей голове начинают шевелиться нехорошие подозрения. Я немедленно вспоминаю о лоббистах «Юнайтид Текнолоджис», чьими усилиями дважды сдвигались сроки начала учений. Если уж им удалось такое, то устроить подставу роте, в которую запихнули мой взвод в качестве усиления, вообще дело нехитрое. Нас просто сожгут на подходе к рубежу атаки, и испытания будут провалены, даже толком не начавшись.
Красиво и со вкусом. «Призраки» обеспечат нам прикрытие только до точки высадки. Дальше машины РЭБ уйдут по своим делам и оставят нас одних. Роту в каком-нибудь узком ущелье размажут ракетами, но в отчете будет указано, что для ее прикрытия были предприняты все необходимые усилия. Приказы на вылет «Призраков» имеются? Имеются. Поставленную задачу пилоты выполнили? Выполнили. Ну, а в мелких деталях никто разбираться не станет, особенно если всем, кому нужно, прозрачно намекнуть, что глубоко копать в этом направлении не следует. Даже если юристам корпорации «Заслон» в результате долгих разбирательств удастся что-то доказать, время все равно будет уже безнадежно упущено, так что все эти усилия ни к чему не приведут.
Пожалуй, впервые с того дня, когда генеральный объявил, что на учениях именно мне предстоит выступить в роли оператора взвода штурмдронов, это решение начинает казаться мне единственно верным. Ни один из наших военных специалистов просто не может знать об этих машинах того, что знаю я, а значит и выхода из сложившейся ситуации никто из них найти бы не смог.
– Господин капитан, – негромко обращаюсь к командиру, воспользовавшись возникшей паузой в обсуждении. – Во вводной однозначно указаны временные рамки начала атаки и рубеж, с которого мы должны ее начать, но, если я правильно понимаю, прямого приказа сосредоточить на исходной позиции всю роту у вас нет.
– Конечно, нет, – с легким раздражением отвечает ротный. Терять время на объяснение штатскому элементарных вещей ему явно не хочется. – Зачем выводить в первую линию взвод ПВО, отделение воздушной разведки или машины техподдержки?
– То есть, вы можете сами определять, какими силами рота начнет атаку с указанного во вводной рубежа?
– Естественно, – к раздражению в голосе капитана добавились едва заметные нотки заинтересованности.
– В таком случае у нас появляется некая альтернатива, – обозначаю на лице легкую улыбку и обвожу взглядом офицеров роты. – Если позволите, господин Капитан, я введу ваших подчиненных в курс некоторых особенностей моих штурмдронов. Вы ведь уже успели ознакомиться с их характеристиками и совершенно справедливо заметили, что они довольно сильно отличаются от обычных шагающих танков.
* * *
Под нами мелькают и стремительно уносятся назад бликующие под солнцем волны. Десантные боты идут вдоль береговой линии, прижимаясь почти к самой поверхности воды. Чуть выше нас размытыми тенями скользят «Призраки» – безумно дорогие, но по-настоящему эффективные аэрокосмические машины оптоэлектронного подавления. К сожалению, их во всем флоте считанные десятки, так что нежелание рисковать столь ценными боевыми единицами выглядит вполне логичным аргументом. Ну, по крайней мере, логичным он должен казаться в отчете о полном провале нашей операции.
– Пять минут до точки высадки, – сосредоточенно произносит капитан.
Слышу его голос в наушниках шлема, и по интонации понимаю, что происходящее командиру роты не нравится совершенно. Собственно, особого оптимизма мой временный командир не испытывал с самого начала. Связать свалившиеся на него неприятности с моим появлением на десантном транспорте «Анкоридж» труда не составляло.
Поначалу мой план операции вызвал бурю возражений. Я до сих пор удивляюсь, что меня вообще выслушали. Спасибо Эльзе. Сперва она очень эмоционально обозвала мою идею полным бредом, но потом, по мере разбора других вариантов и осознания их полной бесперспективности, сама же и предложила все-таки подумать над безумными фантазиями диванного стратега.
– Одна минута! – в голосе капитана прибавляется напряжения.
Волны остаются позади. Под нами мелькает полоска пляжа и буйная зелень прибрежной растительности. Отряд распадается на три группы, каждую из которых прикрывает один из «Призраков». Скрываясь в ущельях между горными отрогами, мы уходим все дальше вглубь континента. Горный хребет пересекаем, используя седловину между двумя покрытыми снегом вершинами.
– Двадцать секунд!
Под нами вновь проносятся серые скалы, разбавленные редкой растительностью. Впрочем, с каждой секундой зеленки становится все больше.
– На точке! – докладывает пилот бота.
Меня ощутимо встряхивает, когда тяжелая машина опускается на неровную каменистую площадку на дне очередного ущелья. Справа и слева от нас совершают посадку еще два десантных бота. Наш «Призрак» пока не уходит – продолжает прикрывать высадку.
Гоню штурмдронов на выход, и мои «тараканы» бодро разбегаются, формируя охранный периметр вокруг зоны высадки. Мне даже не требуется отдавать им команды – процедура стандартная, и искусственный интеллект с ней вполне справляется самостоятельно. Вывожу из бота управляющий модуль. По сути, это тяжелый командирский танк на базе хорошо защищенной универсальной ходовой платформы с восемью суставчатыми конечностями.
Сверяюсь с тактической голограммой. Силы, выделенные мне в качестве прикрытия уже на исходных позициях.
– Готов к выдвижению, – докладывает капитану лейтенант Мицуми.
Формально именно он командует передовым отрядом, в который входит и мой взвод. Всем понятно, кто именно должен сыграть в предстоящем бою ключевую роль, но передать своего офицера в подчинение штатскому капитан Маслов не может просто по определению, и я его отлично понимаю.
– Начали, – коротко приказывает ротный. В более развернутых командах нет никакой необходимости. Маршруты боевых групп и порядок их действий давно согласованы и доведены до подчиненных, а условный противник пока себя никак не проявляет.
Выдвигаемся. Пока рота идет тремя параллельными колоннами по соседним ущельям, но наш отряд постепенно уходит вперед, выполняя роль передового дозора. Тяжелая пехота лейтенанта Мицуми движется довольно резво. Сервоприводы скафандров позволяют держать высокий темп, практически не утомляя личный состав. Возглавляют колонну два моих «таракана» – разведчики взвода. У них
