Алексей Зарубин - Маяк на Сариссе

– Неблагодарность – естественное свойство ухвативших удачу за хвост, – сказал он, оставшись наедине с Зенобией. – Но припомни, сколь велика была моя поддержка в твоем возвышении.

Она помнила, как жизнь висела на волоске, а бритву держал Фалин. Ей удалось выскользнуть из цепких пальцев наставника. Старалась не дразнить его, но и благодарности не испытывала – знала, кто на самом деле возвысил ее. Невольно подняла глаза к потолку, улыбнулась.

Фалин нуждался в ее помощи. Брат герцогини стал намекать сестре, что наставник стар и должность ему не по силам. А против того, что нашептывается на супружеском ложе, бессильны любые интриги. Наставник даже пошел на примирение с маршалом, который тоже был озабочен прытью Деперо. Скверно, что изменилось соотношение сил и открылись возможности для новых карьер. Деперо щедр не только на обещания, но и прикармливает свору худородных, готовых на все ради возвышения. Герцог в силу старой дружбы благоволит Фалину, но требует быстрой поимки разбойников. Знать бы, где они прячутся, устроить облаву и выловить всех до единого.

Зенобия сказала, что поддержит наставника, как только получит знак от духа-покровителя.

На следующее утро, сославшись на обычную хворь, она велела не принимать гостей. Долго наблюдала за дорогами и торговыми путями. Следила за караванами на западном тракте, за повозками, ползущими от городка к городку, за путниками.

Прошло несколько дней. Фалин не появлялся, а она не выходила из своих покоев. Однажды, возвращаясь на привычное место над горным хребтом, разделяющим Сариссу, она приблизилась к руинам небесного города. Ее манило придвинуть око как можно ближе, чтобы рассмотреть мелкие предметы, висящие между большими обломками, но тревожно вспыхивали непонятные знаки, кружочки управления исчезали, и око переставало слушаться.

Сместив взор вниз, она оглядела горные перевалы. Никаких войск, готовых к вторжению. На восточной стороне уже ночь, редкие световые пятна указывали места городов. На западной стороне еще сумерки, но кое-где уже мерцают огни. В одном месте даже слишком яркие. Увеличила картинку и обнаружила, что это не костры путников на ночлеге или факелы городской стражи, а пылающие дома небольшой деревушки у излучины реки. Жители не тушили пожар, а собрались на деревенской площади и жались друг к дружке. Приблизив око насколько возможно, она увидела, как мечутся разбойники, как выводят из загона вьюков и ведут их к лесу.

Когда солнце ушло в сторону торгового архипелага и тьма опустилась на западную часть материка, Зенобия захотела видеть во мраке, и ее желание исполнилось: на зеленом поле, испещренном линиями, появились мелкие светлые точки – люди, а точки покрупнее – вьюки. Лесная тропа вилась вдоль черной полосы реки.

Зенобия заснула, а утром долго искала похитителей и нашла их далеко на севере. Они шли редколесьем и остановились у опушки. Красные мундиры исчезли, сменившись черной, серой или синей одеждой. Было видно, как сваливают мундиры в повозку.

Вскоре разбойники подошли к воротам замка. Мост опустился, шайка втянулась во двор. Вьюков загнали в здание под черепичной крышей, люди разошлись среди строений. Знамя, свисающее с башни, было едва заметно. Зенобия сдвинула око назад и вниз. Успела разглядеть скрещенные мечи на знамени и цветок над мечами, когда вошла Силия, чтобы помочь с утренним туалетом.

После завтрака Зенобия спустилась в хранилище. Досточтимый Кугель корпел над манускриптом, разглядывая в увеличительное стекло чей-то герб. Встретил Зенобию радушно и провел по кельям, заставленным полками. Полки набиты книгами – маленькими, большими и очень большими. А в дальней келье за окованной железными полосами дверью хранились самые древние. Пролистав одну из них, Зенобия удивилась: буквы шли ровными строками и одна неразличимо похожа на другую.

Это печатные книги, пояснил Кугель. В старину их печатали особым способом, но потом переписали вручную, чтобы искусство каллиграфии не пропало. Только хроники о легендарных временах решили не трогать, да и братьям-переписчикам веры не было, могли вычеркнуть не того, кого следует. Язык был незнаком, на выцветших картинках – непонятные устройства и сооружения. Некоторые похожи на башни, другие – на мельницы.

Уходя, она как бы случайно спросила, не помнит ли он, чей герб – два скрещенных меча под цветком? Ждала, что Кугель начнет листать геральдические таблицы, но старик молча показал на стену. Зенобия увидела флажки, развешанные в определенном порядке, и скрыла свое изумление за тем, что считала улыбкой.

Зенобия знала цену своего слова и не хотела продешевить. Во время приема в тронном зале приблизилась к группе придворных, толпящихся вокруг Деперо. Барон громко рассуждал об излишней сухости даконских вин. Остановилась, ожидая случая завязать разговор, посмотреть, стоит ли с ним иметь дело. Но судьба решила за нее.

– Не кажется ли вам, – сказал Деперо, – что воняет навозом? То дух продирается сквозь нужник, чтобы предупредить нас о злосчастиях?

Кто-то фальшиво хохотнул, другие испуганно отвели глаза. Барон сделал вид, что только сейчас заметил ее, и согнулся в нарочито низком поклоне. Вежливо кивнув, Зенобия отошла в сторону. Ни гнева, ни досады. Она знает, что делать.

Герцог впервые при всех выказал Фалину недовольство. Разбойники спалили деревню, увели вьюков, которые предназначались для гвардейцев, а наставник бездействует. Фалин выслушал, опустив голову, и смолчал, когда Деперо предложил назначить наставнику помощника.

– Если так будет продолжаться, – сказал герцог, – я соберу большой совет и сам наведу порядок. Идите, досточтимые, и подумайте об этом.

Члены малого совета поднялись с мест. Зенобия придержала наставника за рукав.

– Не хочешь узнать, откуда у Деперо столько золота?

Наставник вздрогнул, прожег ее взглядом и приложил палец к губам.

Поднялись в его кабинет. Нескольких слов хватило, чтобы он сделал должные выводы, позвал секретаря и велел седлать вьюков.

– Прошу извинить! Срочные дела требуют личного присутствия.

– Не привлечь ли гвардию, дабы не было раздора? – спросила Зенобия.

– Умно, – сказал наставник. – Но если Гаэтано захочет предать?

– Разве ему надо знать больше того, что ты разделишь с ним славу поимки разбойников? Разделив, он будет с тобой, хочет того или нет.

5.

Опала брата герцогини поразила двор, как удар огненного камня Врага. Сторонники Деперо разбежались по имениями, но парочке худородных пришлось отнести свои головы на Черный двор. Герцогиня, доселе игнорирующая Зенобию, после ссылки барона в дальний гарнизон стала приглашать ее на игру в палочки. Наставник Фалин на малом совете лично ходатайствовал о возведении Зенобии в статс-дамы. Герцог поднял бровь и заметил, что вакансий нет, однако готов сделать исключение, если никто не возражает.