Любен Дилов - Упущенный шанс

Все эти дни вооруженный схемой скверика Петр Сираков топтался на синтетических коврах разных кабинетов. Он относился к числу тех бескорыстных неутомимых правдолюбцев, чей образ мы с такой надеждой пытаемся отыскать в современной отечественной литературе и к кому — черт знает почему относимся в жизни если не с насмешкой или подозрением, то уж во всяком случае — с раздражением. А так как в большинстве учреждений Петра Сиракова уже знали, при одном его появлении все начинались досадливо морщиться.

— Ну что тебе опять? Не можем ведь мы постоянно заниматься только вашим кварталом!

И выпроваживали со словами: — Только время зря отнимаешь своей ерундой!

А ведь Петр ни разу не потребовал чего-то незаконного или же никому не нужного. Тем не менее устно и письменно ему приходилось доказывать, что борьба, которую ведут озеленители с ногами пешеходов, обходится гораздо дороже, чем заасфальтирование десятка метров протоптанной жителями квартала дорожки.

Разве это плохо — пойти людям навстречу в этом вопросе?

— Плохо! — кипятился начальник отдела озеленения.

— Нельзя идти на поводу у стихийных настроений! Будут ходить там, где мы укажем. Людей нужно приучить ценить красоту!

— Но что красивого в кривой аллее, — пытался защититься Сираков. Почему она должна поворачивать налево? По какой такой логике?

— У дизайна — своя логика! Или вы даже не слыхали такого слова?

И хотя Петр Сираков был культурным человеком, он срывался на крик:

— Слышал! Оно не вами придумано! Поезжайте в Копривштицу, загляните в этнографический музей — вот где вы увидите дизайн. А то заладили как попугай — дизайн, дизайн! Совсем спятили от этого идиотского слова. Вот он ваш дизайн! — Петр крутанул пепельницу на письменном столе начальника. — Ни оставить, ни погасить сигарету нельзя без того, чтобы не рассыпать вбкруг пепел. Нет, я этого дела так не оставлю!..

Горячность Петра оставляла начальника безучастным: он хорошо знал, что таких настырных посетителей с их до смешного мелочными вопросами нигде не жалуют. И похоже, был прав. Сам председатель райсовета демонстративно избегал встреч с Сираковым и не отвечал ни на одно из его заявлений. Правда, по прошествии времени он все же вызвал его к себе через секретаршу, но только для того, чтобы с порога обрушиться на него с обвинениями:

— Послушай, Сираков, до каких пор ты будешь заниматься всякой ерундой и терроризовать все наши службы? Угомонись, наконец, не то гляди…

Смекалистый Петр к тому времени уже успел заполучить акты медицинского освидетельствования нескольких граждан, поэтому ему ничего не стоило охладить пыл председателя. Тот снял трубку и набрал номер начальника отдела озеленения:

— Вы что там — с ума все посходили? Откуда взялась колючая проволока? Вы озеленением скверов занимаетесь или концлагерями? Ах, вы не знали? Когда же вы будете знать, что вытворяют ваши подчиненные? Ты мне еще ответишь за это, и не вздумай оправдываться тем, что у вас не нашлось другой проволоки!..

Выплеснув гнев в телефонную трубку, председатель райсовета перешел на деловой тон:

— Видишь, Сираков, я всегда готов помочь там, где это действительно нужно. Но вызвал я тебя совсем по другому поводу. Мы ценим твои качества и даже собираемся выдвинуть твою кандидатуру в депутаты Совета на следующих выборах. Однако, братец, мельчать ты стал напоследок. И зачем тебе настраивать против себя товарищей? Кое-кто уже поговаривает, что ты не совсем подходящий человек, натура конфликтная, мелочная, что не способен, мол, думать перспективно…

— Да ведь речь идет не о каких-то там мелочах, товарищ председатель, — храбро возразил Петр, рискуя никогда не увидеть себя депутатом райсовета. — Поймите — речь идет, так сказать, о защите законных интересов жителей квартала. Привычка всегда будет толкать их…

— Вот с привычками-то мы и ведем борьбу уже столько времени, — не дал ему договорить председатель.

— Как же мы построим новую жизнь, если люди еще не влились в новое русло?

— Так ведь речь идет о совсем других привычках! Зачем заставлять людей ходить В обход? Пусть они хоть в таких мелочах будут иметь возможность самостоятельно выбирать дорогу.

— Ну-ну, — предостерегающе погрозил пальцем председатель. — Что значит — в мелочах? Кто может с уверенностью сказать — где мелочь, а где нет. Именно в мелочах нужно быть особенно осмотрительным, Сираков…

— Да взгляните же вы на план! — воскликнул Петр, чуть не плача от бессилия.

Председатель вздохнул: — Ох, только время у меня отнимаешь!

Быстро раскрыв план, Петр сунул его под нос председателю, стал показывать, откуда люди входят в скверик, как проложена аллея, как, несмотря на все препятствия, люди протаптывают себе дорожку в нужном месте и как это уродует вид скверика.

— А какое тут расстояние? — забеспокоился председатель, чувствуя, что придется уступить.

— Не больше тридцати метров.

— Да ну тебя, — с облегчением рассмеялся председатель. — Ты и вправду свихнулся. Тридцать метров! Черт побери, подумаешь, какое расстояние!

— Да не хотят люди тащиться в обход! — разозлился не на шутку Сираков. — И они совершенно правы! А вы им штанины рвете ни за что ни про что! Что вам стоит положить здесь асфальт? Десять метров всего — сам мерил. Десять метров асфальтовой дорожки. Я оплачу работы из собственного кармана!

Похоже, председатель испытывал симпатию к этому молодому квартальному активисту, если до сих пор не выставил из кабинета. Впрочем, его воинствующий идеализм действительно импонировал председателю.

— Что-то не припомню, где у нас находится этот скверик. — Председатель потянулся к телефону, но, передумав, поднялся из-за стола. — Давай сходим к архитекторам, ведь это они одобряли план.

Архитектор, которого они застали в отделе, ловко расстелил на столе какой-то новый план квартала — среди развешанных по стенам такого не было. Он сму, щенно улыбался, не догадываясь, с чем пожаловал к нему председатель.

— И вовсе это не скверик, товарищ председатель, — бормотал он. — Так, пустующая площадка, до оформления площади в целом. Товарищ Сираков душу из меня вытряхнул, пока мы не разбили там скверик. Что ему еще надо?

— Что у нас там по плану намечено?

— Районный дворец культуры…

Председатель так и просиял от этого сообщения.

Прошествовав к двери в дальнем конце комнаты, он широким жестом распахнул ее.

— Поди-ка сюда! — пригласил он Петра. — Сейчас ты сам убедишься в своей мелочности.