Теодор Старджон - Гибельдозер (Killdozer)

— А знаете, — сказал он, помолчав минуту, — если б она тогда знала столько, сколько сегодня, я бы лежал рядом с Пиблзом и Риверой. Она тогда просто не умела себя вести. Сейчас она действует совершенно иначе. Она многому научилась с тех пор.

— Да уж, научилась, — сказал Келли, — и сейчас выдаст всю эту науку нам. Она направляется сюда.

Так оно и было. Прямо через грубо очерченное летное поле шла она, грохоча, и под ней грохотала земля, и пыль, успевшая собраться за ночь, курилась под ее гусеницами. Пересекая линию будущего земляного вала, она умело перестроилась, переваливала через случайные холмы, огибала оставленные камни, ехала свободно, быстро и легко. Том впервые видел, как она едет без оператора и по коже у него пошли мурашки. Машина казалась ненастоящей, ее обводы — размытыми, нереальными — и только из-за того, что на огромном корпусе отсутствовал маленький силуэт человека в кресле водителя. Она выглядела собранной, готовой, опасной.

— Что она собирается делать? — простонал Эл Новелз.

— Мы собираемся сидеть и смотреть, — сказал Келли. — А ты собираешься заткнуть свою пасть. Еще пять минут мы не будем знать, откуда она попробует нас достать — снизу или сверху.

— Если тебе здесь не нравится, — мягко сказал Том, — ты свободен. Эл опустился на место.

Келли задумчиво смотрел вниз на свою любимую лопату. Внизу и справа от их насеста она сидела в своей яме, кривая и некрасивая.

— Как, по-твоему, устоит Семерка против моего ковша?

— Ну, если дело когда-нибудь дойдет до рукопашной, — отозвался Том. Я скажу, что у Дэйзи Этта просто нет шансов. Только она не будет драться. Ты не сможешь подогнать к ней лопату на расстояние удара. Дэйзи будет просто отъезжать и посмеиваться.

— Я ее уже не вижу, — проскулил Эл.

Том посмотрел вниз.

— Она пошла по склону. Собирается добраться до нас поверху. Значит так, мы сидим здесь и ставим на то, что у нее хватит глупости и упрямства полезть к нам по этому узкому перешейку. Если она это сделает, то повиснет на брюхе — а траки будут кружиться в воздухе по обе стороны тропинки. А если нам повезет, то при попытке выбраться, она рухнет и разобьется.

Ожидание было бесконечным. Со своего насеста на холме они слышали, как работает мотор, дважды умолкал, меняя режим. Один раз они уже глядели друг на друга с надеждой — когда ровный гул перешел в серию вскриков, но потом поняли, что это она форсируют двигатель, преодолевая осыпь. Она добилась своего. Мотор взвыл — она перевалила через край холма, переключилась на четвертую скорость и рванула по площадке. Она подкатилась к краю среза, остановилась, снизила обороты и встала там, тихо урча. Эл Новелз отступил к самому краю того клочка земли, на котором они стояли, казалось, что его глаза висят на ниточках, как у рака.

— О'кей, — резко окликнул его Келли. — Падай или замолчи.

— Она обдумывает положение, — объяснил Том. — Эта узкая тропинка ей совсем не нравится.

Дейзи Этта чуть приподняла лезвие над землей. Потом бесшумно переключилась и медленно, на самых малых оборотах начала отъезжать назад.

— Она хочет прыгнуть, — крикнул Эл. — Я здесь не останусь!

— Сиди на месте, идиот! — рявкнул Келли. — Пока мы здесь, наверху, мы в безопасности. Если спустишься вниз, она загонит тебя как кролика.

Рев, исторгнутый мотором Семерки, был для Эла последней каплей. Он взвизгнул, перелетел через край и, скребя пальцами землю, заскользил вниз по отвесному почти краю среза. Упал, поднялся и побежал.

Дэйзи Этта опустила лезвие, подняла морду и, рыча, пошла вперед, поднимая лезвием землю. Шесть, семь, семь с половиной кубических футов почвы было на лезвии, когда она добралась до края. Тяжело груженое лезвие впилось в узкую тропинку, ведшую к их насесту. Это был белый, мягкий, зернистый мергель и нос машины немедленно утонул в нем, а мергель все так же сыпался с обеих краев перегруженного лезвия.

— Она сейчас сама себя похоронит! — закричал Келли.

— Нет. Подожди. — Том схватил его за руку. — Она пытается повернуть… она повернула! Она вылезает на площадку!

— Она… она отрезала нас от обрыва!

Семерка подняла свое лезвие так высоко, как только могла, гидравлический привод сверкал в лучах утреннего солнца. Освободившись, наконец, от своего тяжкого груза, машина развернулась между ними и обрывом настолько, чтобы сделать невозможным прыжок. Впрочем, и до того прыгать на сыпучий мергель мог только самоубийца. Сбросив вторую порцию земли, она повернулась к их убежищу — теперь изолированной со всех сторон колонне мергеля — и застыла в ожидании.

— Я не подумал об этом, — с виноватым видом сказал Келли. — Я знал, что она не сможет сюда забраться, но мне в голову не пришло подумать о другой стороне дела!

— Кончай. Как бы то ни было, а мы здесь застряли. Что дальше — будем ждать, что случится раньше: Дэйзи Этта сожжет свое топливо или мы умрем с голоду, или есть другие идеи?

— Да нет, Том, это будет не осада. В этой штуке слишком много от убийцы. Кстати, где Эл? Интересно, хватит ли у него пороху показаться здесь на нашем катке и отвлечься?

— У него хватило пороху только на то, чтобы взять каток и удрать, сказал Том. — Ты что, не видел?

— Он взял наш — что? — Келли перегнулся через край и посмотрел туда, где они оставили прошлой ночью свою машину. Ее не было. — Ну, желтая, маленькая, грязная крыса!

— Нет смысла ругаться, — спокойно сказал Том, обрывая в самом начале то, что он знал по опыту — было потоком весьма цветистых выражений. — А чего еще ты от него ждал?

Дэйзи Этта, очевидно, решила, что нашла способ нарушить их гордое одиночество. Что-то пробормотав, она набрала обороты и вонзила угол своего лезвия в их маленькую площадку, развернулась, дернула так, что огромный кусок земли упал на ее стороне трещины и проехалась по нему траком. Карликовое плато уменьшилось на девять дюймов.

— Ого. Это никуда не годится, — сказал Том.

— Она хочет срыть нас с лица земли, — хмуро заметил Келли. — Это займет у нее минут двадцать. Пошли отсюда, Том.

— Боюсь, что это вредно для здоровья. Ты вспомни, как быстро она теперь бегает. Она ведь совсем не та, какой была, когда ее водили люди. Она теперь может мгновенно переключаться на задний ход, перескакивать с первой скорости на пятую… — он щелкнул пальцами. — И она может развернуться быстрее, чем ты моргаешь, и еще она может ткнуть своим лезвием туда, куда ей хочется.

Рявкнул мотор, взвизгнули гусеницы и их маленький стол стал еще на фут короче.

— Ладно, — сказал Келли. — Чего ты хочешь? Чтоб мы сидели и смотрели, как эта тварь выбивает почву у нас из-под ног?