Иван Быков - Унаги с маком или Змее-Week

НОВОПРИБЫВАЮЩИМ!

НАДЕНЬТЕ УНИФОРМУ,

ПЕЙТЕ И

СЛЕДУЙТЕ ПО УКАЗАТЕЛЯМ.

Оделся Нестор прямо у стойки — в раздевалку было идти незачем. Собственно, раздевалка была всего лишь данью традиции — девушки из местного персонала и так знали всех Нагов не только в лицо.

Запахнув халат, Нестор долго не мог продеть зеленый пояс в петли на боках. Наг в халате без пояса выглядел более вызывающим, чем Наг вообще без халата. Здесь, в коридорах Центрального управления Раджаса, пояс был своеобразным знаком отличия, по которому можно было определить ранг его носителя. Здесь цвет пояса выполнял функцию звездочек на погонах. Нестор часто вспоминал по этому случаю цитату из «Кин-дза-дза»: «Когда у общества нет цветовой дифференциации штанов, то нет цели». Только вместо штанов — пояса. Кир некогда поучал Нестора так, как Уэф в фильме поучал дядю Вову:

— Пояс в нашей униформе — вещь центральная. И по сути, и по форме, и по назначению. Как Наги мы все равны, что отчетливо презентует цвет наших мундиров.

— Халатов? — весело уточнил Нестор.

— Мундиров, мой друг! — безапелляционно возразил Наставник. — Со временем ты проникнешься их бесспорной субординирующей ролью в нашей работе.

Разговор шел в одном из кабинетов управления, где «Вы», используемое в беседах на публике, непринужденно превращалось в участливое «ты».

— Раджас имеет достаточно сложную структуру, — продолжал Наставник. — Я и сам не все понимаю, не все знаю, не везде вхож даже с моим уровнем допуска. С целью упорядочить нашу иерархию — сугубо для внутренних целей — было принято решение условно разделить Раджас на семь уровней. Повторяю: это деление исключительно условное. Правильно говорить «на семь доньев», но во множественном числе это слово как-то неказисто звучит.

— Как-то, помню, Вы поднимали тост «Чтоб всем нам до Восьмого дна!», — решил уточнить Нестор. — Так их семь или восемь?

— Пустой вопрос, мой друг. Никто тебе на него не ответит. Может, сам со временем разберешься. А тост «До Восьмого дна!» — лишь аналог таких же тостов во Взвеси. Например, как «Кан пей!» — «чтобы река обмелела» — в Китае или как привычный нам тост «До дна!». Вернемся к нашей цветовой дифференциации…

Нестор и сам понимал, что пояс — это метафора Нага. Оказалось, что символика распространяется не только на форму, схожую с формой змеиного тела, но и на сущностное содержание. Пояс Нага — это попытка спектральной визуализации архисложных ментальных составляющих змеиной природы.

23

Вот из-за этих архисложных составляющих в Раджасе возникла древняя традиция. И традиция эта была связана, в первую очередь, с особой способностью Нагов воспринимать цвет.

Человеческий глаз может различить до десяти миллионов оттенков. При этом во всех языках Взвеси долгое время цвета обозначались только двумя словами: темный и светлый. Свет отражается от предмета, глаз воспринимает количество света. Света много — глаз говорит мышлению: «светлый»; света мало — глаз говорит: «темный».

Но жизнь человека становилась сложнее, для операций с действительностью нужны были новые инструменты. Со временем добавился красный, а темный и светлый превратились в черный и белый с различными оттенками. Потом появилось слово, означающее одновременно зеленый и синий цвета. До сих пор из-за такого положения дел возникает путаница при анализе древних рукописей.

Слова и словосочетания, обозначающие наименования цветов, вызывают в воображении целый мир световых представлений. Этот мир развился, подчиняясь зрению. Воображение Нагов — когда они Наги — свободно от такой зависимости.

Сегодня в разных языках мира можно обнаружить разное количество уникальных наименований цветов и оттенков. Все зависит от того, как тот или иной цвет отражается в восприятии носителей того или иного языка. Одни народы дают абстрактные цветонаименования через цвет морской или речной воды, другие — через цвет снега, через цвет травы или через цвет гор. Кому что ближе. Например, в созерцательной Японии на заре времен существовало только четыре наименования цвета: куро — ночного, а значит, черного неба; сиро — ясного неба после рассвета, залитого белым солнечным светом; ака — багровеющего неба во время рассвета; ао — так могли назвать цвет неба в любое другое время суток или при любых других природных явлениях.

Современное материальное мировосприятие все чаще протежирует не наименования абстрактных цветов, а более конкретные эпитеты, опосредованные через предметы окружающей действительности. И не только уже привычные «вишнёвый», «салатовый» или «персиковый». Чем более статусной будет вещь, тем замысловатее будет ее оттенок. Особенно заметным это становится при подборе декора для фасада загородного особняка, при выборе цвета автомобиля или яхтенной краски. Здесь можно встретить малопонятные «Валентина», «Несси», «звездная пыль», «Монте-Карло» или совсем уж экзотические «золото инков», «гейзер», «сафари» или «цунами». Автодилеру легче впарить клиенту машину цвета «Пицунда», чем сине-зеленую машину, при том, что это один и тот же цвет.

Маэстро Леонардо называл глаза окнами человеческого тела, через которые душа глядит на мир и радуется его красоте. Без таких окон душа оказалась бы в темнице, мрачное пребывание в которой — злейшая пытка.

Наги имеют способность широко растворять особое окно, через которое душа получает возможность видеть мир без каких-либо посредников. Поскольку Наги «смотрят душой», то и цвет вещи в их восприятии ничего общего не имеет с теми цветами, которые приняты в материальном мире. Восприятие цвета идет у Нага изнутри, и глаза никак не влияют на интерпретацию данного качества вещи в Наговом сознании.

Важным становится не количество отраженного внешнего света, а количество отраженного внутреннего содержания.

— Я бы мог сказать «внутреннего тепла», — заметил тогда Кир, — но так возникнет в корне неверная ассоциация с температурой и приборами ночного видения.

Одним словом, Наставник в тот раз подробно и обстоятельно расписал Нестору цветовую дифференциацию поясов, которую более правильно было назвать «смыслосодержательным» делением.

Все змеи и Наги всех уровней-доньев носят в коридорах Центрального управления Раджаса однотонные халаты. Это униформа любой змейки, это мундир любого Нага. Халат имеет цвет, символизирующий саму суть змеиного племени. Этот цвет, для простоты, принято называть зеленым.

— Как цвет надежд, — вспомнил тогда Нестор.

— Что? — отвлекся от монолога Кир.