Владимир Журавлев - Сын планеты

— Мы давно отделились от Асторы и существуем самостоятельно!

— А, так вот почему именно Гоэма с таким идиотским упрямством атакует рубежи Асторы! Кушать хочется?

Санго Риот застыл.

— Я поклялся, — глухо сказал он, — никогда больше… не вызывать симбиота. Моей совести хватит груза Желтых планет… и твоей ненависти. Там погибли твои друзья? Желтоглазого Санго Риота больше не увидишь. И только поэтому останешься жив. Уж я бы ответил тебе! В прах-х-х-х!

Санго Риот убыл. Его вызвали по тревоге: опять бой в секторе Седьмого заградотряда, опять Гоэма атакует рубежи Асторы. Санго Риот отправился крушить своих земляков. Мне тоже пора на работу, но перед уходом назначена еще одна встреча.

Степное плато, горный заповедник Асторы. Над алым полыханием маков, над изумрудными волнами трав летит вместе с теплым ветром моя любовь, моя душа, моя Астора — глазищи в пол-лица, прозрачные крылья юности дрожат за спиной… Анико-сан, здравствуй!

Плоскость перехода мерцает. Значит, опять что-то случилось в глубинах Вселенной, и чуткая аппаратура нервничает.

За переходом в вечном безмолвии застыли серые стволы. Полынные джунгли Голубой Веги — суровый мир, пропитанный ядовитыми испарениями деревьев. Я невольно проверяю, на месте ли защитный фильтр. Жители побережий считают, что запах полынных джунглей смертелен, но это не так. Просто будет сильно болеть голова — пока не притерпишься. Человека непросто вытравить! И здесь тоже живут люди. Горные охотничьи племена спускаются сюда для охраны своих дальних рубежей. Полынные джунгли — спасительный барьер между двумя смертельно враждующими расами планеты.

Я оглядываю себя в последний раз, проверяю, все ли в порядке. Конечно, все в порядке. Я уже профессионал войны.

Эк! Пружинистый ковер серой хвои беззвучно принимает меня. Горький запах джунглей прорывается даже сквозь фильтры, напоминая о детстве: глинистый обрыв реки, жара и заросли полыни, в которых мы строили тайные убежища…

Фиолетовые небеса Голубой Веги пронзительно сияют сквозь узорные кроны полынных деревьев. Чистое небо — это хорошо. На Арктуре, так сказать, предыдущем месте работы, чистые небеса были редкостью. Планета-город, этим все объясняется. Удирать оттуда пришлось так быстро, что не успел сказать друзьям «пока». И причина не в том, что там я опять столкнулся с черными наемниками, скорее наоборот. Орден динго — боевые псы справедливости вообще-то. В исконном своем, доныне сохранившемся виде. Хотя основная масса — уже просто наемники. Наемники уже много веков. Но мне на этот раз повезло. На Арктуре я столкнулся с древней, незамутненной ветвью учения. И поэтому сейчас на мне черный боевой костюм воина ордена динго. Он прост на вид, как и все в ордене. На самом деле костюм — это скафандр с непонятным принципом действия, но подозреваю, что он живой. Костюм защитит меня даже в космосе. И еще — костюм как-то сумел подружиться с поясом зёгэна, что наводит на определенные размышления об их общей природе. В каждом изгибе костюма — оружие. Оно тоже простое на вид, и это тоже иллюзия. И мой вид городского бродяги в чем-то потрепанном, в меховых сапогах — это по жаре-то! — тоже обман. Я — пограничник Асторы, я разведчик, хотя теперь я прежде всего — воин ордена динго, воин справедливости. Но — хватит об этом. Как и любое вероучение, религия ордена — глубоко личное дело, посторонним туда ходу нет, да простит меня Санго Риот.

Тот, привычный мне Санго Риот закончил свою буйную жизнь единственно достойным для него способом — погиб в одном из боев, защищая рубежи Асторы. Но перед смертью он сделал очень рискованный и необычный поступок — вызвал симбиота и уступил ему свое тело! Убийцам пограничника жизнь после этого повернулась весьма неприятной стороной, если, конечно, так можно говорить о пыли, рассеянной по орбите…

Я встречался с ним, желтоглазым Санго Риотом. Мы оба безмолвно решили, что тайна его происхождения должна оставаться тайной. Может, Асторе был нужен в новой жизни именно такой — жесткий, решительный, рациональный — Защитник. И Астора обрела такого Защитника, даже не подозревая об этом. Кроме, может быть, Роны-сан…

Новый Санго Риот взялся за Границу весьма жестко. Для меня он сделал то, что не догадался — или не захотел — сделать Санго Риот прежний. Он зачислил меня в Высшую разведшколу Границы, прежде очень закрытое, очень элитарное учебное заведение. Для этого пришлось изменить правила приема, программу обучения, сменить руководство и практически всех преподавателей. Симбиот это проделал в один день, даже не задумавшись. Зато сейчас школа готовит настоящих разведчиков, способных пролезть в любую дыру, а не прежнюю изнеженную элиту, обретавшуюся при дипмиссиях и свалившую всю грязную работу на корпус наблюдателей. Я — выпускник новой разведшколы. Профессионал. Сейчас я могу позволить себе жить в Границе, а на Голубую Вегу ходить как на обычную работу — вроде как в командировки. Для этого у меня имеется личный нуль-переход. Я могу иметь в Границе все, что полагается высокооплачиваемому профессионалу. Собственно, остальные разведчики все это имеют, и на работу ходят, как банковские служащие — каждое утро, через личный нуль-переход. Да и работают они в комфорте звездных цивилизаций, а не на дикой, в общем-то, Голубой Веге. И я бы мог так же. Мне даже предлагали перед выпуском. Почему отказался? Может, потому, что помню, что такое чашка еды в корпусе наблюдателей. И что такое жизнь на моей несчастной, голодной родине. Может, потому, что считаю, что это и моя жизнь тоже. Или, может, потому, что я — воин ордена динго. Но это — очень личная, неоглашаемая часть моей жизни, и мой наставник, древний Болдуин, пусть так и остается для всех миров сказочной личностью.

… В поселке охотников синие сумерки. Мальчишки бесшумно носятся между костров, воруют запеченные плоды сладкого дерева, дарующие ночную зоркость и спокойное сердце. Посвистывают стрелы — идет игра в войну с карабинерами. Девчонки играют в свое, но поглядывают с интересом. И все вместе они удирают от Буби, молодой жены вождя. Сумерки прячут их. Отчаявшись поймать сорванцов, Буби взывает к авторитетам. Вождь выходит из хижины, озирает темноту и рявкает. В поселке почтительное оцепенение.

— Кто победил? — вопрошает вождь.

Робкие фигурки воплощаются из темноты и докладывают.

— Молодцы! — царственно оценивает вождь. — Разрешаю горный поход. Достойны.

Собираются стрелы, поспешно доедается уворованное. Мыть ноги — и спать. Горный поход не шутка, если не выспишься — поплачешь кровавыми слезами. Вождь страшно занят, но мальчишек поведет сам, и будет играть с ними — за карабинеров.