Елена Хаецкая - Хальдор из Светлого города
– Где ты так наушиться шить? В Светлый Город?
– Угу, – нехотя сказал Хальдор.
12.
Не надо было поддаваться дружескому подмигиванию веснушчатого парня – того, что пытался как-то с ним заговорить. Но как не поддашься, когда он стоит, улыбаясь во весь рот и прижимая к груди бутыль в плетеной корзине. Прозвище его было Осенняя Мгла, а имени Хальдор не знал. В замке его все любили.
Осенняя Мгла показал на бутыль и сделал приглашающий жест. Хальдор не устоял. Длительное отсутствие тренировок по части выпивки сказалось тут же. Он напился, и снова в нем зашевелилась бессмысленная злоба на этих людей – уверенных в себе, спокойных, добрых. Осенняя Мгла, не замечая мрачного настроения своего собутыльника, дружески похлопал его по плечу, посоветовал поспать и, насвистывая, пошел прочь в поисках более стойких компаньонов. Хальдор не знал, много ли времени прошло с тех пор, как Осенняя Мгла оставил его одного и не мог с уверенностью утверждать, что все эти часы проспал на лавке в прохладном и темном складском помещении, среди мешков с мукой, ящиков с картошкой и банок с различными пряностями и приправами.
Когда он вышел во двор, протирая опухшие глаза, был вечер. Закат, бесконечный и тихий, светился над верхушками деревьев. Орали кузнечики. В ухо Хальдору залетел шальной комар, и в течение нескольких минут ему было чем заняться. Затем он вдруг подумал о том, что ни разу после того, как появился здесь, больше не разговаривал с бароном. Ведь это невежливо?
Не совсем соображая, что он делает и, главное, зачем, Хальдор неторопливо поднялся на второй этаж по лестнице, опоясывающей башню снаружи, свернул из галереи в коридор и увидел, что из комнаты Альдис выбивается полоска света. Хальдор постучал, потом приоткрыл дверь и безмолвно скользнул в щель.
Барон сидел в кресле, поджав под себя одну ногу, и увлеченно читал очень толстую книгу, переписанную неровным детским почерком. Книга принадлежала перу Владетельной Дамы Махтельт, которая развлекалась в свободные часы, сочиняя разнообразные истории. Обычно Альдис не давала брату своих книг, уверяя с излишним жаром, что Махтельт не написала за последнее время ничего новенького и что она вообще скоро бросит это занятие. При этом Альдис напускала тумана и обменивалась с Дамой Махтельт многозначительными взглядами, до крайности раздражая этим юного барона и Иннгерд. Тем с большим удовольствием он таскал у нее книги. Он серьезно подозревал, что Иннгерд проделывает то же самое. Иногда ему казалось, что его мать на самом деле вовсе не мать, а старший брат. А иногда – что младший.
Хальдор несколько секунд смотрел на освещенное свечкой лицо барона. Свечка горела на голове у медной кобры, поднявшейся на хвосте.
– Господин барон, – негромко позвал Хальдор.
Барон поднял голову и улыбнулся.
– А, Хальдор, – сказал он.
И снова юноша почувствовал неловкость, когда услышал, как титулованный аристократ произносит его плебейское имя.
– Добрый вечер, – неуклюже сказал Хальдор. – Вы читаете?
– Надо успеть, пока нет сестрицы, – ответил барон. – А то отберет.
Таинственное дитя, подумал Хальдор. Бродит одна-одинешенька по лесу, неведомо чем питаясь и неизвестно где ночуя.
– Вы не боитесь, что госпожа Альдис утонет в болоте? – брякнул Хальдор.
Барон, снова с трудом отлепившись от книги, переспросил:
– Кто утонет? Эта кикимора?
Хальдор с тоской отвел глаза. Нужно было как-то поизящнее уйти. Зачем он вообще явился сюда с разговорами? С чего он взял, что не показываться барону на глаза невежливо?
– А ты чего пришел? – спросил барон.
– Ничего, – буркнул Хальдор и двинулся к выходу, изнывая от злости.
– Да подожди ты, – сказал барон. – Давай раздавим банку компота, раз ты пришел.
Хальдор отмолчался. Барон отложил книгу и выволок из-под кровати обширный, заросший пылью сосуд с темно-красной жидкостью.
– Ну, будешь пить?
Хальдор покосился на сосуд и мотнул головой.
– А жаль, – искренне сказал барон.
Неудержимая ненависть, копившаяся подскудно, вдруг вырвалась наружу и захлестнула Хальдора.
– Будьте вы все неладны, – процедил он.
– Да что случилось? – удивился барон.
– Что здесь могло случиться? – завизжал Хальдор. – Здесь как в раю! Здесь ничего не случается! – Он чувствовал, что по его лицу поползли слезы. – Будьте вы неладны, – повторил он. – Будьте прокляты! Вы, с вашим благородством! – Последнюю фразу он уже выкрикнул. – В гробу я видел ваши благодеяния! Вы меня не покупали!
Барон слегка покраснел. Хальдор бросился к выходу, но зацепил туалетный столик, тонконогий, похожий на малярийного комара и, не удержав равновесия, рухнул. Поднимаясь на ноги, он грязно выругался. Барон дождался, чтоб он снова утвердился на ногах, и серьезно сказал:
– Что ты себе позволяешь в комнате моей сестры?
Хальдор символически плюнул.
– А чего? – развязно сказал он. – Ее же все равно тут нет.
Барон встал.
– Идем, – сказал он холодно.
Какое-то мгновение Хальдор смотрел на него. Я ворвался в уютный вечер и смертельно обидел этого мальчика, от которого видел только добро. Обидел потому лишь, что боялся его и ненавидел в себе этот страх. Не надо было поддаваться на приглашение Осенней Мглы, не надо было пить. Хальдор давно уже протрезвел, и только злость все еще не отпускала его. Он знал, что из всех последствий опьянения ненависть к людям проходит у него в последнюю очередь.
Барон слегка подтолкнул Хальдора к выходу. Они прошли по кирпичной кладке пола галереи к деревянной лестнице и спустились во двор, где по случаю позднего часа уже никого не было. Камни остывали после теплого летнего дня.
Барон сделал Хальдору знак подождать и нырнул в какой-то подвал. Хальдор с недоумением смотрел на полуоткрытую дверь. Проклятье, эти идиоты здесь не запирают дверей. Он глубоко засунул руки в карманы штанов и задрал голову к небу. Великие боги, чего они все от меня хотят? Чтобы я вел себя паинькой? Я-то знаю, кто я такой. Я могу быть исключительно скотиной.
Я плебей, сказал он сам себе, словно это могло его утешить или послужить источником гордости. Я вырос в таких трущобах, какие и не снились этим чистоплюям. Он упрямо наклонил голову. Я не аристократ их Желтых Камней. И даже не солдат. И к почтенному сословию мастеров тоже имею весьма косвенное отношение. Он усмехнулся.
Из подвала, выпрямляясь, выешл барон с двумя солдатскими мечами в руках. В ярком свете луны были хорошо видны узкие клинки, простые рукояти, обмотанные сыромятными ремнями.Барон безмолвно протянул их Хальдору.
Поединок? Да с удовольствием! Он ощутил нечто вроде благодарности. В Светлом Городе его бы просто выдрали кнутом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});