Надежда Никитина - Империя зла

- Поди-ка сюда, - позвал он Серафину, и та опасливо приблизилась.

За окном стояла темная душная летняя ночь. Где-то погромыхивал гром - собиралась гроза, но сколько Серафина ни вглядывалась, не могла ничего разглядеть, потому что все закрывала густая листва высокого тополя. Она вопросительно взглянула на Косицкого.

- Здесь забор подходит почти вплотную к зданию. По этому тополю можно перебраться на ту сторону... при известной ловкости, разумеется...

- Так вы... меня отпускаете? - задохнулась Серафина.

- Не думаю, чтоб это было для тебя большим благодеянием, - мрачно сказал Косицкий. - Ну, после сама увидишь. А пока беги, если сможешь.

Он полез в шкаф и достал моток бельевой веревки.

- Ты ловко вертелась на перекладине, сможешь, - сказал он, передавая моток. - Там, с той стороны кроны, есть длинный сук, он выдается далеко за забор. Это единственный путь отсюда. Шоссе ведет в город - пойдешь направо.

- Спасибо, доктор, - дрогнувшим голосом сказала Серафина.

С этого момента она как-то по-новому взглянула на казавшегося таким холодным и жестоким человека.

- А как же вы, доктор? - вдруг спросила она.

- Иди, кому сказал! - прикрикнул Косицкий. - Если сюда приедут, уже не убежишь. - Да, постой, на вот, возьми, - он протянул ей четвертную бумажку,

- Что вы, что вы! - попятилась Серафина.

- Бери, сказал! - Косицкий сунул ей в нагрудный карман пижамы бумажку и подтолкнул к окну.

Задержавшись на подоконнике, она бросила на доктора полный признательности взгляд, спрятала моток веревки за пазуху и ступила на ближайшую ветвь. Сук подался под ногами, но она уже шагнула на другой и стала спускаться вниз, намереваясь по более толстым нижним сучьям перебраться на другую сторону. Тополь с толстым шишковатым стволом и раскидистыми ветвями был словно нарочно создан для подобных ей беглецов.

Серафина стремилась поскорее оказаться по другую сторону забора, но густой черный дым из окна третьего этажа неожиданно привлек ее внимание. Не в силах преодолеть любопытства, она подтянулась на руках, чтобы взглянуть на пожар.

В тот же момент руки ее едва не разжались - она только успела ухватиться за толстый сук, ибо увидела такое зрелище, что сердце остановилось у нее в груди и к горлу подкатил твердый комок.

Окно лаборатории было разбито, и редкая решетка не скрывала того, что делается внутри. Там, на полу, валялось несколько убитых и растерзанных больных. Буйный сумасшедший в полосатой пижаме восседал посреди лаборатории и распевал во весь голос непотребные песни. Перед ним, сложенный из разломанных тумбочек и полочек, горел костер. Над пылающим костром на железном пруте, протянутом от одного стола до другого, проколотое насквозь от головы до задницы, висело мертвое тело бедняги - пациента. Оно жарилось, шипело, облизываемое со всех сторон языками пламени. Густой дым взвивался под потолок и валил из окон, как в крематории, черное сало капало с мертвеца в костер, оглушительно шкворчало, стреляло и текло по полу широким пенящимся ручьем. Около кострища, скрестив по-турецки ноги, восседал сумасшедший и поливал жаркое касторкой из флакона с этикеткой. В другой руке безумца сверкал острый медицинский скальпель - им он отсекал от тела большие куски мяса и поедал со звериной жадностью.

Смрад и вонь наполнили лабораторию до потолка, трупное сало шипело и брызгало в разные стороны, ядовитые миазмы клубами валили из окна, вызывая в горле рвотные спазмы.

Не выдержав, Серафина отломила сухую ветку и швырнула в окно, чтобы отвлечь безумца от кощунственного глумления над трупом. Что тут сделалось! Сумасшедший со страшным криком вскочил на ноги, сорвал мертвеца с вертела и с нечеловеческой силой швырнул об стену. Распухший от жары труп взорвался, будто бомба, обрызгав стены и потолок.

Серафина ринулась по веткам вниз, каждую секунду рискуя свернуть себе шею. Она едва не проскочила заветный сук, который простирался далеко за забор. Стремясь как можно скорее убежать подальше от кошмара, виденного только что, она кое-как привязала веревку и буквально съехала по ней, обжегши ладони.

Вырвавшись на свободу, Серафина помчалась по дороге даже не соображая, куда, и опомнилась лишь когда больничная стена оказалась позади. С одной стороны тянулась длинная лесополоса, дальше - мелькали огни большого города. До него было километров десять, не меньше. Серафина поддернула больничные рейтузы и, опьяненная свободой, устремилась вперед. Она начисто забыла наказы доктора Косицкого и не воспользовалась попутной машиной.

Она бежала по обочине, опасливо оглядываясь по сторонам ей казалось, что вот-вот из-за темной полосы деревьев выскочит неведомое кровожадное чудовище и прыгнет ей на плечи.

Серафине вдруг почудились позади чьи-то тяжелые шаги, и она непроизвольно все убыстряла и убыстряла свой бег. От страха ей показалось, что шаги за спиной переросли в мерный дробный топот. Она резко обернулась. О, ужас! - ей не показалось! Еле видная в темноте, ее догоняла высокая темная фигура. Что-то нечеловеческое было в ней - длинные руки, покатые плечи, неестественно короткие ноги - и от этого Серафине стало еще страшнее. Она побежала со всех ног. Обернувшись через плечо, с ужасом увидела, что неведомая фигура мчится по ее следам, и расстояние между нею и преследователем стремительно сокращается.

Ударил оглушительный раскат грома, сверкнула молния - и в ее мертвенно-белом свете Серафина узнала своего преследователя. Ее догонял один из экспонатов лаборатории - хомозоид саблезубый зверовидный. Серафина вскрикнула от ужаса и еще прибавила ходу. Но хомозоид не отставал. Серафина уже горько жалела, что с самого начала не поймала машину. Она ухитрялась еще что-то думать на бегу, слыша за спиной тяжелое сопение и топот выродка. Оглядываясь, совсем близко видела хищные глаза, в которых отражались отблески молний, словно пламя преисподней и оскаленную хищную пасть, полную острых сабельных клыков. У нее кололо в боку, она задыхалась - казалось, все кончено. Но видимо, ангел-хранитель ее не дремал и на этот раз - ее обогнал медленно идущий в гору грузовик. Мгновение - и Серафина, подпрыгнув, схватилась за борт.

Вот где пригодились казавшиеся ранее бессмысленными упражнения на турнике. Одним рывком перекинула легкое тело через борт и упала на дно кузова, больно ударившись о наваленные там грудой доски. Вскочила, не почувствовав боли в ободранном колене. Послышался жуткий звук - так лязгнули о железный борт грузовика острые когти, а следом показалась лысая голова - хомозоид взбирался в кузов. Не помня себя, Серафина схватила одну из досок и с размаху опустила на блестящий череп людоеда.