Скарлет Уилсон - Праздник в городе влюбленных

Алекс кивнул:

– Да, но я не знаю, как оно могло оказаться в корзине для пикника.

Руби взяла яблоко, откусила от него немного и подняла глаза на дворец.

– Знаешь, я никогда раньше не устраивала пикник перед дворцом.

Алекс посмотрел на сотни окон. Несомненно, кто-нибудь из персонала сейчас наблюдает за ними. Их уединение – всего лишь видимость.

– Не хочешь посмотреть лошадей или пройтись по лабиринту? – спросил он Аннабель.

Покачав головой, девочка продолжила есть макароны. Алекс запустил руку в корзину, чтобы достать оттуда бутылку воды, и неожиданно наткнулся на что-то странное. Это была нога пластиковой куклы. Он обнаружил, что кукол целых три, и достал их. Одна была в платье принцессы, вторая – в купальнике, третья – в расстегнутом серебристом скафандре.

Алекс посмотрел на Руби:

– Вижу, ты взяла своих кукол, Руби.

Рассмеявшись, она взяла светловолосую космонавтку и застегнула ей скафандр:

– Разумеется, Алекс. Я девочка, и мне нравится играть в куклы.

Аннабель улыбнулась ей, положила вилку и подошла к куклам. С восприятием речи на слух у нее все в порядке. Она отлично понимает, что происходит вокруг нее. Тогда почему она не говорит?

Руби взяла принцессу и куклу в купальнике:

– Какая тебе больше нравится? В розовом или в фиолетовом?

Аннабель поморщилась и покачала головой. Ни на одной из кукол не было одежды этих цветов.

Руби просто улыбнулась и подняла обеих кукол выше:

– Точно. Я ошиблась. Тогда в голубом или в красном?

Аннабель подошла к ней, выбрала куклу в голубом платье и указала на свое собственное почти такого же цвета.

Руби кивнула:

– Значит, тебе нравится голубой?

Алекс понял, что в такой игровой манере Руби оценивала умственные способности Аннабель. Все специалисты, которым он показывал свою дочь прежде, прибегали к более традиционным методам. Они заставляли Аннабель делать разные вещи зачастую против ее воли. От трехлетнего ребенка нельзя ждать полного подчинения, но они пытались убедить Алекса в том, что его дочь неуправляема и плохо понимает, что происходит. В отличие от них, Руби, похоже, нашла способ до нее достучаться.

Аннабель взяла кукол и пошла с ними к фонтану.

– Думаю, куклы собрались купаться прямо в одежде, – пробормотала Руби, взяла сэндвич с ветчиной и начала есть. Алекс взял сэндвич с тунцом. Он знал, что это не самая подходящая еда для принца-регента, но любил ее с детства.

– Она разбирается в цветах. Для трехлетнего ребенка это хорошо, – сказала Руби, глядя на Аннабель.

– Ты смогла это понять, задав всего два вопроса?

– Нет, мы с Аннабель на днях сделали несколько игровых упражнений. – Наклонившись вперед, она притянула к груди колени и прошептала: – Послушай.

Прислушавшись, Алекс услышал помимо журчания воды в фонтане другие звуки.

Руби коснулась его руки:

– Она что-то напевает себе под нос. Она уже делала это на днях. Один из специалистов, к которым ты обратился, пришел к выводу, что Аннабель не может издавать звуки. Но она может это делать. Ты слышал ее смех. Слышал, как она визжит. Она может общаться посредством знаков и жестов. Она намеренно не говорит. – Между бровей Руби залегла складка. – И я должна выяснить почему.

Для Руби Аннабель всего лишь пациентка. Между ними нет эмоциональной связи. Ее не гложет чувство вины из-за того, что она делает недостаточно. Для нее это всего лишь профессиональный вопрос.

– Ты так об этом говоришь, будто это просто, – произнес Алекс с горечью.

– Я не думаю, что это просто, Алекс, – ответила Руби, не сводя глаз с Аннабель. – Я думаю, что тебе и мне придется запастись терпением. Другого выхода нет.

Она встретилась с ним взглядом. На мгновение ему показалось, что она говорила не об Аннабель, а об их отношениях.

– Какое твое первое воспоминание, Алекс?

Ее вопрос застиг его врасплох.

– Что?

– А мое первое воспоминание вот какое, – произнесла она с улыбкой. – Мне тогда было около семи лет. Я ездила с мамой и папой в отпуск в Булонь. Я помню, что мы много ходили с чемоданами, потому что не могли найти свой отель. Затем мой отец решил, что всем нам будет интересно посмотреть, как рыбаки ловят рыбу. – Она содрогнулась. – Возможно, это и вправду кому-то было интересно, только не мне в семилетнем возрасте. – Она снова улыбнулась. – Вот мое первое отчетливое воспоминание.

– Я помню, как очень долго сидел неподвижно, – сказал Алекс, все еще не понимая, зачем она затронула эту тему. – Была важная церемония с вручением государственных наград, и отец сверлил меня взглядом всякий раз, когда я начинал ерзать. Мне было неудобно в костюме с галстуком.

– Сколько лет тебе тогда было?

Он небрежно пожал плечами:

– Думаю, около пяти.

Руби посмотрела на Аннабель:

– Согласно научным исследованиям, три года – это важнейший этап в развитии мозга ребенка. В этом возрасте начинают формироваться воспоминания, но я, признаться, не помню себя в три года. Специалисты говорят, что у маленьких детей старые воспоминания со временем сменяются новыми. Глядя на Аннабель, я гадаю, что она может помнить.

Алекс насторожился:

– Что ты имеешь в виду?

Руби соединила пальцы в замок:

– Детский мозг как губка. Он очень восприимчив. Дети рождены для того, чтобы учиться. До двух лет развитие ребенка во многом зависит от его взаимоотношений с близкими людьми. Вокруг этого строятся все мозговые связи. У меня есть предположение, что потеря матери могла повлиять на развитие речи Аннабель.

Подобное Алексу даже в голову не приходило.

– Что? – удивился он. – Когда умерла София, ей было всего одиннадцать месяцев.

– Это долгий срок. Даже находясь в животе у матери, ребенок узнает ее голос. Появившись на свет, он соединяет голос со зрительным образом и реагирует и на то, и на другое. Ты, кажется, говорил, что София была хорошей матерью и проводила почти все время с дочерью.

Он кивнул:

– Да, так оно и было.

– В таком случае в течение одиннадцати месяцев все мозговые связи Аннабель строились вокруг образа матери.

После этого Руби села прямо и замолчала.

Она ни в чем его не винила. Она просто сделала профессиональное умозаключение и дала ему возможность обдумать то, что он от нее узнал.

Именно этим он и занимался, наблюдая за Аннабель, которая бросала кукол в фонтан. Похоже, ее это забавляло.

Он обнаружил, что слова Руби успокоили его, притупили чувство вины.

Сэндвичи быстро закончились, за ними последовали маленькие пирожные. Руби, похоже, не видела необходимости заполнять тишину болтовней. Ей доставляло удовольствие просто лежать на одеяле и наблюдать за Аннабель.