Артур Кларк - Перворожденный

— Да, помню. Денек тогда выдался что надо. Почти как сегодняшний.

Майра сжала ее руку.

— Я счастлива, что наконец разбудила тебя окончательно.

— Я оставляю за собой право на собственное мнение. — Но на лице у нее расцвела счастливая улыбка. Да и кто может устоять в такой ситуации?

Алексей рассеянно наблюдал за сценкой между двумя женщинами. Вот их «паук» подкатил к ленте, над их головами раздался металлический щелчок, поворотный механизм раскрылся. Лента с виду казалась совершенно гладкой, шириной пять или шесть сантиметров. Казалось, она в принципе не может удержать даже самый легкий груз, однако по ней сплошной вереницей карабкались сотни, может даже тысячи машин. «Паук» приблизился к ней без всяких колебаний.

Его поворотный механизм принял наклонное положение, пристегнулся к ленте, и с легкостью, от которой у людей заныло в желудках, «паук» взмыл вверх.

11. Лента

В первые моменты полета, когда ферма осталась позади, они купались в ярком солнечном свете. Вглядываясь вверх, Байсеза видела только ленту, устремленную в бесконечность безоблачного голубого неба. На ней теснились яркие капельки других «пауков», которые поднимались в неизвестность впереди них.

А когда она глядела вниз, сквозь конструкцию солнечных батарей по бокам «паука», то видела, как мир быстро удаляется от нее, падает вниз, и ей открывается грандиозный вид мыса Канаверал. На нем теснились многочисленные подъемные краны, космические лифты, стояли укрепленные строения, его прорезали прямые дороги, исхоженные многими поколениями астронавтов. Какой-то аппарат стоял на взлетно-посадочной полосе, похожий на черно-белую моль. Немного дальше, возле насквозь проржавевшей конструкции, вверх поднималась высокая белая игла. Возможно, это был «Сатурн-5», готовый доставить предметы обихода и ремонта на «Аполлон-10». Это был далекий потомок корабля, осуществившего первую высадку людей на Луну. Но их «паук» уже поднялся выше иглы «Сатурна», выше тех лесов, по которым астронавты перед стартом взбираются на свои лунные корабли.

Подъем был быстрым. Скоро взгляду Байсезы открылось побережье, простиравшееся на многие километры. Сам мыс стал казаться совсем незначительным кусочком суши среди огромных пространств воды, этаким волнорезом среди волн бескрайнего океана, который открывался от него на запад. Она увидела машины и грузовики, движущиеся по дорогам и припаркованные на стоянках и по обочинам. Над некоторыми развевались крошечные американские флажки.

— Многие все еще приезжают, чтобы посмотреть, как взлетает «Сатурн», — усмехнулся Алексей. — Говорят, зрелище захватывающее. Но лестница гораздо удивительнее, в своем роде, конечно…

«Паука», в котором они ехали, сильно тряхнуло.

— Прошу прощения, — извинился Алексей. — Ускорение закончилось. — Он включил плоский экран компьютера, и на нем высветились параметры их полета: высота, скорость, атмосферное давление и время. — Мы на высоте триста метров, скорость упала до оптимальной, дальше никаких встрясок не будет.

Земля уходила все дальше вниз, вид мыса Канаверал уменьшился до размеров карты.

Несколько минут полета, высота четыре километра, Земля внизу начала закругляться, океан на западном горизонте превратился в огромную арку. И тут со щелчком развернулись огромные солнечные крылья по бокам «паука».

— Я никак не пойму, — начала Байсеза, — эти крылья нужны как источник энергии? Тогда они должны быть на крыше.

— Какая мысль, — улыбнулся Алексей. — Но «паук» черпает энергию от расположенных на Земле лазеров.

— Ты их видела, мама, — вставила Майра.

— То есть наши источники энергии остались на Земле? Хорошо. Но как долго мы собираемся путешествовать?

— До самого пункта нашего назначения. Приблизительно двенадцать дней, — ответил Алексей.

— Двенадцать дней в этой коробке? — в ужасе переспросила Байсеза. Кроме того, ей не понравилась фраза «пункт назначения».

— Космический подъемник — структура очень большая, мама, — примирительно сказала Майра, но, судя по всему, она сама была в этом деле новичком, и ее слова прозвучали не слишком уверенно.

Через несколько минут они уже были на высоте восемь километров, то есть гораздо выше, чем поднимаются большинство самолетов. И тут снова их несильно тряхнуло, раздался глухой звук, и над их головами поворотный механизм как будто перегруппировался, подключил к действию новые комплекты колес и бегунков.

А потом внезапно изменилась и сама лента: из полосы шириной в ладонь она превратилась в полосу шириной в развернутую газету. Байсеза увидела, что она как будто постепенно скручивается, а их «паучок» теперь уцепился за ее внешний край.

Алексей сказал:

— Такова стандартная ширина ленты на большей части пути на орбиту. В нижних слоях атмосферы она сужена, потому что там действует особая система безопасности. Конечно, все погодные факторы теперь сглажены. Но главные проблемы ленты начинаются тогда, когда запускается один из «Сатурнов»: дрожит едва ли не вся планета. Я вам скажу, что вокруг этого развернулись грандиозные дебаты, многие жалуются…

Десять километров, двенадцать, пятнадцать. Дистанция словно отматывалась назад, как брошенная вниз лента. Округлые очертания Земли становились все более выраженными, небо над их головами постепенно темнело, приобретало густо-синюю окраску. Теперь, насколько поняла Байсеза, они находились над тропосферой.

Тут внезапно с лентой произошла новая метаморфоза: из серебряной она стала золотой. Как объяснил Алексей, теперь ее покрывал защитный слой, призванный обезопасить ее от агрессивного влияния атомарного кислорода верхних, ионизированных, слоев атмосферы.

Но их подъем продолжался.

— Давайте расположимся поудобнее, — предложил Алексей. Он приказал своему чемодану раскрыться. — Давление скоро упадет до космического стандарта: треть атмосферного, но с высоким содержанием кислорода. Если понадобится, я достану кислородные маски. Кроме того, скоро станет холодно. Комбинезоны не дадут вам замерзнуть, но на всякий случай у нас есть еще одеяла. — Он порылся в своем чемодане. — Некоторое время нам придется здесь жить. Я взял с собой походные кровати и стулья. Даже надувную палатку на тот случай, если вам не захочется спать под звездами. Для разогрева еды и питья у меня есть нагреватель. Боюсь, что воду нам придется рециркулировать, но у меня есть на этот случай хорошая очистная система.

— Но у нас нет скафандров, — забеспокоилась Байсеза.