Борис Фрадкин - Тайна астероида 117-03

Но это не был астероид 117-03. Пятнышко было туманным, прозрачным. Оно двигалось наперерез ракетоплану, и когда его засекла Светлана, находилось в двадцати трех миллионах километров от «СССР-118», а до астероида оставалось сорок один миллион с половиной.

Пятнышко быстро увеличивалось в размерах. Спустя час его можно было видеть уже невооруженным глазом.

— Это комета, — сказала Светлана, — хвостатое светило. Но до чего интересно: в этом месте пространства и в это время не должно появиться ни одной известной нам кометы. Мне кажется, что мы являемся свидетелями возвращения очень дальней путешественницы. Астрономы предполагают существование комет с периодом обращения вокруг Солнца около тысячи лет. Вот, вероятно, одна из них.

— Но почему молчат сигнализаторы? — удивился Игорь.

— Скоро они забеспокоятся. Твердое ядро кометы очень мало, луч сигнализатора еще не нащупал его. А остальная масса кометы состоит из пыли или газа, освещенных Солнцем.

Еще через несколько часов комета приняла размеры полной Луны. В центре ее светилась более яркая точка, окутанная бледным сиянием. Сияние вытягивалось, удлинялось в сторону противоположную Солнцу.

Светлана принялась за наблюдения. Вскоре она установила, что комета движется под углом в сто десять градусов к курсу ракетоплана. Ее скорость составляла двадцать семь километров в секунду, не так уж много, но общая скорость сближения превышала сто восемьдесят семь километров.

Через девять часов серое сияние заполнило все пространство перед ракетопланом. Тревожно завыл вибратор, замигала сигнальная лампочка. Ядро кометы приобрело белый блеск. Оно выбрасывало из себя темно-фиолетовые и оранжевые газовые фонтаны, которые давлением солнечных лучей сносило назад, как встречным потоком воздуха сносит выхлопные газы двигателей теплохода. Фонтаны перемешивались, расплывались, редели, образуя за головой кометы конусообразный, тающий в пространстве хвост.

Голова кометы почти втрое превосходила размеры земного шара, хвост ее тянулся на три с половиной миллиона километров. Между тем хвостатое светило относилось к разряду самых маленьких. Большинство известных Светлане комет имели голову значительно больше Солнца, а хвост их обычно доставал от орбиты Меркурия до орбиты Юпитера и даже дальше. Если такие кометы и оставались невидимыми для невооруженного глаза земного наблюдателя, то лишь потому, что голова и хвост имели плотность неизмеримо ниже плотности земной атмосферы, то есть, в сущности, были прозрачны для лучей солнца. А ядро кометы, состоящее, как правило, из нескольких глыб, доступно для наблюдений только с помощью совершенных инструментов — сильнейшего оптического телескопа или астролокатора.

— Светлана Владимировна, — сказал Лобанов, — сигнализаторы уводят нас от ядра кометы, но похоже, что нам не миновать ее хвостик.

— В самом деле, — Бурдин с трудом оторвался от необыкновенного зрелища. — Нам предстоит пройти сквозь хвост кометы.

Не грозит ли это какой-нибудь непредвиденной опасностью? В наших разработках астронавигаций подобные случаи вовсе не предусмотрены. Насколько мне известно, вещество хвоста крайне разрежено.

— Совершенно верно, — подтвердила Светлана, — более разрежено, чем земная атмосфера на высоте пятисот километров. В 1910 году Земля пересекла хвост кометы Галлея, и ученым даже с помощью самых тончайших анализов не удалось обнаружить в атмосфере примесь посторонних газов.

— Что ж, — конструктор продолжал недоверчиво посматривать на белый блестящий комок, закрывший своим цветным расходящимся шлейфом угольную черноту пространства и россыпь звезд, — пойдем напролом. Но вы, Светлана Владимировна, все-таки не прекращайте наблюдений. Уж очень мне не нравится эта радуга. Конечно, она красива… Игорь Никитич, прикинь-ка, насколько велико будет трение между оболочкой машины и веществом хвоста…

Подсчеты штурмана несколько успокоили Бурдина. Можно было не опасаться нагрева ракетоплана. И все-таки Иван Нестерович продолжал держаться настороже. Непредвиденные изменения в условиях полета ракетоплана, даже самые незначительные, всегда лишали его покоя. Конструктор приучил себя к тому, что в космическом пространстве, бесконечном и полном неизвестностей, всегда могут оказаться сюрпризы, о которых не подозревают ученые.

Втайне Иван Нестерович подумывал, не стоит ли все-таки, пока не поздно, разминуться с кометой. Вслух он ничего не говорил, ибо знал, что встретит объединенные обоснованные возражения. К тому же обогнуть хвост кометы означало описать дугу в десятки миллионов километров. Восстановить курс после такого отклонения будет нелегко. Справится ли тогда девушка?

Не будет ли потерян астероид 117-03?

Опять загудели метеоритные сигнализаторы и ракетоплан, словно угадывая мысли Бурдина, стал разворачиваться вдоль хвоста кометы.

— Ишь ты, — удивился Лобанов, — а нашей машине хвостик почему-то не понравился. Отчего бы это?

— Вещество хвоста имеет очень высокую степень ионизации, — пояснила Светлана, не отрывая глаз от локатора, — непонятно высокую. Лучи сигнализаторов отражаются от газов, как от экрана.

— Тогда что же, — Лобанов вопросительно посмотрел на своего командира, — выключаем эту музыку и…

Прежде чем ответить, Иван Нестерович внимательно посмотрел на контрольные приборы — они ничего не сказали ему, ракетоплан с заданной скоростью мчался вперед. И только гудки сигнализаторов предупреждали об опасности. Однако сигнализаторы тоже ошибались: впереди не было метеоритов, перед машиной расстилалась яркая, многоцветная, но разреженная газовая материя, ничем не грозящая.

— Давай! — коротко бросил Бурдин.

Штурман щелкнул кнопочными рычажками, сигнализаторы умолкли. Он принял у них управление. За управлением работающего двигателя Игорь чувствовал себя спокойно и уверенно, он как бы сливался с машиной и мощь ее ядерных реакций удесятеряла его собственные силы. Глаза штурмана сразу вспыхнули, он весь ожил, расправил плечи.

Ракетоплан снова изменил курс, на этот раз по воле человека. Машина устремилась прямо в оранжевый расходящийся шлейф кометы.

— Посмотрим, каковы внутренности у этого «чуда»! — прокричал штурман, хотя в кабине было совершенно тихо.

А «чудо» становилось все больше. Его уже нельзя было охватить одним взглядом. Только позади ракетоплана по-прежнему зияла чернота.

Серое сияние вокруг ядра усиливалось, напоминая блеск снежной пыли в солнечных лучах. Но голова кометы и ее хвост излучали свой собственный свет! То, что было гипотезой астрономов, теперь предстало перед глазами экипажа «СССР-118»!