Андре Нортон - «На суше и на море» - 91-92. Фантастика

Виктор Усов

ТАЙНА КОСМИЧЕСКОГО ТЕРМИНАЛА

Секреты африканского гри-гри

В водопаде информации, низвергающейся на человека с улицы, Африка занимает далеко не последнее место. Однако для большинства она по-прежнему остается во многом загадочным и уж во всяком случае самым экзотическим континентом на земном шаре. Мало кто реально представляет, какой это невообразимо пестрый конгломерат племен, народностей и народов со своей историей, обычаями, верованиями, психологией. Поэтому собирательный образ негра, жителя Черного континента, не имеет ничего общего с действительностью. Даже по характеру балуба или мутетеле так же отличается от амхара или фулбе, как скандинав от итальянца, а немец от испанца.

И все-таки есть нечто такое, что объединяет их всех, какими бы разными они ни были. Это нечто в разных районах называется по-разному. В Восточной Африке — ньянга; в Западной — джу-джу, а в общем — гри-гри. Волшебство, магия, колдовство, знахарство — любое определение применимо к гри-гри, хотя полностью не исчерпывает его. Как, впрочем, и суть того, чем занимаются чудотворцы-профессионалы из таинственной касты посвященных. В каждой деревне, не говоря уже о городе, есть собственный джу-джу, ньянга или гри-гри. Считается, что они знают и могут все: предсказывают будущее и дают советы местным политикам, вызывают дождь и отыскивают воров, возвращают зрение слепым, поднимают на ноги паралитиков, даже воскрешают из мертвых.

Свои тайны африканские чудотворцы оберегают от посторонних не менее ревностно, чем нью-йоркские маклеры секреты биржевых сделок. Издающиеся же на Западе книги с интригующими заголовками, якобы раскрывающие эти тайны, несмотря на клятвенные заверения авторов, за редким исключением, просто-напросто плоды их фантазии.

К такому неутешительному выводу пришел Мишель Дебре, когда взялся за изучение «свидетельств очевидцев» и трактаты «исследователей» гри-гри. Сам он был известен среди африканистов серьезными работами по этногенезу кочевых племен Сахеля, обширного района, примыкающего к Сахаре. Поэтому «неистовый Мишель» немало удивил коллег, вдруг переключившись на столь несолидную тему, как африканское колдовство. Кое-кто даже многозначительно крутил пальцем у виска, с притворным сожалением высказывая предположения о губительных последствиях слишком длительного пребывания под палящим солнцем пустыни.

Между тем за новым увлечением Дебре крылась дерзкая мысль: попытаться найти корни гри-гри и тем самым дать ответ на давно занимавшую его этнографическую загадку. Испокон веков колдовство в различных видах существовало у всех народов, но нигде не получило такого распространения, как в Африке. Причем с одной особенностью. Если на Севере и Юге континента количество колдунов не выходило за рамки, так сказать, общемировых параметров, то по мере приближения к экватору оно быстро нарастало, достигая на нем своего максимума.

Первая встреча с реальным, а не книжным гри-гри произошла у Дебре буквально на пороге Африки, в кенийском аэропорту Эмбакаси. Едва он шагнул из кондиционированной прохлады аэровокзала в душный тропический зной, как к нему тут же подскочил худой негр, протянул серую ладонь и затараторил на ломаном английском:

— Положи, чужестранец, свою белую руку на мою, и я расскажу, что ты пережил вчера и что предстоит испытать завтра…

Волосы у прорицателя были выкрашены в огненно-рыжий цвет, а зубы спилены в острые клыки, отчего рот выглядел устрашающе, словно миниатюрная крокодилья пасть. Пока Дебре ждал такси, ньянга продолжал осаждать его. Всего за одну сигарету он обещал рассказать что-то очень важное, и в конце концов Мишель сдался.

— Тебе придется преодолеть много трудностей, — он сказал: «переступить много упавших деревьев», — а в конце пути тебя ждет большое изумление…

Тогда, в Эмбакаси, Дебре не придал значения предсказанию красноволосого прорицателя, и, как потом выяснилось, совершенно напрасно.

…За год скитаний по бушу и тропическим лесам этнографу действительно пришлось «переступить» через множество «упавших деревьев». Зато в бандеролях, которые он периодически отправлял в Париж, каждый раз улетали вполне реальные результаты его экспедиции — слайды и диктофонные кассеты. За время затянувшегося путешествия Дебре присутствовал на всевозможных колдовских ритуалах, познакомился с десятками гри-гри. Ничего сверхъестественного в их искусстве он не обнаружил. Исцеление от различных недугов вполне можно было объяснить применением снадобий из растительных и животных компонентов и гипнотическим внушением. Тем более что в отменном знании колдунами лечебных свойств местной флоры, всяких там трав, листьев, цветов, Дебре убеждался неоднократно. Например, невзрачные корешки, которыми ньянга в Танзании лечат боли в сердце, оказались знаменитой раувольфией, подарившей цивилизованному миру раунатин, резерпин и серпазил.

Однако если быть честным до конца, то кое с чем необычным, бросающим вызов общепринятым в западной науке представлениям он все же столкнулся. Так, рацион кенийских масаев почти целиком состоит из мяса, молока и крови животных, то есть практически из сплошного холестерина, не щадящего сердечно-сосудистую систему. А вот больных, страдающих соответствующими заболеваниями, у масаев нет. И тут Дебре встал в тупик. Их гри-гри объясняют это покровительством «высших сил». Но если отбросить это иррациональное покровительство, то следовало признать невероятное: сила мысленного внушения у масайских колдунов такова, что они способны изменить биохимизм человеческого организма!

Не менее загадочным, если не сказать большего, выглядело воскрешение из мертвых…

В Руанду Дебре привело желание проникнуть в замкнутый мирок пигмеев-тва, чьи ньянга прослыли чуть ли не самыми могущественными в Восточной Африке. К сожалению, никто из них не хотел дать аудиенцию приезжему этнографу. Прошло две недели, прежде чем Мишелю удалось найти проводника по имени Мубонго, имевшего связи среди колдунов. За несколько десятифранковых бумажек он взялся выхлопотать французу разрешение присутствовать на обряде воскрешения из мертвых человека, на которого напал злой дух.

Из Кибуе, где все это время изнывал Дебре, они выехали затемно. После трех часов тряски по некоему подобию дороги, когда «лендровер» въехал в теснину меж двух лесистых холмов, Мубонго дал знак остановиться. Дальше предстояло идти пешком, так как, по его словам, добрые духи, покровительствующие ньянга, не любят «железных зверей» белых людей. Если же они, духи, будут не в настроении, таинство может сорваться.