Тамара Воронина - Жил-был сталкер

– Насколько я понимаю, МОЯ планета в ВАШУ Конвенцию пока вступать не собирается, значит, не Конвенции решать земные дела. Я ясно выражаюсь?

Его поняли. А Кларк тем временем собрал свой шкаф, закрыл дверцу и доложился, почти как Маркиз начальнику:

– У меня все готово. Ждите завтра.

Тут Маркизу пожелали всяческих благ и процветания его родине и исчезли. Появился родник с чашей. Кларк сидел на травке возле шкафа, причем по стойке «смирно». Маркиз спросил неприветливо:

– Ну а ты чего ждешь?

– Извини, я не могу сейчас уйти. Я должен быть в форме. Камера нестационарная, нужно сконцентрироваться, а я устал. Понимаешь, сам принцип основан на том, что человек как бы размазывается в пространстве, передается по клеткам…

Маркиз смотрел на него так, как знаменитый баран на не менее знаменитые ворота. А инспектор разливался соловьем. Убеждал Маркиза в том, что должен быть свеж и бодр, чтобы собраться по клеткам в одном месте, а не в двух разных. При этом он рассказывал принципы действия разных агрегатов, а в мозгу у Маркиза возникали самые нелепые образы. Получалось, мозг аборигена не способен даже ассоциировать с чем-то своим чудеса тамошней техники. Это Маркиза нисколько не смущало. Он и устройства телевизора или тем более компьютера не знал, однако пользовался. Техника никогда не приводила его в восторг и не интересовала, разве что чисто утилитарно. Поняв это, Кларк смутился и прилег рядом.

– Ты плохо выглядишь.

Конечно, плохо. Зона выматывает. Да и с пришельцами не доводилось встречаться так часто, чтобы привыкнуть. Теперь вот стереги его тут целые сутки, пока не уберется.

Кларк пристально посмотрел в глаза Маркизу, взял его за голову и подержал несколько минут. Голове полегчало. Экстрасенс. Ему наложением рук деньги зашибать, а не экстремальные ситуации решить. Как бы он ее решил, эту ситуацию, если бы не абориген, хотелось бы знать… А тут вся жизнь – сплошная экстремальность…

– Почему ты так не хочешь, чтобы мы помогли?

– Из вредности.

– Но ты понимаешь…

– Заткнись, – посоветовал Маркиз. – В глаз дам. Во второй. Лучше расскажи про эту вашу ООН... то есть Конвенцию

Кларк воодушевился. Пропагандист из него тоже хороший, как экстрасенс. Конечно, Земле в эту организацию в ближайшие лет семьсот не попасть, даже если аборигены без помощи извне не превратят ее в нечто похуже зоны посещения. Для вступления в эту компанию требуется определенный уровень развития, который подсчитывается по такой сложной схеме, что Кларк углубляться не стал – сам не понимал, скорее всего. При этом куда важнее гуманитарное развитие, чем техническое. Личность, короче говоря, развивать надо, а не железки совершенствовать. С недоразвитыми цивилизациями в контакт не вступают. Раньше широко использовался институт прогрессорства, а теперь он не то что бы запрещен, но не поощряется. Инспектора это, похоже, расстраивало. Теперь вот на новые планеты в лучшем случае посылают наблюдателей. Главное, чтобы аборигены ничего не знали. Закон о невмешательстве запрещает Контакт, а наблюдатели – это не вредно, зато помогает Конвенции с большой точностью предсказывать судьбу планеты и возможность ее вступления в ООН… то есть Конвенцию. На основе практического опыта и точных научных данных. Но лично Маркиз может быть уверен, что никто не прилетит за Землю, раз уж он так против…

– Передай там своим: увижу кого из ваших, сразу возникнет экстремальная ситуация, – скучным голосом сказал Маркиз. – Убью. И учти, в Зоне я бываю часто, а здесь убить – еще проще. Чтобы ноги вашей, граждане иных миров, здесь не было. А теперь можешь отдыхать.

Кларк поверил – и правильно сделал. Ему было не по себе. Может, и правда, убийство – нонсенс? Эх, нам бы так…

Инспектор покрутился с боку на бок, но все-таки дисциплинированно заснул, а Маркиз допил остатки кофе из термоса. Кофе остыл. Надо новый термос купить, да все как-то ноги не доносят до магазина. А ведь поверил инспектор, поверил… Раз убийства случаются, значит, каждый встречный способен его совершить. Конечно. Способен. Но не каждый совершает. Маркиз убивать умел, причем голыми руками, но не любил. А значит, никогда не делал. Но ведь Кларку это неизвестно. Пусть верит. К тому же встреча была жаркая, красивый синяк, однако, получился… но бледнеет подозрительно быстро, даже у Карлоса синяки пару дней держатся.

На роман не похоже. На кино тоже. В основном земляне при виде пришельцев либо писаются от восторга и начинают просить разнообразной помощи, либо помощь благородно предлагают сами пришельцы, либо пришельцы землян начинают порабощать, а какой-нибудь героический абориген, вооруженный патриотизмом и, например, рогаткой, их всех побеждает… А вот наоборот, кажется, не было: земляне пришельцев не порабощали по причине невозможности разобраться с их техникой и недоразвитости своей…

Напряжение последних суток сказывалось. Смертельно хотелось спать. Маркиз проглотил таблетку кофеина, запил ее коньяком, а коньяк – водой из хрустальной чаши, не забыв поблагодарить за это Зону. Что делать – сталкерское суеверие.

Эх, Зона, Зона… Этих-то зачем?

А почему Кларк попал не то что на Землю, а именно в Зону? Да еще не в самое опасное ее место. Случайность? Сомнительно, хотя вполне допустимо. Маркиз привычно начал сочинять версии и занимался этим довольно долго. Остановился на двух: случайность или сознательное действие кого-то, кому было НАДО, чтобы специалист по чрезвычайностям оказался именно здесь… Про «именно сейчас» Маркиз скромно думать не стал. Кому? Ну, это детектив межпланетный, рядовому полицейскому не по зубам. Уж больно круг подозреваемых широк. Сколько их там, в Конвенции, – сто шестьдесят восемь миров? Много… И ведь еще несколько десятков – вне ее.

Он, конечно, понимал, что Вселенная велика, но что в ней так тесно, все-таки не думал.

Убийство для них ЧП. Да такое ЧП, что дефицитных звездных инспекторов (голубые каски ООН) по молекулам размазывают в пространстве, а тут… Правда, если не работать в убойном отделе, можно просто не понимать, что в твоем городе каждый день гробят несколько человек. И уж пару раз в неделю старший инспектор Торранс берет просто инспектора Лагранжа за воротник и заставляет сочинять абсурдные версии на каждый новый труп.

Кофеин помогал плохо, слипались глаза, а спать в Зоне нельзя. И инспектора дежурить не поставишь, он не поймет, что опасно, а что нет. Чревато…

Черное чужое небо казалось искусственным. Свет шел не оттуда. Звезды были крупные, но их было мало, чтобы так ровно освещать каждую травинку… причем со всем сторон, так, что ничто не отбрасывает тени… кроме Сталкеров… Впрочем, в Зоне Маркиз ни одного не видел, видел только в Доме, где тень была у всех, так что не исключено, что это очередная сталкерская байка.