Дмитрий Мансуров - Теледжиннсовщина

Мысль о том, что он все-таки хрястнулся о синеву и теперь находится в том самом месте, куда уносит умерших, ему не понравилась. Во-первых, больно большой тоннель был, не такой, как его описывают пережившие клиническую смерть люди. Во-вторых, город не похож на райский уголок (там никто не будет злословить на молодых, и насильно всовывать мелочь. Крупные деньги — еще куда ни шло, это к обоюдному согласию сторон), он земной, реальный, и представителей с белыми крылышками или черными рожками в обозримом пространстве не наблюдается. И, в третьих, на нем до сих пор был костюм, а в костюме лежали деньги, которые дал ему Петр. Насколько он помнил, ни один вернувшийся с того света человек ни одним словом не обмолвился о том, что у него в кармане осталась посмертная заначка. На том свете деньги вряд ли нужны, по крайней мере, земные. Следовательно, в данный момент стоит считать себя живым, хотя за подрываемое сумасшедшими прохожими здоровье придется поволноваться.

Он бродил по улицам часа три, но так и не выяснил, что это за местность. Местами город был похож на Москву, местами на Петербург, но попадались и дома, каких в обеих столицах днем с огнем не сыщешь. Короче говоря, он представлял собой Сборную России по городской планировке, с модной, хотя и старинной, фишкой: номера улиц, как им и положено, шли через пень-колоду, и что где находится, с первого раза определить дано исключительно сильно выпившим. Он давно подозревал, что идея разброса улиц пришла в голову еще Петру Первому, которому позарез нужны были доходы в государственную казну, и с помощью этой идеи он планировал заставить людей больше пить и тем самым быстрее находить искомое, используя походку «пьяный зигзаг».

Напрямую спрашивать о том, как город называется, Игорь поостерегся: мало ли, что? Попадется еще один сумасшедший, оскорбится смертельно, услышав глупый вопрос, потом проблем не оберешься. Можно было решить проблему, купив местную прессу, но киоски были под завязку набиты желтой прессой и кроссвордами, а киоскерши куда-то подевались, налепив на узкие окошечки по бумажке с лаконичной надписью «Скоро вернусь».

Разгадка, что это за место, пришла неожиданно. По проспекту на бешеной скорости пролетели два джипа, и потрясенный Игорь увидел, что перед ними с той же скоростью летит знакомый ему прямоугольник экрана, в котором он успел разглядеть лица телезрителей!

Вероятно, у него отвисла челюсть, потому что безымянный прохожий остановился рядом и добродушно посоветовал:

— Закрой рот, а птичка сделает! Никогда нормальных машин не видывал?

— А ты видел перед ними экран? — сорвалось с языка.

— Какой экран?

— Как у телевизора, только наоборот! — воскликнул Игорь, задним числом соображая, что последнюю фразу говорить все-таки не стоило.

— Телевизор нао…? — озадаченный прохожий крепко задумался, замолчал на полуслове и предпочел не развивать тему. После чего ретировался, гадая, какого черта вздумал завести разговор о птичках с незнакомым человеком? Стоял бы и стоял себе. Подумаешь, птички! Люди друг другу и не такое подкидывают. А тут птички. Мелочь! Выплюнул, да ушел.

«На повестке дня две новости: хорошая и плохая! — мысленно сказал Игорь сам себе. — Хорошая: я жив и здоров, чего себе и дальше желаю. А плохая: я не вылетел из телевизора».

Именно поэтому он видит экраны, а горожане не видят. Для них, жителей телевизионного мира, экранов не существует по определению. Этот город, а возможно, и целая Земля — всего лишь фон для фильмов и программ, мир созданный телевидением и кинематографом, скрытая или вырезанная от зрителей жизнь, создающая и окружающая те моменты, которые снимаются на камеру, и из которых в дальнейшем кино и получается. А это значит, что где-то здесь и прямо сейчас происходит действие какого-нибудь фильма! Отсюда можно выбраться!!!

А почему город одновременно похож на многие города — так это издержки объединенного телепространства. На большей части Земли съемок никогда не было, и тех мест здесь днем с огнем не сыщешь. Этот мир компактнее и насыщеннее событиями и историями, чем реальная Земля. То, что осталось далеко за пределами историй, здесь не существует, и эта Земля, по сути, является сокращенной версией реального мира и реальных событий. Как кино.

Мир, полный концентрированных историй.

Мир, который он хотел утопить в мусоре, в чем немного преуспел. Впрочем, отказываться от строительства мусоросборника не стоит. Есть и другие варианты: кто, к примеру, помешает сбрасывать мусор на планету из фильма «Чужой»? Там все равно никто из людей жить не будет. Главное, не допустить, чтобы в ряды «зеленых» вступили сами чужие, иначе они разберутся с загрязнителями природы так, что мусорить будет некому и нечем.

«Вот, как выберусь домой, сразу заделаюсь мусорным олигархом! — размечтался он. — Мусор, в отличие от нефти, не кончается, и я точно знаю, что никто не будет требовать во что бы то ни стало вернуть его залежи трудовому народу».

Психи больше не попадались, и город по большей части ему понравился, особенно после того, как он узнал, что может вернуться в настоящий мир. Но все же он испытал ни с чем не сравнимое чувство радости, когда вышел на очередную улицу и увидел, что вокруг него по своим делам засуетились люди, что-то обсуждая и горячо споря, а сбоку от всего этого шумного многообразия появился знакомый экран, что было равносильно подаче команды «Фас!!!».

Он рванулся с места, как заправский спринтер, подпрыгнул, чтобы вылететь из телемира, но вместо этого больно стукнулся лбом о стекло, взвыл от боли и, прижав ко лбу ладони, закрыл глаза. А когда открыл их и пригляделся, то увидел, что с той стороны в совершенно чужой квартире на незнакомом диване за столом с разнообразной едой сидят с вытаращенными глазами и смотрят на него абсолютно посторонние люди.

Он постучал по стеклу, и звук получился точно таким, как при ударе по кинескопу. Он провел пальцами по краям экрана, пытаясь нащупать стекло и выдавить его, но обнаружил, что оно начиналось из ниоткуда и исчезало примерно там же. А чтобы пробить его, требовалась приличных размеров кувалда, но в округе ничего подходящего и рядом не лежало.

Он еще раз постучал по кинескопу, и вдруг увидел, как люди за столом что-то шумно обсуждают, а глава семьи лихорадочно ищет завалившийся куда-то пульт управления.

— Эй-эй-эй!!! Погодите минутку!!! — Игорь вытянул руки, пытаясь предотвратить его поиски, а сам ускорил свои. Кувалда так и не нашлась, зато поблизости на дороге оказался коллекторный люк с тяжелой чугунной крышкой. — Я сейчас!!!

Какое это все-таки нелегкое дело: открывать люки голыми руками. Слава Богу, что дорога была второстепенной, машин поблизости не наблюдалось, и тратить время на ожидание проезда торопившихся водителей не пришлось. Это было кстати, потому что следовало поторопиться: если зрители не успеют переключиться, в любой момент сама история может переменить место действия, и экран исчезнет.