Михаил Успенский - Змеиное молоко

- Шеф, - сказал я по-хонтийски. - Вы что, отправили Корнея туда, зная, что здесь...

- Именно, - по-хонтийски же ответил он. - Но полетел туда Корней не с пустыми руками, извините за нечаянный каламбур.

Я понял, с чем туда полетел Корней, и похолодел.

10

В полдень на площадь привезли армейские кухни, люди побросали кирки и лопаты и выстроились в длинные очереди, гремя блестящими металлическими судками и котелками. Стерегший толпу дворцовый гвардеец в лихо заломленном берете, стоявший, расставив ноги, на крыше трансформаторной будки, тоже позволил себе присесть. Автомат, впрочем, он держал под рукой.

- Нет, господа, я всего ожидал, только не этого. Я полагал, что начнутся массовые казни, потом мы будем искать свое имущество...

- А я считаю, что гер... что Его Алайское Высочество совершенно прав. Хочешь жрать - будь любезен поработать.

- Но почему всех? Почему я, почетный член коллегии адвокатов, должен махать киркой и таскать эти обломки?

- Вот что я вам скажу, господа: герцог подменный.

- Что за бред? С чего вы взяли? Я неоднократно был во дворце на приемах и прекрасно помню молодого Гигона.

- То-то что помнишь... А мне шурин рассказывал, у него двоюродный брат в Бойцовых Котах служил. Герцога Гигона отравили каргонские агенты. Старый герцог, конечно, погоревал, но без наследника-то нельзя, особенно в такое время. Вот и отыскали среди Бойцовых Котов парнишку, как две капли воды...

- Конечно, и стал ваш парнишка говорить на трех языках, безукоризненно ездить верхом и так далее...

- Но, господа, когда же начнут расстреливать это быдло? Когда мы сможем вернуться в свои дома?

- Лучше скажите спасибо, господин адвокат, что мы здесь работаем, в центре. Мятежников, взятых с оружием в руках, отправили за реку, гасить пожары на заводах, а без респиратора там все равно верная смерть...

- А я так думаю: хоть эти ребята и мошенники были, а все ж таки эпидемию остановили.

- Да бросьте вы, не было никакой эпидемии...

- Что ты несешь, четырехглазый: не было, не было... Как же не было, когда я трое сутки с толчка не слезал?

- Не было эпидемии. Была грязная вода, испорченные консервы...

- Вы еще скажите - руки не мыли...

- А вот я что еще скажу - это все синежопые нам устроили. Они же сплошь колдуны. Им на технику нашу плевать, и на науки то же самое. Молодой герцог, как заварушка в столице началась, бежал на самолете в Архипелаг...

- Так его же, по-вашему, отравили!

- Это его по-шуринову отравили, а по-моему, бежал. И авиетку его сбили крысоеды с десантного катера. И попал он на маленький такой островок, где карлы живут. А карлы эти, надо вам знать, даже среди дикарей дикарями считаются. И вот там-то он и задружил с одним ворожеем из этих карлов, наобещал ему с три короба. Ворожей там у себя поворожил - и восстановилась в герцогстве законная власть... Вы только дождитесь, когда музыка кончится, и сами ворожбу услышите...

- Прямо стыдно слушать, что вы городите. Как же, по-вашему, в Империи-то все обернулось? Он что, ваш карла, и Каргон заворожил?

- Ну, не весь Каргон, а принцессу ихнюю - точно.

- Господа, господа, подобные слухи хуже разрухи. Мир с Каргоном готовился уже давно, у меня есть знакомый курьер в министерстве иностранных дел. А теперь никакого герцогства Алайского не будет, будет после их бракосочетания Алайская Империя Каргон...

- Ловко! Чтобы, значит, и крысоедам не обидно было...

- Кто эту принцессу видел?

- Да в утренних газетах снимок был. Чудно: крысоедиха, а все при ней.

- А вы, господа, слышали про иностранных агентов? Про людей с Туманного Материка?

- Вы же вроде культурный человек, никто не живет на Туманном Материке.

- Да нет, живут, только под землей. И, оказывается, все это время они нам вредили. Они и стравили нас с Каргоном...

- Ну, с Каргоном, положим, мы триста лет воевали...

Люди разговаривали громко, стараясь перекричать радиорупора. Из рупоров для поддержания бодрости духа лилась маршевая музыка классические марши звучали вперемешку с современными - "Броня крепка, и быстры бронеходы", "Артиллеристы, герцог дал приказ" и, разумеется, "Багровым заревом затянут горизонт".

Внезапно марши смолкли, и стало слышно только, как стучат ложки. Потом радиорупор прокашлялся и заговорил на незнакомом языке:

- Корней Янович Яшмаа! Его Алайское Высочество герцог Гигон ожидает вас в своей загородной резиденции для переговоров о судьбе заложников. Вам будут обеспечены беспрепятственный вход и выход. Корней Янович Яшмаа...

- Ну, что я вам говорил? Сами слышите - синий карла ворожит каждый час, чтобы во всем была молодому герцогу удача...

Молодой герцог спал в эти дни от силы по два часа в сутки. Он сидел за отцовским бюро с гнутыми ножками, перебирая бумаги, подписывая накладные и приказы о снятиях и назначениях. Время от времени в кабинете появлялся Одноглазый Лис, подкладывал новые расстрельные списки, и на каждом герцог неизменно ставил резолюцию: "На восстановительные работы".

- Но, ваше высочество...

- Слишком мало осталось алайцев, господин генерал, слишком мало, Каргон ассимилирует нас за два поколения... И даже наследник мой уже не будет чистокровным алайцем... Как дела на мосту?

- Склепали еще две фермы, но главный инженер говорит, что о большегрузном транспорте пока не может быть и речи...

- Можно подумать, что мост восстанавливают для того, чтобы по нему катались на легких ландо! Передайте инженеру, что лично для него я сделаю исключение и расстреляю.

- Слушаюсь, ваше высочество.

- Проследите сами, чтобы какой-нибудь идиот не выстрелил в господина Яшмаа.

- Фотографии розданы всем постам, ваше высочество. Взят под стражу флотский экипаж - тот самый, который... Какие будут распоряжения?

- В промышленный район, на пожары...

- Но ведь именно они...

- На пожары... Где же Яшмаа, змеиное молоко?

- Я уже докладывал, что посадку "призрака" зафиксировали три часа назад.

- Отцы-драконы, он что, ползком сюда ползет? Генерал, ступайте и ждите его у входа. Полная лояльность - помните, что они запросто могут уничтожить всю Гиганду...

- Ну, мы-то, положим, крепко взяли их за кадык...

- И тем не менее, люди есть люди... Ступайте, генерал.

- Слушаюсь, ваше высочество.

Герцог остался один и обвел воспаленными глазами отцовский кабинет. Загородную резиденцию, разумеется, основательно пограбили, только что не спалили. В кабинет стащили остатки мебели, накинув на изрезанные кресла и диваны чехлы из мешковины, чтобы не так срамно было. Лужу крови на ковре кое-как замыли, но все равно оставалось розоватое пятно. Видимо, господа мятежники проводили здесь свои дознания. Герцог вспомнил, как разорвалась граната в ложе с комитетчиками и каким покорным сделался сразу зал, как выходили по одному на сцену кратковременные хозяева жизни и приносили ему присягу на вечную верность... Что, впрочем, не освобождало от восстановительных работ...