Мишель Селмер - Путешествие к мечте

– А твоя мать?

– Она восприняла это на удивление спокойно. Купила дом на пляже и, насколько мне известно, сейчас вполне счастлива. – Заметив его удивленный взгляд, Кэрри пояснила: – Я испытываю к маме противоречивые чувства. После наших разговоров ее одолевает чувство вины, которое она, естественно, заглушает выпивкой. Поэтому мы обе стараемся, чтобы эти разговоры были короткими. Конечно, это не выход, но мы просто делаем вид, что проблемы не существует.

Роб остановился на красный свет:

– Я ежедневно общаюсь со своими родителями. Я даже представить не могу, что не поговорю с кем-нибудь из них. Но, наверное, это объясняется тем, что мы все работаем в одной компании.

– Сколько ты уже в «Кароселли чеклет»?

– Можно сказать, с рождения. Но официально я был принят на работу в тринадцать лет, у меня тогда был неполный рабочий день в одном из магазинов. А когда я окончил колледж, стал работать в главном офисе.

– И чем ты занимался?

– Я начал свою карьеру в отделе корреспонденции.

Кэрри удивилась:

– Ты закончил факультет маркетинга и начал в отделе корреспонденции?

– Все в семье начинали с низших должностей, – пожал плечами Роб. – То, что ты член семьи, не является никаким преимуществом, все строится на конкурентной основе, включая зарплату. Это закон Кароселли.

Роб свернул к гаражу, и Кэрри почувствовала, что что-то не так. Понадобилось несколько секунд, прежде чем она сообразила, что ее насторожило.

– Свет в гостиной!

Роб всмотрелся внимательнее:

– Точно. Ты держишь освещение на таймере?

– Нет. И свет был выключен, когда я уезжала.

– Ты уверена?

– Разумеется, – с легким раздражением ответила Кэрри.

Сначала он думал, что она не в состоянии как следует закрыть дверь, а теперь, видимо, считает, что она не помнит, выключила ли свет. Впрочем, может, она слишком остро реагирует на каждое его замечание, потому что ей хочется, чтобы он оказался не таким уж милым парнем?

Она вытащила из сумки ключ от гаража:

– Я планировала зайти через гараж, поэтому оставила включенным свет на кухне.

– Наверное, его включило привидение, – беззаботно сказал Роб и наткнулся на ее испепеляющий взгляд.

– Знаю, ты думаешь, это смешно, но, по-моему, в этом нет ничего забавного.

Вдобавок к дверям, которые открывались сами собой, не хватало только, чтобы сам собой еще включался свет. Вполне возможно, что его оставил какой-то взломщик, пробравшийся в дом, а вовсе не сверхъестественная сила.

Кэрри открыла гараж, рассчитывая, что вор, услышав шум, выскочит через переднюю дверь.

Но никого не было. Кэрри засомневалась, заходить ли ей внутрь. Что, если этот кто-то ждал ее внутри? Кто-то, у кого не хватило мозгов выключить свет и сделать свое присутствие незаметным, но от этого не менее опасный.

– Ты встревожена, – обронил Роб, взглянув на нее.

– Ты на моем месте тоже бы встревожился.

– Нет, если бы знал, что в моем подвале обретается нечистая сила.

Кэрри не удостоила это заявление ответом.

– Хочешь, я зайду с тобой на всякий случай?

Она засомневалась. Последнее, что ей было нужно, – это чтобы в ее доме появился Роб, излучая всем своим видом – своей легкой щетиной, знойными глазами и игрой мускулов – сексуальный призыв. Да, конечно, он был образцовым джентльменом весь день, но что, если он вдруг решит, что довольно наигрался в платонические отношения, и начнет к ней приставать?

С другой стороны, может быть, в доме ее ждет псих, жаждущий расчленить ее на кусочки, чтобы скормить своему любимцу питону, или содрать с нее кожу? Что хуже? Смерть или классный секс, который она зареклась иметь с Робом следующие три месяца?

Да, это было непростое решение.

– Ты не возражаешь? – спросила она, когда страх все-таки пересилил. – Просто на всякий случай.

– Если бы я возражал, я бы не спрашивал. Хотя думаю, что, если бы в доме кто-нибудь был, он бы уже выскочил, когда ты открыла гаражную дверь.

– Я тоже так подумала, – призналась Кэрри, – но все-таки не хочу рисковать.

– Тогда пойдем. – Роб заглушил двигатель, и они вылезли из машины. – Давай я зайду первый, – предложил он, когда они прошли гараж. Кэрри согласно кивнула, следуя за ним как тень. Она была так близко, что, когда он вдруг остановился, чуть не врезалась в его спину. Роб обернулся к ней и протянул руку. – Ключ?

– Ах да, – спохватилась Кэрри. Покопавшись в сумке, она вытащила ключ. На всякий случай достала и телефон, если вдруг понадобится набрать 911.

Роб открыл дверь. Свет на кухне горел, как она его и оставила. Дверь в подвал, как легко можно было предположить, снова оказалась открыта. Идя вслед за Робом, Кэрри остановилась, чтобы закрыть ее, хотя прекрасно понимала, что ее старания напрасны: в следующий раз, когда она пройдет мимо двери, та наверняка будет открыта опять.

Первой вещью, которая бросилась им в глаза на кухне, была полупустая бутылка вина на стойке.

– Это ты ее так оставила? – спросил Роб.

– Ну конечно, – съязвила Кэрри. – Я всегда запиваю завтрак бокалом вина.

Он красноречиво взглянул на нее.

– До того, как я уехала сегодня утром, бутылка, нетронутая, стояла в холодильнике.

Роб снял кожаную перчатку и дотронулся до стекла:

– Все еще холодная.

Кто-то забрался в дом, чтобы выпить бокал вина?!

– Ты вроде бы не куришь? – спросил Роб.

– Почему ты спрашиваешь?

Он указал на кухонный стол, на котором лежали пачка сигарет и старая, потемневшая от времени серебряная зажигалка. Серебряная зажигалка!.. Та самая! Кэрри не перепутала бы ее ни с одной другой. У нее вырвался вздох облегчения. Им точно ничего не угрожало.

– Алиса! – прокричала она. – Ты где?

Роб недоуменно взглянул на нее. Какая еще, черт побери, Алиса?

Спросить он не успел. На пороге кухни появилась молодая женщина. Она была почти такого же роста, как и он, но худая до такой степени, что ее с чистым сердцем можно было назвать дистрофиком. Удлиненный овал лица обрамляли шелковистые, прямые, иссиня-черные волосы. Ее сложно было назвать красивой, скорее она была очень эффектной. И из толпы наверняка выделялась.

– Роб, познакомься с моей лучшей подругой Алисой, – сказала Кэрри.

Он вспомнил, что она как-то называла это имя. Но разве Алиса жила в Чикаго?

– Роб? – переспросила странная красотка, оглядывая его от макушки до пят. Ее ярко-алые губы сложились в кривую улыбку. – Роб Кароселли, он же мистер Новогодняя Ночь?

– Он самый. Единственный и неповторимый, – ничуть не смущаясь, подтвердил Роб.

Алиса двинулась к нему, слегка припадая на одну ногу. Рука у нее оказалась нежная, с длинными пальцами, она слегка пожала руку Роба, не отрывая пристального взгляда от его лица. Глаза у нее были потрясающие.