Алекс Орлов - Ловушка для змей

– О-ой, – тихо застонал Хуке, припадая на ногу и не зная, на ком выместить обиду. – Еще этот пидор толстый…

– Чего ты сказал? – раздался позади голос толстяка в майке.

Хромой «электрик» обернулся. Он полагал, что его никто не слышит, однако у толстяка был хороший слух. К тому же теперь он надвигался, как танк, загораживая собой весь узкий коридор.

– Кого ты назвал толстым пидором?

– Послушай, ты здесь совершенно ни при чем, – попытался вмешаться Генри, но толстяк свалил его неожиданно быстрым ударом.

Увидев, что остался один на один с разъяренным быком, Хуке пожал плечами и, достав пистолет, сделал три быстрых выстрела. Толстяк остановился, удивленно посмотрел на пистолет, потом на раны в своем животе и, качнувшись, грохнулся на спину, отчего пол в коридоре вздрогнул, как от удара метеорита.

– Ты скотина, Хуке. Тупая скотина, – проговорил Генри, с трудом поднимаясь на ноги и проверяя подвижность своей челюсти.

– При чем здесь я? Это ты первый уронил мне свой ящик на ногу! Я теперь, может, на всю жизнь хромым останусь!

– Тихо, не ори… – одернул напарника Генри.

Оба разом замолчали и прислушались. На этаже было тихо. Лишь приглушенный храп, доносившийся из какой-то комнаты, нарушал утреннюю тишину.

– Нужно его убрать, – сказал Генри.

– Ясен хрен, а куда?

– В кабельную нишу, – предложил Генри, который, в отличие от своего напарника, действительно был квалифицированным электриком.

Достав универсальный ключ, он отомкнул дверку и, прикинув размеры толстяка, сказал:

– Придется постараться – уж очень он большой.

Вдвоем они приподняли тело и попытались спустить его в шахту вниз головой, однако проходное отверстие оказалось мало, и плечи мертвеца застряли.

– Уф! Ладно, давай закинем его ноги вверх, и пусть стоит, как шкаф, – предложил Хуке и отер со лба выступивший пот. – Вот тяжелый какой, а, Генри? Тяжелей, чем парень с Лейнстрит.

– Нет, – наваливаясь на дверь всем телом, прошептал напарник. – Тот был все-таки поздоровее. Надавили! Оп!

Наконец дверь встала на собачку, и удалось закрыть ее на замок.

Хуке привычно осмотрел пол и, заметив кровь, вытер ее специальной рабочей ветошью.

– Ну все, – тяжело отдуваясь, сказал он. – Я за собой прибрал.

– Тогда пошли за «счастливчиком». Он сейчас, наверное, лучшие сны досматривает.

– Да, – согласился Хуке. – Последние сны всегда лучшие.

Они прошли по коридору и, остановившись возле двери с номером 77, прислушались.

– Тихо, – прошептал Хуке, – начинай.

Генри кивнул и, достав из сумки два проводка, подсоединил их к тестовой панели замка. Затем нажал на спрятанном приборе потайную кнопку, и замок тихо щелкнул. Дверь была открыта.

19

Ночь выдалась очень беспокойная. Джима мучили кошмары, и самый страшный из них – вернувшийся из детских снов старик со скрюченными пальцами. Он снова тянул к Джиму свои руки и шептал: «Пойдем со мной, мальчик. Пойдем со мной…» Джим пытался убежать, но, как это водится в страшных снах, ноги его не слушались, а пальцы иссушенного монстра цеплялись в спину Джима. Он дико кричал и просыпался. Затем пил холодную воду, кое-как смазывал раненую спину тонизирующим кремом и снова засыпал, лежа на животе.

Однако кошмары не отступали, и где-то в половине пятого утра Кэш решил, что больше не ляжет. Он и так чувствовал себя крайне скверно, а наполненный кошмарами сон вовсе не приносил пользы. Он только расшатывал и без того взбудораженные нервы.

Подойдя к умывальнику, Кэш включил воду на максимальную подачу, однако сосок выдавал только слабую струйку, словно пациент, страдающий мочекаменной болезнью.

Кое-как ополоснув болевшее после вчерашних приключений лицо, Джим принялся чистить зубы, и это тоже не доставило ему удовольствия. Челюсть едва шевелилась и хранила следы чужих кулаков.

Джим попытался вспомнить, сколько же раз вчера он получил по физиономии, однако, досчитав до десяти, бросил это дело, поскольку большей части ударов его память по известным причинам не сохранила.

Закончив водные процедуры и осторожно промокнувшись полотенцем, Кэш ощупал голову и с удовлетворением отметил, что раны начали затягиваться, а шишки понемногу опадать.

Несмотря на ранний час, в желудке засосало.

«Это от нервов», – решил Джим и включил пищевой блок, чтобы оживить выросшую за ночь коллоидную плазму. Решив, что сегодня день особенный и потребуется совершенно необычная и высококалорийная пища, Кэш смело вскрыл защитную пленку программатора и переставил несколько фишек. Теперь пищевой блок был просто обязан сформировать ему несколько крупных вашингтонских тараканов, о которых Джим столько слышал.

«Сколько можно бояться этих ноблей? – подумал он. – Это же просто выдумки досужих репортеров».

Включив режим регенерации на полную мощность, Кэш стал собирать свои вещи. Уже в шесть утра он собирался встретиться с Эрвилем в холле, чтобы отправиться в порт.

Эта хитрая уловка принадлежала Джиму. Он здраво рассудил, что их будут караулить ну максимум за два часа до отправления аэробуса на Кинто, в то время как они прибудут в порт с раннего утра и спрячутся поближе к посадочным терминалам. Их будут искать на улицах, а они всех перехитрят.

Лу очень хорошо отнесся к этому плану, и на том они расстались. А теперь часы показывали двадцать минут шестого, и требовалось закончить все свои дела до без десяти шесть.

Застегнув магнитную молнию, Джим бросил сумку к стене и, чтобы как-то скоротать время до завтрака, включил TV-бокс и убрал звук. Шел репортаж о гонках на настоящих спортивных лонгсфейрах. Это были отличные машины, с мощными движками – не чета самодельному аппарату, который собирал Джим.

«Мне бы такие деньги, – подумал он. – Я бы тоже собрал не хуже».

В этот момент в коридоре что-то с грохотом повалилось на пол. По экрану TV-бокса даже побежали помехи, но потом все восстановилось.

«Наверное, соседи», – решил Джим. Он знал жившего в шестьдесят третьей комнате толстяка по фамилии Эрншнитцель, который частенько напивался до газообразного состояния и, случалось, опрокидывался на пол.

Поглядывая на экран, Кэш приоткрыл крышку пищевого блока и с удовлетворением отметил, что в ячейках формируются личинки настоящих вашингтонских тараканов. Пока они выглядели прозрачными, как янтарные игрушки, но жизнь и питательная ценность уже наполняли их тела, делая полезным диетическим продуктом.

– Вот и отлично, – произнес Джим.

Затем он накинул куртку и ощупал в кармане билеты. Это было самое важное.