Бернар Вербер - Голос Земли

Шестьдесят процентов таких небесных странников в конечном счете устремляются к Солнцу, которое их и поглощает. Но двадцать процентов сталкиваются с планетами.

Опасными для Земли принято считать астероиды диаметром свыше 140 метров. По оценкам астрономов, сегодня таких выявлено тридцать процентов. (Те, что меньше, сгорают в атмосфере или производят лишь незначительные разрушения.) На сегодняшний день с падением небесных тел связывают совсем немного человеческих смертей (большинство астероидов падают в океан или взрываются в небе), но их количество и размеры растут по экспоненте.

Пророчество «Когда-нибудь из неба вдруг обрушится смерть и раздавит Землю» существует во многих культурах.

Облачный покров на огромной скорости прорезала черная точка.

То, что поначалу показалось птицей, превратилось в самолет, точнее в гидроплан.

Снаружи его фюзеляж напоминал тучное пернатое с непропорционально огромными крыльями, каждое из которых было увешано дюжиной турбовинтовых моторов, ревущих и изрыгающих клубы дыма. При одном взгляде на самолет становилось понятно, что, кроме океана, ни одна взлетно-посадочная полоса не обладает достаточными размерами и прочностью, чтобы выдержать посадку железного монстра.

Аппарат русского производства, способный транспортировать элементы конструкции самолетов и ракет, получил название «Альбатрос». Во время этого рейса в его чреве разместили только один предмет: французский радиотелескоп последнего поколения с пультом управления и измерений – огромных размеров шкафы, напичканные электроникой.

Управлял самолетом лейтенант Мартен Жанико, двухметровый великан, крепко сжимавший в своих огромных ручищах штурвал. Квадратный, немного напряженный подбородок выдавал его чрезвычайную сосредоточенность.

Рядом с ним в кабине находилась его жена, полковник Наталья Овиц, она же посол Франции в ООН, и профессор Давид Уэллс, ученый из Сорбонны.

– Вижу цель на пятнадцать часов, – заявила Наталья, перед этим схватившая бинокль, чтобы через толстые стекла вглядеться в горизонт. – Последний остров Азорского архипелага. Здесь кончается Европа.

– Столицу видите?

– Она там.

– Вы имеете в виду вон ту клумбу?

– Цветы на этой «клумбе» являются зданиями города, построенного на острове Флорес, что в переводе с португальского означает «цветок».

– Неужели башни в виде цветов могут обладать достаточной прочностью?

– У них даже лепестки из армированного бетона. Микролюди решили во всем копировать природу, а настоящие цветы замечательно умеют сопротивляться ветру и дождю… Мартен Жанико уменьшил обороты двигателей и выпустил закрылки.

– Восемь тысяч футов, – объявил он.

Огромный гидроплан стал плавно спускаться вниз, описывая пологую кривую.

– Алло, служба диспетчеров? Через пять минут заходим на посадку.

По мере приближения перед глазами пассажиров «Альбатроса» вырастал остров Флорес, величественный, несмотря на размеры – семнадцать километров в длину и всего двенадцать в ширину.

Закрепленный в зажимах радиотелескоп при посадке издавал тысячи самых разнообразных звуков.

– Пристегнуть ремни! – приказал лейтенант Жанико, нервно сжимая штурвал.

Пассажиры пристегнули ремни безопасности и схватились за подлокотники кресел. Теперь альтиметр показывал три тысячи футов, две тысячи, тысячу. Даже если «Альбатрос» и был продуктом лучших русских заводов, все знали, что сажать такого монстра опасно.

Наконец самолет коснулся волн. Увлекаемый вперед своей массой, «Альбатрос», перед тем как остановиться, долго скользил по ним.

Пилот развернул лопасти в обратную сторону, включил реверсную тягу – и невиданных размеров железная птица замерла, убаюкиваемая прибоем.

Мартен Жанико распахнул куртку и явил взорам своих спутников дежурные законы Мерфи, начертанные на его футболке.

92. Непрекращающиеся попытки рано или поздно приводят к успеху. Поэтому чем дольше вас преследует невезение, тем больше шансов на то, что в итоге все пойдет, как надо.

93. Если нет решения, значит, нет и проблемы.

94. Люди и народы ведут себя разумно, только когда остальные возможности исчерпаны.

Эти парадоксальные фразы позволили пассажирам расслабиться.

– Ты сам-то веришь в этот третий закон? – бросил Давид Уэллс.

Не удостоив его ответом, лейтенант переключил несколько тумблеров на приборной доске летающего грузовика и выключил все двадцать четыре двигателя. Наталья отстегнула ремень и пошла убедиться, что радиотелескоп со всей его электронной начинкой во время посадки не пострадал.

Вокруг них на горизонте стали собираться сотни крохотных суденышек.

Пилот откинул крышку кабины, по форме напоминавшую огромный выпученный глаз, возвышающийся над «Альбатросом». Когда суденышки подошли поближе, донеслись приветственные крики, радостные возгласы и оглушительный звук сирен.

– Надо заметить, они умеют оказать достойный прием, – признала Наталья Овиц.

В их сторону направился крохотный катер, за штурвалом которого стоял микрочеловек. Они узнали Эмму-103, капитана батискафа, на котором им когда-то довелось совершить погружение в океанские глубины и добраться до Атлантиды.

– В память о былых временах мне очень хотелось встретить вас лично, – заявила микроженщина. – Знаете, теперь я возглавляю Министерство науки.

Лицо Эммы-103 избороздили морщинки, но она не растеряла ни присущей ей грации, ни энергии.

Гидроплан медленно вошел в гавань. На причале собралась огромная толпа шумных, любопытных эмчей. Повсюду развевались флаги Микроленда и Франции, а также транспаранты с надписями «Добро пожаловать!».

Когда трое гостей наконец ступили на землю, к ним подкатил крохотный «роллс-ройс», окруженный охранниками в фиолетовых мундирах с золотыми галунами. Из него, в окружении нескольких министров, вышла королева Эмма-109. Она тут же встала на подъемник, который быстро вознес ее до уровня глаз гостей, и попозировала с ними перед журналистами и фотографами микролендских СМИ.

– Дорогие сограждане! Как-то раз Давид Уэллс процитировал фразу из знаменитой энциклопедии своего предка, которая оказала на меня неизгладимое впечатление: «Мы перешли от эволюции вынужденной к эволюции добровольной». В этом изречении обобщено буквально все. Когда-то наши прародители покорялись окружающему миру, не имея возможности действовать. С другой стороны, они обладали тем преимуществом, что не несли никакой ответственности за происходящее. Начиналась чума – они умирали. Наступал холод – они умирали. На землю обрушивался астероид – они умирали. И все были с этим согласны, потому что знали – ничего сделать нельзя. А несчастья называли Богом, Дьяволом, Наказанием Господним, Судьбой, Случаем, Невезением, Природой или же Роком.