Ерофей Трофимов - Отработанный материал

— Надеюсь, после взрыва там и хоронить нечего будет, — не унималась она.

— Я поставил заряд так, чтобы уничтожить машину, а не водителя. Думаю, кабину просто отбросит в сторону, но ему и этого хватит.

— Посмотрим, — мрачно протянула девочка, разворачивая машину почти на одном месте.

Но от поляны они успели отъехать метров на сто, когда Санни резко вдавила педаль тормоза в пол и, тыча пальцем куда-то в сторону, завопила:

— Смотри, смотри!

Моментально развернувшись, Влад инстинктивно выхватил из держателя карабин. Но, как оказалось, такую бурную реакцию девочки вызвало появление оленя, а не какой-то опасности. Вспомнив, что выжить в этом мире можно охотясь, разведчик осторожно открыл дверцу и, подняв карабин, выстрелил. Матёрый самец с огромными, ветвистыми рогами медленно завалился на бок и, несколько раз дёрнув ногами, замер.

Вернув оружие в держатель, Влад повернулся к Санни и, чуть улыбнувшись, сказал:

— Теперь надо подумать, как затащить его в багажник.

— Запросто, — озорно улыбнулась девчонка. — У меня там маленькая лебёдка приделана. Мой «снежок» его сам на себя затащит.

— «Снежок»? — удивлённо переспросил Влад.

— Я так нашу машину называю, — смутилась девочка.

— Ну, тогда действуй. Говори, что делать, я помогу.

— Пошли, — скомандовала Санни, выскакивая из машины.

Выбравшись следом за ней, Влад ухватил конец длинной верёвки и, утопая по бёдра в снегу, побрёл к добыче. Захлестнув петлю на рогах, он жестом показал ей, что всё в порядке, и, убедившись, что дело пошло, пошёл рядом с тушей. Когда олень оказался в кузове, Санни отключила лебёдку и, победно посмотрев на разведчика, весело заявила:

— Её ещё дед мой установил. Он по крупному зверю первым охотником был.

— Умная придумка, — одобрительно кивнул Влад.

Договорить он не успел. Приступ кашля сложил его пополам, бросив на колени и заставив забыть обо всём на свете. В этот момент ему больше всего хотелось умереть прямо там, где его застал приступ. Охнув, Санни спрыгнула с машины и, подхватив его под локоть, попыталась поставить на ноги. Но огромное тело разведчика отказывалось повиноваться. Ей оставалось только дождаться, когда Влад справится с приступом и сможет сам добраться до кабины. Минут через пять разведчик успокоился и, обессиленно упав лицом в снег, глухо простонал:

— Может, пристрелишь меня прямо сейчас, чтобы всё кончилось?

— Не говори ерунды. Поправишься, — огрызнулась Санни, но голос девочки предательски дрогнул.

Собравшись с силами, Влад кое-как поднялся на ноги и, опираясь рукой на машину, побрёл к кабине. С трудом усевшись в кресло пассажира, он откинулся на спинку и, дождавшись, когда девочка усядется за руль, прохрипел:

— Поехали домой. Похоже, на сегодня я свой лимит здоровья исчерпал.

— Конечно, — быстро кивнула Санни и, врубив передачу, понеслась так, словно собиралась выиграть межпланетную гонку.

Ворвавшись в посёлок спятившим метеором, девочка сразу поставила машину так, чтобы можно было выгрузить добычу, и, не глуша двигатель, скомандовала:

— Иди в дом. Тут я сама управлюсь.

— Собираешься сама тащить тушу до дома? — не понял Влад.

— Ты глухой или соображаешь туго? Я же говорила, что мой дед лучшим охотником на крупного зверя был.

— И что? — не понял Влад, от удивления забыв обидеться.

— Тут давно уже сделано всё так, чтобы на себе ничего не таскать. Короче говоря, делай, что сказано. Сам потом всё увидишь.

Обреченно вздохнув, Влад покорно поплёлся в дом. Едва увидев его, Дженни насторожилась и, уперев руки в бёдра, грозно спросила:

— Где Санни?

— Во дворе. Добычу выгружает, — буркнул в ответ Влад, протягивая ей карабин.

В тот момент, когда женщина задала ему вопрос, Влада словно ледяным душем окатило. Забрав у него оружие, женщина разрядила его, осторожно уложила обратно в сундук и, не задавая вопросов, вышла. Удивлённо посмотрев ей вслед, Влад пожал плечами и, пройдя в свою комнату, принялся раздеваться. Сняв комбинезон, он вынес его в сени и, старательно отряхнув от снега, разложил на лавке. Убедившись, что вернул всё полученное, он прошёл в свою комнату и, улёгшись на узкую койку, задумался. Тело, едва пришедшее в себя после долгой болезни, быстро восстанавливало былую силу, а вот лёгкие работать просто отказывались.

Недавние события это показали достаточно ясно. Любая резкая нагрузка или просто действие, требующее больших усилий, вызывало приступ кашля. В такой ситуации он становился для своих радушных хозяек обузой. Лишним ртом, кормить который они совсем были не обязаны. Выход из этой ситуации напрашивался сам собой. Лежать едва дышащей тушей он не хотел. Но додумать свои мысли Влад не успел. В дверь его комнаты кто-то тихо постучался, и разведчик, очнувшись, ответил:

— Да, войдите.

В комнату вошла Дженни и, осторожно присев на табурет, с улыбкой спросила:

— Ты всегда так стреляешь?

— Как так? — не понял Влад, медленно усаживаясь.

— С одного выстрела матёрого оленя положить непросто.

— Он стоял хорошо.

— Не прибедняйся. Санни рассказала, что ты с левой руки стрелял, прямо из кабины.

— Ну, стрелять в нашей работе приходится часто. Иногда от этого собственная жизнь зависит. Так что пришлось научиться. А что?

— Вот и решение твоей проблемы, — улыбнулась женщина.

— Какой именно? — осторожно уточнил Влад.

— Чем заниматься. Будешь, как мой Пьер, на крупного зверя охотиться.

— Я бы не против. Только, боюсь, Санни вам не всё рассказала.

— И о чём она умолчала? — насторожилась Дженни.

— О том, что после охоты я чуть рядом с оленем не лёг.

— Снова приступ?

— Он, проклятый, — вздохнул Влад.

— Она рассказала, — улыбнулась женщина.

— Вот я и думаю, что сделать, чтобы не быть вам обузой, — мрачно усмехнулся Влад.

— Уже сделал.

— В каком смысле? Что я сделал? — не понял мужчина.

— Внучку мою спас. Как подумаю, что было бы, не найди ты эту гадость, аж сердце заходится. Спасибо.

— Не стоит. Я ведь и для себя старался. Не станет снегохода, и я вообще из дома не выберусь. Сотню метров пешком и то не пройти, — угрюмо ответил Влад, буквально на глазах впадая в депрессию.

— Нет, парень. Ты её спас. От смерти, а может, и от чего пострашнее, — упрямо покачала головой Дженни.

— Что может быть страшнее смерти? — пожал плечами Влад.

— Для юной девушки? Уродство. Она могла обгореть, получить увечье, стать инвалидом. А для неё это было бы страшнее смерти.

— По-моему, только смерть навсегда, остальное можно пережить, — не согласился разведчик.