Чернокнижник в Мире Магов. Том 11 - Wen Chao Gong
*Бзз! Бзз!*
Словно почувствовав неуважение, от статуи Акабана поднялось пугающее давление.
— Хммм! Ложный бог! — Барбара лишь презрительно взглянула на императора, крепче сжав в руках священный крест
— Господь наш, Крылатый Змей Кукулькан, пожалуйста, даруйте мне силы!
Священный крест засиял светом, который был характерен для Лейлина. Белый свет вспыхнул, и огромное давление тут же исчезло, после чего вся статуя покрылась трещинами.
— Уничтожьте статую и всё, что с ней связано! — торжественно распорядилась Барбара.
Вскоре статуи, священные кресты, книги и даже картины, висевшие на стене, были уничтожены, превратившись в пепел.
Глава 1010. Основание Государства
Завершив зачистку церкви, они воздвигли новую статую Бога Крылатого Змея. Под руководством Барбары многочисленные воины, солдаты и дворяне преклонили перед ней колени, чтобы помолиться.
— Хвала Господу нашему, Крылатому Змею Кукулькану. Вы змей мира, который пожирает всё и владеет силой Резни. Ваше тело простирается по вселенной, уходя в прошлое, настоящее и будущее. Ваши прекрасные глаза — словно два чистейших озера, вода из которых способна исцелить всё на свете…
Статуя Крылатого Змея начала светиться молитвами.
— Наш Господь ответил, статуя достроена! — воскликнула Барбара в восторге, а затем стала громко молиться. Сила веры сходилась, формируя поток.
Под этим потоком веры глаза статуи, казалось, ожили, внезапно сверкнув. Ослепительная божественная сила распространилась от церкви во всех направлениях, окутав весь город и даже небо над ним. Казалось, будто она очищала всё вокруг, отталкивая и прогоняя золотое сияние.
«Это битва между двумя верами!»
Лейлин, как бог, видел всё происходящее ещё более отчётливо. Большой регион, в центре которого находился город Доул, теперь полностью вышел из-под контроля Акабана. Его собственная сила теперь заполнила эти земли.
Территории, подвластные Акабану, продолжали стремительно сокращаться. Далее по плану шли земли вокруг города Доул — родные земли Акабана — которые перешли бы в руки Лейлина. Сила Акабана ослабнет, если он придет, и Лейлин сможет без особых усилий убить его.
Карты показывали, что вера в Акабана была сведена к минимуму. Все, что у него осталось, — крошечный регион, окружающий имперскую столицу. Все остальные земли окружил и завоевал Лейлин. День, когда они ворвутся в столицу, станет днём смерти Акабана.
Это было бедой всех земных духов и богов. Они не могли бросать свои территории и последователей, потому что в этом случае их ожидала лишь смерть. И по той же причине Лейлин нисколько не волновался, что Акабан попробует сбежать.
«У Истинных богов всё гораздо лучше, если сравнить. Они не ограничены какими-то конкретными доменами или регионами веры, и могут восстанавливаться до тех пор, пока вера в них все еще живёт на главном материальном уровне, а их последователи называют имя бога от всего сердца… Они сильны примерно так же, как Маги законов, — Лейлин спокойно размышлял, как вдруг его брови внезапно нахмурились. — Хм? Этот парень все еще смеет соваться сюда?»
Его тело исчезло, появившись уже в церкви недалеко от границ его территории.
*Чик! Чик!*
Гигантский золотой скорпион уже ждал его в воздухе. Увидев Лейлина, он отошёл в сторону, спрятав своё жало и когти, как бы признавая свою преданность Лейлину. В ум Лейлина передалась некоторая информация.
«Похоже, он здесь не для того, чтобы сражаться. Звери инстинктивно следуют за сильными, хах».
Этот Полубог явно прибыл сюда для того, чтобы поклясться в своей верности. Будучи свидетелем смерти двуглавого льва и постоянного ослабевания Акабана, он предпринял вполне очевидный ход действий.
— Тогда… докажи мне свою ценность! — передал ему свой ответ Лейлин с божественным блеском в глазах.
Он уже подумывал о том, чтобы принять скорпиона. В конце концов, он был богом туземцев и мог ему пригодиться. Поскольку он планировал расширить свою власть и создать пантеон, ему, как раз, нужны были местные боги.
Акабан не подходил. Он представлял всех туземцев и, естественно, имел право править всем регионом. Лейлин обязан был уничтожить его. Однако с золотым скорпионом все было иначе: он мог использовать его в качестве примера.
— Ты, должно быть, тотем Диких Ветров, верно? Это большое племя туземцев? — Лейлин взглянул ему в глаза. — Используй все свои силы и присоединись к моей атаке на столицу Империи Сакартес. Это лучше всего докажет твою преданность. Я также надеюсь увидеть тебя в божественной битве.
Это условие, очевидно, ничуть не удивило скорпиона. Он без колебаний согласился.
«Альянсы так хрупки перед лицом катастрофы…» — посетовал Лейлин, наблюдая за уходящим скорпионом.
Быстрое ослабление могущественных местных богов преподало ему важный урок. В будущем, когда он построит свой пантеон, он должен будет всесторонне рассматривать все вопросы. Как минимум, необходимо будет обеспечить устойчивый контраст, а также равные возможности и правосудие. Без этого, любого бога, каким бы сильным он ни был, ждала участь преданного и брошенного.
«Последняя кампания начнётся в ближайшее время», — Лейлин посмотрел вдаль, где располагалась Империя Сакартес, сделав своё собственное предсказание.
* * *Разобравшись с основными силами обороны, Барбара планировала захватить всю оставшуюся часть города Доул. Однако её планы были прерваны приказом из церкви.
— Я должна ждать приказов? Папа и леди Изабель тоже прибудут? — Барбара ахнула, а затем взглянула на посла: — Я обязательно исполню волю Папы!
Какой бы мужественной она ни была, Барбара, определенно, не стала бы идти против Тиффа и остальных. Когда дело доходило до статуса, она по-прежнему была туземкой, а вот Тифф и остальные были с Лейлином уже давно. Хотя все вокруг и талдычили о свободе и равенстве, пропасть между ними было трудно преодолеть.
Кроме того, она сама была простой верующей. Она, естественно, должна была подчиняться приказам церкви. Барбара прекрасно понимала, какое влияние имел Папа Тифф, и что она сама была обычной верующей, которая купалась в милости бога, став называться святой. Пока она не была Избранной своего бога, ей не хватало сил идти против Тиффа.
«Что мне сделать, чтобы получить больше милости Господа?» — Барбара
