Генри Олди - Волчонок

Даже Первый не стал за это пенять курсанту Тумидусу.

Площадь Возрождения устилали лежащие вповалку тела. Над ними высились бычьи рога монумента, тщетно пытаясь забодать небо. Тысячи четыре, на глазок прикинул Марк. Умная система высветила точную цифру: 4786. Минус отбраковка, как раз четыре тысячи и выйдет. Потери — три мертвеца — на этом фоне смотрелись смехотворно. Фальш-тревога и «паникёры» сработали в лучшем виде, а над площадью ботву уже ждали каскадные парализаторы «Каптус». Дюжина бойцов рассредоточилась по периметру, ведя наблюдение; остальные занимались отбраковкой, помечая негодную ботву маркерами, которые саморазрушатся через пару часов, и грузили «урожай» в транспорты.

Когда либурнарии уберутся прочь, не останется ни свидетелей, ни следов. Кто-то подал ложную тревогу, согнавшую народ на площадь. Там на туземцев нашло затмение. А когда дряхлые старики и калеки очнулись, оказалось, что их здоровые сограждане исчезли. Наверняка местная религия все объяснит. Праведников боги забрали живьем на небеса, грешников — в преисподнюю. С крупными городами, особенно — с милионниками, такие штучки не проходят. На вокзалы прибывают поезда, в аэропортах садятся самолеты; с десятков внешних магистралей в город едут орды мобилей. Средства коммуникации; телевышки, радиостанции… Без свидетелей не обойдешься. Зато мелкие, депрессивные городишки в глуши, в дремучем захолустье, чуть ли не сами просят либурны Великой Помпилии: добро пожаловать! Вот мы, ботва, ждем вас…

B-11 снова замешкался. Марк вывел в контрольный сегмент изображение с нашлемной камеры B-11. Боец стоял над женщиной, прижавшей к груди трехлетнего ребенка. Безмятежность на лице спящего малыша; тревога на лице матери — женщина, наверное, о чем-то говорила с соседками, когда попала под парализующий луч.

— B-11! Выполнять задачу!

Детей до пяти лет клеймить без толку: их ресурс внутренней свободы заканчивается слишком быстро. Младенцы, старики, калеки, тяжелобольные — это все отбраковка. Помпилии нужны здоровые рабы, способные отдавать энергию годами. Проконтролировав выполнение приказа, Марк вновь переключился на панораму — и тут мир поблек, осыпался рассохшейся штукатуркой…

— Курсант Тумидус!

— Я!

— Как вы оцениваете выполнение задания?

Любимое развлечение дисциплинар-легата Гракха: съешь себя сам. Нет, не развлечение — еще один тест.

Марк глянул на капсулу имитатора, откуда выбрался минуту назад.

— Курсант Тумидус с заданием справился удовлетворительно!

Голограмма начальника училища прошлась по залу. Скорее всего, настоящий Гракх в своем кабинете и пальцем не пошевелил. Дисциплинар-легат встал у окна:

— Удовлетворительно? А должно быть отлично!

Ага, подумал Марк. Ты «отлично» и консуляр-трибуну Назону не поставишь.

— Проанализируйте свои ошибки, курсант Тумидус.

— Я был неосмотрителен, господин дисциплинар-легат! Нельзя было ограничиваться визуальным наблюдением. Следовало задействовать ИК-режим с начала операции и периодически сканировать маршруты групп. Тогда мои бойцы не попали бы в засаду, не были бы ранены, и продвижение декурии не замедлилось бы.

— Еще ошибки?

— Неравномерность движения групп. Она привела к отставанию от графика…

— Это мелочи! — прервал Марка начальник училища. — Не отнимайте у меня время зря! Какова ваша главная ошибка?

Марк лихорадочно соображал. Главная? В чем он еще прокололся? Или Гракх проверяет: не запаникует ли курсант? Не станет ли придумывать себе мнимые провинности? В мозгу стучал метроном, отсчитывая секунды. Гракх ждал, его лицо становилось все более хмурым.

— Никак нет, господин дисциплинар-легат!

— Конкретизируйте, курсант Тумидус!

— Других ошибок в моих действиях я не обнаружил, господин дисциплинар-легат!

— Плохо. Очень плохо, курсант Тумидус.

Начальственная голограмма вновь прошлась по залу, давая возможность Марку осознать собственное ничтожество.

— Разъясняю для умственно отсталых. Для тех, кто ловко бьет морду безобидному стилисту, но бездарен при осуществлении профильных наземных операций. Вступив в огневой контакт с противником, вы приказали своим бойцам вести огонь в паралич-режиме. Какова была ваша основная задача, курсант?

— Максимально вытеснить ботву из вверенного мне сектора!

— Куда вытеснить? В какие сроки?

— К точке сбора урожая согласно графику!

— Вот именно: согласно графику! — дисциплинар-легат воздел палец к потолку. — Своими действиями вы поставили под угрозу выполнение основной задачи! Каковы были приоритеты операции?

— Выполнение поставленной задачи. Сохранение личного состава.

— Продолжайте.

— Сохранение ботвы…

Марк замер: руки по швам, грудь колесом. Губы плотно сжаты, глаза неотрывно следят за начальством. На первом курсе Марку нравилось «косить» под дурковатого служаку. Позже — вошло в привычку. С некоторыми офицерами это помогало. С дисциплинар-легатом Гракхом — через раз.

— Совершенно верно, курсант Тумидус. Сохранение личного состава и выполнение поставленной задачи имеют более высокие приоритеты, чем сохранение ботвы. Вам следовало открывать огонь на поражение! Потери среди ботвы в данном случае были несущественны. Даже перестреляй вы всех, это не составило бы и 0,3 % от общего сбора! Вам ясно, курсант Тумидус?

— Так точно, господин дисциплинар-легат!

— Не слышу!

— Виноват! Больше не повторится!

— Надеюсь, курсант Тумидус. Почему во время операции сразу не было задействовано тотальное обездвиживание ботвы?

Это было в манере Гракха: огорошить неожиданным вопросом — и наблюдать за реакцией. К счастью, ответ был прекрасно известен Марку.

— Поиск и сбор ботвы, рассредоточенной по территории, требует дополнительных усилий и времени. Эффективность операции падает, растет риск, что наше присутствие будет обнаружено. Тактика превентивного тотального обездвиживания применяется только при наличии дополнительного подсобного ресурса по поиску и сбору ботвы, — Марк дословно цитировал «Тактико-специальную подготовку либурнария». — Подобную тактику, как правило, используют каперы — частные лица — задействуя в качестве подсобного ресурса личных рабов…

— Достаточно, курсант Тумидус. Зачет. Свободны.

— Разрешите идти…

Спрашивать разрешения было уже не у кого: дисциплинар-легат растворился в воздухе. Щелкнула, открываясь, крышка третьей капсулы. Внутри зашевелился Гельвий Сулла — командир третьей виртуальной декурии. Две соседние капсулы пустовали. Командовавший учебной операцией курсант Катилина успел отчитаться первым.