Наталья Новаш - В КОРОЛЕВСТВЕ КИРПИРЛЯЙН. Сборник фантастических произведений

Сплюснутая металлическая капля лежала на пологом склоне холма Она была непонятной, чужой, но Тири вдруг почувствовал облегчение. Холодный серый блеск был знакомым и неопасным, как стены Города, как вся его прошлая жизнь.

— Что ваш ярусный — болван, это я знал! Но тебя всегда считал умным парнем, который здесь торчит по ошибке!

Мэр был разъярен, Рос еще никогда не видел его таким. Меряя кабинет быстрыми шагами, он кидал на Роса ничего хорошего не предвещающие взгляды.

— Но она мне действительно нравится!

— Ну и что?

— Мой срок кончается, и какая разница…

— Болван! Полный!

«Полный болван» означало высшую степень его гнева. Секторальный, по имени Рос, с трудом сохранял бесстрастное выражение лица. Наконец он не выдержал:

— В чем все-таки дело? Она же в списке к отправке! Я смотрел!

— А в другие списки ты не смотрел? В списки Контрольных, например? — вкрадчиво произнес мэр.

Рос оцепенел. С трудом выдавил:

— Так… что теперь-то?

— Теперь… Теперь ничего! Благодари наружников, Рос.

— Действительно…

Постепенно мэр успокаивался. Даже ухмыльнулся:

— Тебя должен был предупредить ярусный, но он, похоже, вконец выжил из ума. Нехорошо так говорить о мертвом, но ведь правда… А еще метил… Да. Иди, Рос. Кстати: одного из наружников поймали.

— Мне прийти на опознание?

— Там нечего опознавать…

Дима допил чай и украдкой взглянул, на ребят. Арчи уминал уже второй суточный рацион, а Тири еще ковырялся в тарелке с супом Обрывки ярких пакетов, тоненьких разовых стаканов, куски решительно отвергнутого обоими хлеба валялись по всему полу. Пир в честь первого контакта… Странная это все-таки была пара: оборванный здоровяк Арчи и аккуратно одетый, хрупкий до прозрачности Тири. Как он еще столько прошел вчера! Метнулся в люк шлюпки, растянулся у порога и полчаса пролежал пластом. Ну а Арчи посмотрел на него с сочувствием, но без всякого удивления. Красноречиво махнул рукой: «пусть отлежится». И без перевода было понятно… Но лучше с переводом. Дима повернулся, посмотрел на дисплей. Бешено мелькали цифры, гудели вентиляторы блоков памяти. Машина работала на пределе своих возможностей… Пилот коснулся клавиши, прочел: «Выделено 769 слов. Идентифицировано 8 слов. Анализ продолжается». Путаясь в транскрипции, Дима стал читать дальше: «рэгел, предположительно, — человек, ло — местоимение ты.»

Он протянул руку к Арчи:

— Ло рэгел.

Показал на себя:

— Рэгел.

Арчи странно улыбнулся:

— Фэт рэгел.

Дима взглянул на дисплей. Строчки замигали, изменяясь: «рэгел — предположительно, — каста или нация. Ло — местоимение ты. Фэт — отрицание принадлежности». Пилот улыбнулся:

— Бывает… Что ж, поможем машине.

Он указал на пальцы, пошевелил ими:

— Пальцы.

Арчи оживился:

— Мэдо.

Дима посмотрел на экран. Новое слово уже было в памяти.

Ну, теперь дело пойдет быстрее…

И показал на свой пистолет:

— Бластер.

Снаружи Димкино жилище казалось большим. На- деле оно простором не отличалось, хотя какой-то уют, обжитость в нем чувствовались. Плавно закругленные стены покрывала ворсистая голубая обивка, два крошечных иллюминатора были забраны толстыми стеклами, перед большим, включенным экраном выдвигался из стены маленький пульт. Единственное кресло перед ним казалось таким хрупким, что когда Дима с размаху уселся в него, Тири невольно зажмурился. Но переплетение тонких стальных трубок, обтянутых прозрачным пластиком, даже не дрогнуло. А сейчас Дима и Арчи умудрились сесть в кресло вдвоем. Тири с любопытством смотрел, как они разговаривали: тыкали в предметы пальцем и называли их…

«Он явно не из Равных. Но и на наружника не похож… С каким удивлением Арчи на него смотрит…» Тири вдруг вспомнил, как на лекции по истории общества им рассказывали про племена, жившие на южных островах. Может быть, он оттуда? Почерневший, оплавленный песок под этим металлическим яйцом… А вдруг эта штука летает, как дисколеты Дежурных?

В сознании мелькнул краешек какой-то мысли. Надо только обдумать ее… Но Тири уже не мог сосредоточиться. Он хотел спать. В Городе все давно улеглись. В Городе давно погасили свет, сняли верхнюю одежду и легли под тонкие серые одеяла… Тири присел на мягкий пол, слегка пружинящий под нажимом. Похоже, спать придется здесь…

Дима неожиданно отвернулся от пульта и нараспев спросил:

— Спа-ать!

— Да! Ты уже научился говорить?

Но Дима лишь непонимающе улыбнулся в ответ. Повторил:

— Спать…

Достал из ящика в стене четыре ярких, оранжевых, почти невесомых одеяла, протянул два одеяла Тири.

— Спать.

— Спасибо. Арчи, а вы?

— Мы посидим… Тири, у него машинка — просто блеск! Не хочешь посмотреть?

«Наружник, а разбирается в компьютерах!»

— Арчи, я не могу. Мы в Городе всегда…

— А, понимаю. Режим… — он снисходительно улыбнулся. — Солнечных снов…

— Солнечных снов…

Одно одеяло Тири постелил на пол, другим укрылся. Куртку он положил в изголовье. Дима подсел к Арчи, нажал что-то на пульте, и свет стал тусклее. Под их тихий шепот Тири и заснул.

«Что-то долго нет тонга…» Тири потянулся и раскрыл глаза. В спальне еще был полумрак, ровно дышал кто-то рядом. «Гэл… Ну, и сон же мне…»

— Гэл!

Он попытался встать. И не смог. Он спал на полу, а не на постели. В маленькой каплевидной капсуле, а не в спальне своей группы. Почти мгновенно Тири вспомнил все случившееся с ним. Дежурные, наружники, Дима…

Темнота постепенно редела, глаза привыкали. Тири взглянул на лежащих рядом Арчи и Диму. Слабый свет из иллюминаторов падал на их мускулистые, смуглые от загара тела. Дима спал, положив руку под голову, дыша редко и спокойно. Арчи во сне развернулся поперек, лежал, уткнувшись головой в живот Димы, время от времени что-то бормоча.

Тири поморщился и отвернулся. Нет, он не принадлежал к числу тех, кто требовал постоянного ношения верхней одежды. Все равно, атавизмы лица и фигуры одеждой не скроешь. Но смотреть на полуодетых людей было все-таки неудобно. Тири отвернулся, поправил одеяло и попытался заснуть. Но спать больше не хотелось. Это было странно и непривычно — время сна уже кончилось, а делать ничего еще не надо. Тири лежал, и в голову лезли самые разные мысли. О Городе. О Дежурных, о том, что жалко все-таки ярусного… И, конечно, о Гэле. Где он, что сейчас делает. Думает лито Тири… Разумеется, думает. Если бы он знал, что с ним случилось!