Константин Колчигин - Земля Ольховского (Трилогия)

– Давайте, Наташа, осмотрим ваши ушибы, – сказал я, управившись с предварительной организацией стоянки и, заметив, как она нерешительно глянула сначала на меня, а потом на брата, спокойно добавил. – Пойдемте в палатку!

Моя помощница без возражений прошла за мной в просторный центральный отсек палатки, хорошо освещенный большим окошком, затянутым противомоскитной сеткой, где я тут же усадил ее на скатанный спальный мешок. Правой рукой девчонка действовать почти не могла, и я сам осторожно снял с нее рубашку – возражений, понятно, не последовало. Машинально оценив, как хорошо сидит на девушке мое недавнее изделие, я пристроился рядом и внимательно осмотрел припухшее и покрасневшее плечо. Потом очень осторожно, чуть касаясь пальцами, обследовал сустав и ключицу – вывих я сразу исключил, но перелом определить так поспешно и без рентгена было весьма затруднительно.

– Дурнота была? – на всякий случай спросил я. – Или легкое головокружение?

– Кажется, нет… – неуверенно отозвалась Наташа, чуть искоса быстро глянув на меня. – Только больно очень… И здесь, и на спине…

Помедлив минуту-другую, я раскрыл аптечку и выбрал специально предназначенный для таких случаев, сильнодействующий крем с выраженным болеутоляющим эффектом. Нанеся немного этого средства на округлое плечо девчонки, я очень осторожно, вновь едва касаясь пальцами, начал втирать крем в травмированное место. Моя помощница сидела очень спокойно, и я, время от времени добавляя крем на ее плечо, стал массировать более решительно. Результат последовал уже через несколько минут – Наташа сначала неуверенно пошевелила рукой, а потом уже и куда смелей подняла ее.

– Почти прошло! – радостно сообщила она, улыбнулась, пошевелилась и тут же надула свои очаровательные губки. – Еще спина… Наверное, ребро сломала…

Осмотрев и это место, я разглядел чуть выше пояса юбки красноватую припухлость – на этот раз особо раздумывать я не стал, а просто повторил процедуру с нанесением крема. Минут через пять моя помощница опять осторожно пошевелилась, даже чуть привстала, и у меня сразу отлегло от сердца: перелом – не ушиб, там не добьешься такого скорого облегчения с помощью анестезирующих мазей.

– Большое спасибо, Николай Александрович! – приподнимаясь на колени, сказала моя помощница и сразу без особых церемоний несколько раз поцеловала меня в щеки и шею. – Сейчас я постараюсь сделать также, как получилось у вас в знак примирения…

Вышло это у нее здорово – не знаю даже, остались ли следы на моей шее, но я немедленно решил выбираться из палатки, а не рассиживаться здесь с красивой полуодетой девчонкой…

– Боль вернется примерно через полтора-два часа и втирание придется повторить, – поднимаясь и подавая руку своей помощнице, заметил я. – Ушибы довольно сильные и излишне не резвитесь!

– Против того, чтобы повторить – совершенно не возражаю! – засмеялась Наташа, поворачиваясь ко мне спиной – я помогал одеть ей рубашку. – Можно прямо сейчас!

Едва застегнув пуговицы, она прислонилась ко мне и откинула голову на мое плечо – я осторожно обнял ее за талию, а потом опять неожиданно для себя (что случалось уже неоднократно) зарылся лицом в ее роскошные волосы, да так, что у меня самого на мгновение перехватило дыхание и сбилось с ритма сердце… Взяв себя в руки, я отпустил девчонку и тихо вышел из палатки – Наташа, управившись с рубашкой, почти сразу последовала за мной. Володя по-прежнему сидел на носовой палубе лодки, и я жестом предложил ему перебраться к палатке, а потом вынул из рубки остальные ружья и коробку с пистолетными патронами. Ружья я передал нашему юнге, когда он уселся у входа в палатку, а сам полностью снарядил почти пустой магазин одного из пистолетов. Повесив себе на шею футляр с биноклем и прихватив полуавтоматическое ружье, я быстро огляделся – за скалой с родником была видна сравнительно широкая расщелина, которую я заметил еще на подходе к берегу.

– Пора осмотреться! – сказал я в ответ на вопросительные взгляды своих молодых служащих. – Может быть, удастся подняться на утесы…

– Я с вами! – сразу решительно объявила Наташа, на время забывшая о своих ушибах.

Немного подумав, я кивнул – устраивать серьезные восхождения не было никакой необходимости, и при первых сложностях подъема можно будет просто вернуться назад. Приказав Адмиралу оставаться на месте и присматривать за нашим легкораненым юнгой, я, в сопровождении своей помощницы, направился ко входу в расщелину.

– А здесь вы разрешите мне искупаться? – спросила Наташа, кивнув на естественную каменную чашу глубиной метра полтора, наполненную кристально чистой родниковой водой.

– Под моим присмотром! – улыбнулся я в ответ. – И если вода не окажется для вас слишком холодной!

Ожидания мои оправдались – неширокая (около двух метров) расщелина, через каждые пятнадцать-двадцать шагов менявшая направление под незначительными углами, вела прямо к вершине общего скального массива. Дно ее было сравнительно ровным – всюду лежал лишь мелкий щебень и кое-где небольшие глыбы черного камня. Минут за двадцать мы поднялись на самый верх и сразу ощутили легкий прохладный ветерок, тянувший с моря. Осторожно пробираясь по неровной поверхности, испещренной многочисленными трещинами и усеянной обломками всевозможных размеров, часто подавая руку в опасных местах своей спутнице, я направился к окончанию массива, выбирая также наиболее высокое место для наблюдений. Наконец, остановившись на сравнительно ровной площадке, неподалеку от края утеса там, где он отвесно опускался к морю, я вынул из футляра бинокль и внимательно осмотрел горизонт. Здесь ширина Западного моря превышала сотню километров – предел видимости в атмосфере этого странного мира, и мне не удалось разглядеть северный берег. Зато далеко на западе прямо из туманной дымки выступали сотни громадных темных силуэтов, имевших четкие линии и совершенные формы… Это был Город… Возможно, даже более крупный, чем тот, в котором мы пережили опасные приключения. Передав бинокль своей помощнице, я подумал, что, пожалуй, пора поворачивать назад и не поддаваться вновь открывшемуся искушению прикоснуться к неведомому…

– Нам ведь надо обязательно побывать там? – спросила Наташа, внимательно посмотрев на меня. – Чтобы потом не пришлось жалеть…

– Хорошо! – вдруг решился я – в чем-то девчонка была права. – Но теперь никаких прогулок среди этих громадин – мы лишь взглянем на них издалека…

До Города был около ста километров – отсюда мы могли видеть лишь вершины колоссальных сооружений, которые, казалось, просто висели в туманной дымке, а сам участок суши, где они находились, пока оставался совершенно недоступен для наблюдения. Может быть, там заканчивалось Западное море или находился более-менее крупный полуостров, а возможно, и сам этот огромный водоем поворачивал под большим углом на север или на юг…