Пол Уильям Андерсон - Патруль времени (сборник)

— …только чтобы переночевать, — говорил Вагнио, — и утром наполнить бурдюки водой. А потом — вдоль берега на запад к англам с товаром для большой ярмарки, которую они проводят в это время года. Эти, если захотят, могут прийти, а нет, так мы оставим их в покое. У них и взять-то нечего.

— А сами они разве не годятся для невольничьего рынка? — Такой вопрос был омерзителен для Эверарда, но совершенно естествен для этого века.

— Нет, они убегут, как только увидят, что мы направляемся к ним, и уведут с собой всю живность. Вот почему они строятся на таком расстоянии от моря. — Вагнио прищурился. — А ты, должно быть, из сухопутных крыс, раз не соображаешь этого?

— Да, из маркоманов. — Племя это жило достаточно далеко, примерно там, где в двадцатом веке находится западная Чехословакия. — А вы, часом, не из Скании?

— Нет. Альваринги занимают половину острова неподалеку от геатишского берега. Оставайся на ночь с нами, Маринг, и мы обменяемся рассказами… Куда это ты уставился?

Моряки собрались вокруг, жадные до новостей. В основном рослые блондины. Они топтались на месте, заслоняя от патрульного корабль, пока двое из них наконец не передвинулись. Через открывшееся свободное пространство Эверард увидел, как гибкий юноша спрыгнул с борта на берег. Затем он поднял руки и помог сойти женщине.

Веледа! Безусловно. «Я узнал бы это лицо, эти глаза даже на дне океана, сотворенного ее богиней». Но как молода она сейчас! Девушка-подросток, тонкая как лоза. Ветер трепал распущенные каштановые волосы и юбку до лодыжек. С расстояния в десять или пятнадцать ярдов Эверарду показалось, что он увидел… но что? Взгляд, устремленный вдаль, губы, внезапно дрогнувшие или что-то прошептавшие, — горе, потерянность, мечту? Он не мог с уверенностью сказать.

Конечно же, она не проявила никакого интереса к нему. Эверард не понял даже, заметила ли она его вообще. Бледное лицо повернулось в другую сторону. Она отрывисто заговорила со своим темноволосым спутником, и они пошли вдоль берега прочь от корабля.

— А, на нее, — понял наконец Вагнио. На его лице застыло замешательство. — Странная парочка, эти двое.

— Кто они? — спросил Эверард. Тоже естественный вопрос — еще никто не слышал, чтобы женщина пересекала море иначе как пленница. В свое время захватчики с берегов Ютландии и Фрисландии переправят свои семьи в Британию, но произойдет это спустя века.

Хотя, может быть, скандинавы брали иногда своих женщин в морские походы даже в эти века… Эверард, правда, не располагал такой информацией. Эти земли в данный период истории вообще были изучены слабо: считалось, что происходящее здесь едва ли может повлиять на судьбы мира до начала Великого переселения народов. Но вот ведь…

— Эдх, дочь Хлавагаста, и Хайдхин, сын Видухада, — произнес Вагнио, и Эверард отметил, что ее он назвал первой. — Они заплатили за переезд, но не собираются торговать вместе с нами. В самом деле ей совсем не нужна ярмарка, она хочет, чтобы мы высадили ее — их — где-нибудь по дороге. Она пока не сказала, где именно.

— Давайте лучше готовиться к ночи, хозяин, — вмешался какой-то моряк. Раздались и другие голоса в поддержку.

До наступления темноты оставалось еще несколько часов, и дождь вроде бы не собирался повернуть в эту сторону. «Они просто не хотят говорить о ней, — понял Эверард. — Они ничего не имеют против нее, в этом я уверен, но в ней, да, есть что-то странное».

Вагнио быстро согласился с предложением.

Эверард предложил помощь в обустройстве. Предельно вежливо — ибо гость священен — капитан все же выразил сомнение в том, что от человека, не сведущего в морском деле, может быть какая-то польза, и Эверард направился в ту сторону, куда пошли Эдх и Хайдхин.

Они остановились далеко впереди. Кажется, заспорили о чем-то. Она сделала жест, на удивление непреклонный для такой тростиночки. Хайдхин развернулся и направился обратно длинными быстрыми шагами. Эдх пошла дальше.

— Вот подходящий случай, — проговорил Эверард. — Попробую разговорить мальчишку.

— Соблюдай осторожность, — ответила Флорис. — Мне кажется, он расстроен.

— Да, но попытаться все равно стоит, не так ли?

Ради этого, собственно, они и организовали встречу, вместо того чтобы просто проследить путь корабля назад во времени. Они не могли решиться с наскока вторгнуться в события, которые, вполне возможно, являются источником нестабильности и способны изменить будущее. Здесь же, они надеялись, будет возможность узнать что-нибудь заранее.

Хайдхин резко остановился, хмуро глядя на незнакомца. Тоже всего лишь подросток, возможно, только на год-два старше Эдх. В эту эпоху он считался уже взрослым, но был все еще нескладен, не сформировался окончательно. Резкие черты лица оттенял юношеский пушок на щеках. На нем была плотная шерстяная накидка, пахучая в сыром воздухе, и башмаки в разводах от соли. Сбоку висел меч.

— Привет, — дружелюбно произнес Эверард. Он был уже близок к цели, и у него по затылку побежали мурашки.

— Привет, — буркнул Хайдхин. Подобная неприветливость считалась бы естественной для его возраста в Америке двадцатого века. Здесь она могла спровоцировать вполне реальную стычку. — Что тебе надо? — Он подождал секунду и резко добавил: — Не подходи к женщине. Ей нужно побыть одной.

— Не опасно ли это для нее? — спросил Эверард. Еще один естественный вопрос.

— Она не уйдет далеко и вернется до наступления темноты. Кроме того… — Хайдхин снова онемел. Казалось, он боролся с собой. Эверард ждал, что юношеское желание казаться важным и таинственным возобладает над осторожностью. И он услышал почти пугающую своей прямотой фразу: — Кто посягнет на нее, испытает страдания, худшие, чем смерть. Она избрана богиней.

Неужто ветер и в самом деле в это мгновение дохнул холодом? Или показалось?

— Выходит, ты ее хорошо знаешь?

— Я… сопровождаю ее.

— Куда?

— Зачем тебе знать? — вспыхнул Хайдхин. — Оставь меня в покое!

— Успокойся, друг, успокойся, — произнес Эверард. Ему помогали рост и зрелость. — Мне просто интересно, я из других краев. Рад был бы услышать побольше об… Эдх, так ее назвал корабельщик? А ты Хайдхин, я знаю.

В юноше пробудилось любопытство, и он слегка расслабился.

— Кто ты? Мы тебя еще с корабля заметили.

— Я путник. Маринг из рода маркоманов. Небось никогда и не слышал про такой народ? Вечером, если захочешь, приходи слушать мой рассказ.

— Куда направляешься?

— Куда судьба забросит.

Мгновение Хайдхин стоял неподвижно. Шумел прибой. Кричали чайки.