Андрей Карелин - Альсара

К революции примкнули даже консервщики, до этого отсиживающиеся в Терра Фирме. Нет, не те, что были простыми бомжами, хотя те рвались в бой, за Альсару, не меньше простых альсарян. Терра Фирма открыла перед революцией одну из самых страшных тайн. Они знали код жизни и умели контролировать озёра жизни.

Эти амёбообразные гиганты оказались довольно управляемыми с помощью генетических уловок. Их можно было направить в нужном направлении, не стоит забывать, что при этом они пожирали почти всё на своём пути. С таким оружием революции было куда легче проводить нападения. Использование озера жизни, как бульдозера, перед основной схваткой давало куда больше поля для манёвра. Смущала только их медленность и всеядность. Но грех было жаловаться.

Перед революцией открывался простор, какого ещё не видывала ни одна сила на Альсаре. Реальная возможность что-то изменить. Древняя столица Северной Империи, служившая им ещё до создания Древней Насыпи — город Ксилиан. Он был расположен севернее экватора. Теперь, когда комбинаты, закрывающие прямой путь в город были обесточены, и когда у революции, наконец, появилась собственная армия, подчиняющаяся правительству Якова, а не местным баронам, настало время для решающей схватки.

На территории Ксилиана старый город уже давно превратился в древние руины, и оттого современный Ксилиан был ещё красивее. Заросшие лианами и папоротниками колонны древнего Ксилиана мелодично вписывались в технократический пейзаж нового мегаполиса. Там был и свой космопорт. Город находился слишком далеко от места добычи и от поселений рейдеров и конкистадоров, но все, хотя бы раз побывавшие в Ксилиане, влюблялись в этот город до конца жизни. Даже инопланетные гости признавали, что на своих планетах у них не так много таких красивых мест.

Именно Ксилиан и стал следующей целью Якова. Всем известно, что императоры Альсары, династия Астрайдеров короновались здесь по традиции. Даже перемещение столицы сначала в Палас дэ Фродос, а потом в Бэйдонт ничего не изменило. Духовным центром оставался Ксилиан. Яков, несмотря на его революционность, чтил и уважал святые места Альсары.

— Штурм Ксилиана должен нанести минимальный ущерб городу и его святым местам, — гласил приказ Якова.

Сам Яков явится туда и будет принимать участие в штурме, там будет и Джерри Пирм, как хранитель святынь Альсары. И как барон-инквизитор.

Именно присутствие последнего заставляло Азию держаться оттуда подальше. Но она не могла себе этого сейчас позволить. Сюда стягивались силы для одного единственного сильного и успешного штурма. Два штурма могли нанести существенный урон древнему городу Ксилиану, названому так в честь самой богини Альсары — Ксивы.

Азия видела новые полки. Те прилетали из далёких глубин Альсары, они участвовали в конфликтах на неизвестных ей долинах и в незнакомых городах. Но все хотели лично увидеть её, Азию. Азия действительно превратилась в принцессу революции, в символ. Она даже себя не узнавала в этом символе. Но, похоже, ей всё прощалось. Ей можно было быть чуть-чуть расслабленной, чуть-чуть неуверенной. Всё равно все знали, что она их муза, что Азия — их счастливая звезда. Как утомляли бесконечные встречи со своими фанатами. Но девочка не могла себе позволить обойтись невнимательно с теми, кто готов был пожертвовать жизнью за будущее её родины.

Пиар Якова нещадно эксплуатировал образ Азии. Она уже была почти на всех самых популярных афишах или в роликах. Она призывала к восстанию, рекламировала южноальсарскую кухню, отдавала почести героям. Азия была всегда и везде. Её любил народ, поэтому отказываться от такого информационного повода было глупо. Был даже один плакат, где изображали Азию, целующуюся с Райаном. Азия не помнила надписи на плакате, но очень им гордилась. Это должно было быть лучше любой агитации для того, чтобы стереть противоречия между рейдерами и конкистой. Нетерпимости между двумя фракциями надеялись положить конец. Яков пытался создавать и другие "образы революции", но истинным успехом пользовалась только Азия, простая альсарская девочка, из погибшего городка. Такая своя, такая родная и близкая.

Азии присылали цветы, целые горы цветов, посвящали стихи и песни, клялись в любви. Её рисовали на картинах. Некоторые картины были революционными, а на некоторых она изображалась эльфийской принцессой или в образе Богини Ксивы, пришедшей спасти свою землю. Её изображали покровительницей, защищающей народ. Как все народы Альсары она укрывает от зла. Многие надежды возлагались на неё. Вокруг Азии составлялся культ, и ей можно было уже ничего не делать самой, а лишь вежливо общаться с революционерами.

Но Азия была бы не собой, если бы не хотела большего. Она отлично видела разницу между её экранным образом и реальной жизнью. Она хотела больше сделать для своего народа. Не просто быть центром новой субкультуры. Азия ведь была из Ксива и Матра. Она ведь имела сверхспособности, и об этом не забывала. И она предпочитала бы заниматься не только агитацией, пока другие умирают. Девочка хотела быть на фронте.

— Азия, — услышала она от группы вновь прибывших. Девочка через маску усталости вновь сверкала глазками и зубками. Ей так хотелось побыть собой с этими людьми, но её устало — приятное выражение быстро померкло. Перед ней стоял во всей красе Шарон.

— Азия, ты тоже здесь. — Продолжал архонт.

— Как видишь, — девочка попыталась почувствовать нотки издёвки.

— Ну, я-то знаю, где ты была, об этом сейчас все знают, но где был я, — Шарон так веселился сейчас, как никогда раньше. От него аж исходил свет. Правда, ничего хорошего для девочки это не могло означать. — Я просто обычный солдат революции. Куда мне до твоих высот. Ты ведь советница Якова, принцесса рейдеров, жемчужина пустыни. И ты со всем этим согласна…

— Да, я участвую во всех главных операциях. От меня этого ждут…

— Да, это как-то твоём стиле, — не дал договорить девочке Шарон. — Находится при штабе, фотографироваться и сниматься для роликов, как у нас ты была всегда при Роне.

Азия пробовала оправдаться, но её скромные попытки могли лишь унизить её перед окружающими. Благо и Шарон предпочёл говорить с глазу на глаз. Он вовсе не хотел унижать девочку перед всеми, а просто поставить её на место. Они вышли из вестибюля и шли по аллее, выложенной боеприпасами. Сейчас такие аллейки заменили собой нормальные места препровождения.

— Почему ты исчез? Рон тебя искал… — Пыталась поддержать разговор Азия. Или уйти от обсуждаемой темы.

— Не уходи от разговора. Что я вижу, ты пользуешься своими способностями электраэтернал, чтобы получше устроить свою стройную задницу. — Шарон намекал на её участие в рекламе революции. — Хотя, какая революции может быть нужна реклама? Им нужно постоянно знать, что ты о них беспокоишься, — издевательски иронизировал Шарон.