Дина Лампитт - Ускользающие тени

— Леди Сара Напье, — прошептал он, иллюзия моего сердца.

Они повернулись, прошли по старинной часовне Гудвуда и вышли на августовский солнцепек, смеясь от приветственных криков множества собравшихся родственников.

Чтобы избежать тягостного внимания общественности к таким пикантным событиям, они сбежали в Ирландию на время похорон, хотя Сидония успела послать цветы со своей карточкой. А затем совершилось то, что она должна была сделать уже давно: отправилась погостить в теплую и гостеприимную обстановку дома родственников Финнана. И, как будто это был знак судьбы, когда она вместе с Финнаном вернулась в свой памятный дом, то обнаружила, что все изменилось, а перед ними открылся совершенно новый путь.

Крессида Картрайт, которой удалось превратить Рода в послушного супруга, оказалась верна своему слову и сделала Сидонии такое предложение относительно ее квартиры, от которого было трудно отказаться. Письмо от одной из одиноких подруг дамы-адвоката уже ждало в почтовом ящике. Прочитав его, Сидония настолько изумилась, что сразу же поднялась к Финнану.

— Удивительное предложение!

— Да, второго такого уже не будет. Давай-ка откроем шампанское.

— Я думала, ты бережешь его к свадьбе.

— На свадьбе его будет гораздо больше, — заметил Финнан. — Послушай, я тоже решил продать свою квартиру. Итак, куда мы отправимся, Сидония?

— В Челси, Чизвик — куда-нибудь в тихое местечко, куда угодно, лишь бы с тобой.

Финнан наполнил бокалы.

Приготовься к потрясающей новости: пока я был дома, со мной что-то произошло. Меня со всей силой потянуло на родину. Как ты думаешь, жизнь в Ирландии подходит для профессиональной музыкантши?

— Полностью.

— Тогда я начну искать работу. Если уж я решил сменить всю свою жизнь, надо начинать с работы.

— Но что будет, если на твою квартиру покупатель найдется слишком быстро?

— Я уже присмотрел домик.

— Где?

— В Блэкит, романтичное строение георгианской эпохи. Думаю, он тебе понравится?

— В таком месте могла бы жить Сара?

— Совершенно не удивлюсь, — со смехом ответил Финнан, — если, в конце концов, выяснится, что именно туда она отправилась с галантным капитаном Напье.

— Вряд ли нам удастся это выяснить.

— Может быть, это к лучшему.

Сидония вздохнула.

— Знаешь, я буду скучать по ней.

Финнан прошел к окну, долго смотрел в сторону Холленд-Хауса, а потом оглянулся через плечо. Сидония заметила на его лице улыбку.

— Я уверен, что сейчас и она где-то вспоминает о тебе.

ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА

В мае 1990 года мне была впервые предложена идея этой книги, которая вначале предполагалась как полностью посвященная жизнеописанию Георга III. Однако по мере того, как я узнавала о его подруге, неподражаемой леди Саре Леннокс, меня все сильнее и сильнее притягивала эта особа, потом, ради равновесия, среди персонажей книги появилась Сидония, и получилась скорее история жизни Сары, нежели короля.

Жизнь Сары хорошо известна по ее письмам, однако в ней остаются неразрешенными несколько вопросов: во-первых, действительно ли она любила Георга III, и, во-вторых, делал ли он ей предложение? Чтобы ответить на них, мы должны обратиться к трем источникам: описанию событий, сделанному Генри Фоксом, письмам Сары к Сьюзен и истории, рассказанной Генри Напье, сыном Сары.

То, что Сара была способна солгать Сьюзен, представляется нам абсолютно возможным, особенно потому, что Сьюзен слишком часто осуждала ее. Первый пример этому — письмо, написанное в то время, когда Сара ждала ребенка от лорда Уильяма Гордона: в нем Сара писала о том, что собирается отдохнуть вместе с сэром Чарльзом Банбери, как будто ее брак по-прежнему был безоблачным.

Помня об этом, как можно поверить настойчивым заверениям Сары о том, что король ей всего-навсего нравился и что о любви здесь не могло быть и речи? Более того, по письмам Сары к ее лучшей подруге складывается впечатление, что Георг никогда не делал ей предложения, в то время как Генри Напье утверждает: «После того как она поправилась и вновь появилась в Лондоне, радость короля стала весьма заметной, их беседы возобновились, его надежды вновь стали крепнуть, и он повторил, упоминая о прежней беседе: „Надеюсь, вы подумаете об этом“. Она так и сделала — то есть приняла его предложение». В котором же из случаев мы имеем дело с реальными фактами?

Однако подробности бурного периода жизни Сары не вызывают сомнений: ее связи с Лозаном, Карлайлом и лордом Уильямом Гордоном, ее бегство в Шотландию, появление ее ребенка и развод представлены в этой книге с максимальной достоверностью.

Брак Сары с капитаном гвардии Джорджем Напье (Донни) оказался удачным, хотя на протяжении всей жизни они испытывали недостаток средств. За три года, прошедших после ее свадьбы, Сара родила троих детей: Чарльза, Эмили и Джорджа. Через два года на свет появился Уильям, затем Ричард, Генри, Кэролайн и Сесилия. Всего у нее вместе с Луизой Банбери было девять детей.

Жизнь Сары сложилась совсем иначе, чем можно было предположить. Ей оставался один шаг до замужества с королем Англии, которое, вероятно, было бы весьма успешным, но в конце концов она оказалась супругой бедного солдата. Она была уже не молода, чтобы обзаводиться семьей, и тем не менее в браке родила еще восемь детей. Трое ее сыновей стали выдающимися военными, один дослужился до чина капитана флота, другой обратился к религии и стал проповедником. Одну из дочерей Сары, Эмили, взяла к себе бездетная сестра Сары Луиза Конолли, еще трое умерли совсем молодыми: Кэролайн — в девятнадцать лет, Сесилия — в семнадцать, а бедная Луиза Банбери, дурнушка с неровными зубами и обаятельными манерами, скончалась в возрасте семнадцати лет.

Что же стало с мужчинами, любившими Сару? Король, как известно, тяжело заболел — его недуг был определен как «безумие», однако теперь установлен правильный диагноз — порфирия. Так утверждают доктор Ида Макалпин и доктор Ричард Хантер, которые опубликовали результаты своих продолжительных исследований в «Британском медицинском журнале» в 1966 году. Порфирия — наследственное метаболическое заболевание, одним из симптомов которого часто является общий озноб — а король жаловался на озноб еще с той поры, когда Сара вышла замуж за Банбери, — и в самых тяжелых случаях оно приводит к психическим отклонениям, галлюцинациям и бредовым состояниям. Основным подтверждением своих выводов двое наших современников-врачей считают тот факт, что по описаниям моча Георга III имела пурпурный цвет портвейна, что является классическим симптомом порфирии, которой, по словам тех же врачей, страдали Мария Стюарт, Иаков I, Фридрих Великий, Георг IV, а также несколько детей короля и его внучка, принцесса Шарлотта.