Дмитрий Янковский - Огненный шторм

Я нажал несколько кнопок на ладони. Лодыжки и запястья сдавили герметизаторы. Шлем состыковался с воротником. В уши ворвалось шипение нагнетаемого из заплечных баллонов воздуха. Одежда, бронежилет, шлем, рюкзак – все превратилось в скафандр, который в исправном состоянии даже при самых неблагоприятных внешних факторах способен поддерживать жизнедеятельность бойца в течение неограниченного времени. Это, конечно, был не «Богатырь», но все же довольно серьезная защита. Я включил микрофон.

– Я с Игрищевым пойду первым. Потапов, иди позади нас.

Я включил системы скафандра, необходимые для движения вплавь. На внешней поверхности рюкзака появились два небольших отверстия – сопла водометных движителей. На боковых поверхностях перчаток раскрылись гребные лопасти.

Шаг вперед, и я уже в воде. Позади шел плот. Мы плыли, почти погрузившись в воду. Странное ощущение охватило меня. Мне редко приходилось вот так преодолевать реки, и впечатления были хотя и не неприятные, но непривычные. Внутри скафандра сохранялось постоянное давление, но почти полная погруженность ощущалась. Мы двигались довольно быстро, и накатывавшие волны временами целиком закрывали обзорный экран шлема.

Посередине реки внезапно вырос водяной столб, и в меня ударила гидравлическая волна взрыва. Мне удалось моментально открыть огонь по противоположному берегу. Краем глаза я заметил, на какой отчаянный маневр решился Потапов. С плота сбросило Бешанова, и по инструкции остальные должны были спрыгнуть в воду.

Вместо этого Потапов повел «ПМ-43» к противоположному берегу. Еще несколько мин разорвались в воде, но боец резкими маневрами избежал повреждения плота. С берега, занимаемого вторым взводом, послышался рев «Медведя» и очереди хлопков «МСК». С плота запустили обе ракеты и заработал лазер.

Вскоре плот достиг берега, и бойцы стали высаживаться. Когда Травкин и Маркова уже были на берегу, Корнелюк рванулся за ними, но перед ним разорвалась мина, и бойца сбросило в воду. Глубина у этого берега достигала четырех метров, и комвзвода скрылся под водой, а на поверхности появились пузырьки воздуха. Был пробит скафандр.

Мы были только на середине реки и не могли быстро помочь ему. К счастью, исчезновение Корнелюка заметила Кочетова. Она забросила автомат за спину, разбежалась и нырнула.

Но мне некогда было наблюдать за ее действиями. Под ураганным огнем я включил двигатель на полную мощность и целиком погрузился в воду. Из-под воды было видно, как взлетали брызги от учебных пуль, которые, разбиваясь о воду, окрашивали ее в красный цвет.

Наконец я достиг берега и, переключив компьютер на сухопутный режим, рванулся в лес. Вода стекала по забралу шлема. Сбоку появилась пластиковая фигура учебного противника. Я дал короткую очередь, и она упала. Впереди вели бой Травкин и Маркова. Метрах в двадцати слева залег Потапов. Его прижал к земле компьютерный боец с фобосианским лучеметом «М-86». Врага прикрывали двое автоматчиков. На плече Потапова было уже несколько меток от попаданий учебных пуль.

Я левой рукой открыл подсумок, достал гранату и швырнул ее в гущу противников. Раздался взрыв, и выстрелы стихли.

– Похоже, тебя здорово прижали, – подбежав к Потапову, я вынул аптечку из кармана бронежилета.

– Да, я наскочил прямо на них, и меня едва не срезали очередью. Только зацепило.

– Ладно, двигайся к берегу, там Кочетова и Корнелюк.

Боец встал и, пригибаясь, побежал обратно. Я проводил его взглядом и повернулся в сторону, куда двинулись Травкин и Маркова. Подбежали Сойкин и Кирьякова. Я жестом приказал им следовать за мной.

Вскоре мы оказались у выхода на небольшую поляну. В центре ее была траншея, где оборонялись несколько «фобосианцев». Посередине стоял искореженный взрывом фобосианский станковый лучемет. Я подбежал к Марковой, которая залегла неподалеку.

– Где Травкин?

– Он пошел в обход. У него снайперская винтовка…

– Понятно. – Я включил рацию. – Шолохов на связи. Травкин, слышишь меня?

– Слышу, – отозвался снайпер. – И даже вижу. Посмотрите на восемь часов, чуть ниже верхушки дерева.

Я взглянул в указанном направлении и увидел Травкина, зацепившегося за ствол дерева «кошками».

– Отлично. Оставайся там, огня не открывать. Наблюдай за противником, если будет нужно – прикроешь нас.

– Понял.

Подбежала Кочетова.

– Ну, что с Корнелюком?

– Да все нормально. Только слегка наглотался воды. Он с Потаповым.

– Хорошо. Приготовить штыки. – Я щелкнул держателем, и из-под ствола выскочило пятнадцатисантиметровое лезвие экспериментального штыка «ШП-56».

– Штыковая атака, командир? – Сойкин появился из-за ствола поваленного дерева.

– Точно.

– Вот это настоящее дело. Покажем им, «что значит русский бой удалый, наш рукопашный бой!».

Кочетова непонимающе посмотрела на Сойкина. Он откинул забрало шлема и улыбнулся.

– «Бородино», Лермонтов.

– А я уж подумала, ты сам сочинил! – попыталась пошутить Кочетова.

– Хватит отдыхать. Рассредоточиться!

Бойцы разошлись на расстояние 5-6 метров друг от друга и встали в полный рост. Штыки их автоматов зловеще сверкали. Стволы «МСК» покачивались, как будто отыскивая жертву.

– За Родину! Вперед!

Резким рывком я выскочил на поляну. Заработал лучемет, но очереди проскальзывали над головой. За несколько секунд я пересек открытое пространство и прыгнул в траншею. Сбоку выскочил один противник.

Я шагнул вперед, приклад автомата прочертил широкую дугу снизу вверх и врезался в подбородок управляемого компьютером робота. Послышался хруст пластика, и противник рухнул на землю. Показался еще один. Я коротким ударом опустил приклад на его шлем и шагнул назад.

В траншею один за другим прыгали остальные бойцы. Я развернулся в сторону Кочетовой, и увидел, что один противник поднял автомат для выстрела. Девушка смотрела в другую сторону. Я прыгнул вперед и вогнал штык в спину робота. Он упал. Кочетова развернулась.

– Будь аккуратнее. Следи за тылом! – Я несколько секунд смотрел в ее удивленные глаза, а потом побежал по траншее в другую сторону.

Навстречу мне вылетела Маркова. Она испуганно смотрела куда-то выше меня. Я резко развернулся и увидел на краю траншеи противника. В правой руке он занес для броска сюрикен – небольшую метательную пластину. Я понял, что не успеваю ничего сделать. Даже закрыть Маркову от броска времени не было.

Противник выбросил руку вперед. Будто в замедленной съемке я смотрел, как сюрикен, рассекая воздух, летел прямо в лицо Марковой, забрало шлема, которой было открыто. Грохотнул выстрел, и пробитая крупнокалиберной пулей пластина упала на дно траншеи. Я посмотрел в направлении выстрела и увидел, как Травкин оторвался от прицела винтовки.