Волчья натура. Зверь в каждом из нас. - Владимир Николаевич Васильев
— Прямо сейчас? — уточнил Сулим.
— А что мешает?
— Да ничего не мешает. Все ясно, я начинаю…
— Время идет, — напомнил Варга, уже сделав несколько шагов к выходу. — Чего тянуть? Раньше начнем — моложе победим.
«Или проиграем», — угрюмо добавил Сулим. Разумеется, мысленно.
И еще он подумал, что впервые с тех пор, как работает на Варгу, он чует запах поражения. Это было плохо. Но это было так. Именно так.
Что-то изменилось.
Варга уже ушел; Сулим вызвал Лэснера и велел начинать. Лэснер немедленно отослал людей к яхтсменам, которые, по данным наблюдения, в эту минуту тянули вдоль побережья от Алушты к Малореченскому. Потом Сулим вызвал по внутренней видеосвязи лабораторию. Ответил, конечно же, не сам Шадули, а его долговязый референт.
— Доброе утро. Вы готовы к отъезду?
Дог молча кивнул и добавил:
— Осталось только текущие исследования свернуть.
«Исследования, — неприязненно подумал Сулим. — Какие еще исследования? Что они там исследуют, если ген волка давно получен естественным путем, от самих волков? Исследователи хреновы…»
— Сворачивайте. За вами могут прислать в любой момент.
— Я должен согласовать это с господином Шадули, — упрямо заявил референт.
— Ну, так согласовывай, дылда очкастая! — раздраженно гаркнул Сулим и отключился.
Он никогда не жаловал эту высоколобую братию, а те платили ему той же монетой.
Лэснер объявился спустя полчаса и сказал, что ученых можно выводить через четвертый шлюз, к побережью.
— Вот и займись, — приказал Сулим. — Хотя, стоп, я сам займусь. А ты пока обеспечь внешнее охранение, да не жмись, задействуй всех свободных.
— Понял, шеф. — Лэснер, как всегда, был немногословен. Зато исполнителен — в этом Сулим был уверен железно.
«Ну; — подумал Сулим Ханмуратов, — начали…»
До лабораторий было десять минут ходу, в основном — коридорами и немного — по краю естественной пещеры, под гроздью белесых сталактитов. В свете люминесцентных ламп сталактиты нехотя отблескивали.
Охранник у четвертого шлюза отдал ему честь.
Махолет перевалил через гряду и стал планировать к Симферополю. Арчи поглядывал в круглый иллюминатор. Севернее гряды все было иным, чем на побережье: начиная от растений и заканчивая температурами. За какой-то десяток минут из конца субтропического лета они перенеслись в начало осени степного Крыма.
Исполинская стрекоза, изредка переходя в машущий полет, неслась над полями, над ниточкой трассы, над водохранилищами. Вдалеке смутно угадывались здания крымской столицы.
Так и дотянули до восточной окраины, где раскинулись посадочные площадки и полосы симферопольского аэропорта.
Махолет посадили в служебном секторе; лопоухий подросток-шелти с сигнальными флажками очень профессионально скорректировал касание, и стрекоза ловко встала на шесть растопыренных лап-опор.
— У нас десять минут, — сообщил Лутченко и взглянул на часы. — Борт из Куала-Лумпура на подлете, я связывался с диспетчерской.
Невдалеке, в конце резервной полосы, раскорячился транспортный «Витязь» с сибирским гербом на фюзеляже и на головогруди. Арчи даже охранение рассмотрел — шестерых иглометчиков из Томской авиагруппы.
— Пошли, — скомандовал Лутченко.
Арчи и Генрих послушно выбрались наружу. Парень-шелти поманил их за собой — показывал дорогу. Миновали какие-то ангары с еле обозначенной короной и серовато-стальной корой, открытые стоянки, потом прошли в калитку посреди бесконечного забора и оказались у какой-то объездной дороги. Напротив калитки стоял экипаж с распахнутыми дверцами. Лутченко кивнул на него.
Экипаж домчал их до здания аэровокзала за какие-то пять минут.
Арчи с некоторым трудом вычленил несколько групп прикрытия — ребятки-европейцы маскировались очень удачно.
— Выход с летного поля там, — пояснял Лутченко. — Зимой выходят только через здание, а летом — как получится. Но тем, у кого багаж, все равно придется потом идти в здание.
— Ага, — выразил внимание Арчи. Собственно, он прекрасно разбирался в реалиях симферопольского аэропорта и так, на личном опыте.
Генрих вежливо внимал.
— Стоите и ждете, — наконец завершил объяснения Лутченко. — Курьер сам вас опознает.
Генрих демонстративно нацепил солнечные очки и сплел руки, как футболист в стенке. Он действительно походил на чуть-чуть загадочного встречающего. Загадочного в плане того, что встречать ему приходилось не в личном порядке, а по долгу службы, это мгновенно прочитывалось по десяткам нарочитых мелочей.
Арчи усмехнулся и тоже надел очки. Лутченко ушел в сторону аэровокзала и скоро растворился в толпе; ребятки из прикрытия тоже все время меняли место.
Ровно в десять объявили, что самолет из Куала-Лумпура и Карачи благополучно произвел посадку. Последние минуты какие-то борты действительно носились над летным полем, но выделить из них нужный, естественно, на глазок было невозможно.
Потом открылись ворота; к ним подкатило несколько длинных транспортных экипажей и к выходу хлынул поток пассажиров.
А спустя несколько секунд у Арчи екнуло в груди и перехватило дыхание.
Навстречу шла ОНА — Ядвига, в легком летнем наряде, в темных очках, в туфельках-лодочках. В руке она несла довольно большой чемодан.
Арчи оцепенел, перестав замечать все, что вокруг происходит. Потом, словно завороженный, сделал несколько шагов навстречу. А Ядвига, поставив чемодан на пыльный серый асфальт, бросилась к нему и крепко обняла.
Молча. Без единого слова.
Несмотря ни на что, Арчи все же зафиксировал, как Генрих скептически покачал головой, подошел к чемодану и взялся за ручку. Пока то же самое не сделал кто-нибудь более проворный. И все, снова переключил внимание на Ядвигу.
— Здравствуй.
— Здравствуй.
— Господин генерал! — суматошно проорал в селектор дежурный связист.
— Что там? — мгновенно приник к линии Золотых.
— Донесение с шестого поста! Из объекта «бункер» разошлись двенадцать человек, в стороны! Парами!
— Наблюдать, — жестко приказал Золотых. — Люди нужны?
— Сейчас узнаю.
— Давай прямой канал с постом! И с Коршуновичем!
Вениамин Коршунович последнее время руководил оперативным наблюдением и перекрытием территории. Очень, надо сказать, толково руководил.
Чутье подсказало Золотых — что-то началось. Неужели они не успели? Неужели опоздали на какой-то несчастный час — генерал уже знал: только что курьера благополучно встретили, приборы камуфляжа осмотрели и зафиксировали инструкции по пользованию и зарядке.
А события продолжали развиваться; к счастью, Золотых, похоже, понял смысл действий «чирсовцев». Двое из них сразу пошли на контакт с яхтсменами, двое подогнали на трассу микробиобус. В место, откуда было рукой подать до «бункера». Остальные «пасли» местность.
Золотых велел даже не приближаться.
Вскоре из бункера вывели еще семерых; группу легко было разделить на охранение и охраняемых.
Донесения с постов сыпались одно за другим.
Яхта «Вадим» встала на якорь в ближайшей бухточке. Лабрадор погнал к берегу надувную лодку.
Двое из «чирсовцев» говорили с лабрадором. Потом ушли в сторону ближайшего пансионата.
«Вадим» снялся с якоря и пошел к причалу этого же пансионата.
Микробиобус идет по трассе в сторону Алушты.
Махолет с приборами волчьего камуфляжа вылетел из симферопольского
