Владимир Немцов - Избранные сочинения в 2 томах. Том 2

— Ты неискренна, Надюша, — уже другим тоном заговорил Вадим, щадя ее самолюбие. — Вчера вот на этом месте человек с тобой поздоровался, я спросил, кто это, а ты ответила, что не знаешь. Нехорошо.

Надя нервно скручивала перчатку, злилась.

— Не придирайся. Тогда он был в маске.

— Он всегда ее носит.

— До чего же ты бестолков, Димка. — Надя резко натянула перчатку, и та лопнула. — Отстань от меня! (Как же тут не рассердиться? Лайковая. Совсем новая. Зашить трудно.) Что за претензии? Мало ли кто со мной здоровается!

— Опять хитришь, Надюша. Дело не в том, кто с тобой здоровается. Злись на меня сколько хочешь, но я не могу хитрить. Я прямо скажу… Вчера, поздно вечером, когда случилась авария, я был здесь…

— Подслушивал?

— Спасибо, Надюша, — Вадим низко наклонил курчавую голову. Завитки упали на лоб. — Спасибо на добром слове.

Он повернулся и зашагал вдоль рамы, скользя по ней рукой, будто по перилам крутой лестницы; он спускался куда-то вниз.

Обе половины стальной формы далеко стояли друг от друга. Электроэнергии на строительстве все еще не было, мотор стройкомбайна не работал и не мог соединить половинки вместе. Надолго ли это — неизвестно. Зрела обида, как тянущий нарыв, и вместе с тем мучила досада на себя. Надо бы смириться, все же он — мужчина, должен иной раз и уступить женщине, снисходительнее относиться к ее характеру, ошибкам. Не потакать, конечно, но вести себя сдержанно, по-мужски. А что сейчас получилось? Надюша в запальчивости сказала глупость, а ты фыркнул, как рассерженный котенок, и удрал. Теперь уже нельзя возвращаться, стыдно. Вадим досадовал на себя, что не спросил у Нади значение некоторых английских слов, услышанных сегодня ночью, когда сосед бредил.

А что, если махнуть рукой на обиду и вернуться? Пусть Надя переведет. Но тут Вадим вспомнил, с какой яростью у соседа вырывались слова. Не все они, наверное, переводимы, во всяком случае — девушкой. Да и знает ли она их?

Вадим посмотрел на часы. Наверное, Васильев уже в управлении. Надо, чтобы он разрешил перенести ящики с генераторами на место их установки. Пока можно обойтись без электроэнергии. Работы хватит.

Дверь в кабинет была распахнута, но Вадим не переступил порога. Он каким-то внутренним чутьем догадался, что Васильеву сейчас не до разговоров. Так оно и оказалось. Рассеянно покачивая ногой, Васильев сидел на окне, смотрел на бумаги, лежавшие на столе, и не хотел подходить к ним. «Не в бумагах нужно искать решение, — размышлял он. — Густеет лидарит, завтра его уже нельзя будет использовать. Все замрет на строительстве, а отсюда огромные убытки, химзавод не сможет быстро приготовить растворитель, да и доставить его сюда дело нелегкое».

Васильев решил спасти лидарит во что бы то ни стало. Единственное средство — подогреть его и сохранить теплым до тех пор, пока на строительстве не появится электроэнергия. Но беда в том, что в цистерне с лидаритом N 2 предусмотрен лишь электрический подогрев. Значит, ничего не выйдет. Электрочайник не поставишь на газовую плиту или керосинку.

Повернувшись к окну, Васильев увидел лежащие на земле цистерны. В них когда-то был растворитель лидарита. Ничего не придумаешь, придется перекачивать приготовленный раствор в эти цистерны и подогревать его нефтяным топливом. Сложно, хлопотливо, но только таким путем можно сохранить лидарит.

Он подошел к телефону, чтобы, не теряя ни минуты, отдать распоряжение, и тут заметил стоявшего в двери Багрецова.

— Вы ко мне? Что-нибудь срочное? — спросил Васильев и, не дожидаясь ответа, поднял трубку и назвал номер. — Валентин Игнатьевич? Уже проснулись? Хотел посоветоваться с вами. Какую мы должны поддерживать температуру лидарита?.. — Он слушал, и лицо его вытянулось. — Неужели такой узкий интервал?.. Я понимаю. Но при чем тут терморегулятор? Ведь без электроэнергии его невозможно использовать. Хорошо. Жду. — Васильев бросил трубку на рычаг и опустился в кресло. — Слушаю вас, — сказал он устало.

Это относилось к Багрецову, но тот медлил. Ясно, что не вовремя он влез в кабинет. Опять какие-то осложнения. Нелегкое дело руководить экспериментальным строительством.

— Я хотел узнать… — виновато забормотал Вадим. — Я хотел сегодня перетащить ящики с генераторами. Или подождать?

— Чего ждать?

— Подстанция не работает. Потом… — Вадим не решался сказать, что нашел провод в «мертвом саду». — В общем, как тут быть? — закончил он.

— Готовить генераторы.

— А подстанция?

— Пусть это вас не беспокоит. Послезавтра начинаем.

Багрецов получил указания, к кому обратиться за помощью, и ушел.

Васильев уже вызвал из областного центра передвижную трансформаторную подстанцию. Энергия будет. Лидарит, или, вернее, его жидкую химическую основу, скоро начнут подогревать. Беспокоило лишь одно — как без терморегулятора поддерживать постоянную температуру. Литовцев доказывает, что она не должна изменяться больше, чем на пять — десять градусов. Когда под цистернами будут гореть костры, попробуй точно отрегулировать температуру. Это тебе не электрический нагрев, а техника примитивная, кустарная.

Впрочем, Литовцев, наверное, преувеличивает значение постоянной температуры. Привык к лабораторной точности, осторожничает, перестраховывается. Но нельзя отмахнуться от его даже самых скрупулезных требований. Кто разрабатывал технологию лидарита? Кто изучал, исследовал растворы и смеси, поведение их при разных температурах? Конечно, доктор химических наук Литовцев, соавтор лидарита. Он, Васильев, не специалист в химии. Учил когда-то по школьной программе, немного в вузе. Читал, конечно, о наиболее важном. Но разве это знания? Вот и приходится в рот смотреть признанным авторитетам, ловить каждое их слово и часто принимать на веру.

Литовцев не заставил себя долго ждать. Пришел он свеженьким после крепкого сна, на гладковыбритых щеках — пудра, лысинка розовая. Все в этом человеке говорило о безмятежном спокойствии, жизнью он был доволен. Авария его не волновала — обычный случай на производстве! Да, собственно говоря, она никак не может повлиять на судьбу лидарита. Еще под Москвой его великолепные свойства были проверены практически — в доме ни одной трещинки, стоит себе и будет стоять десятки лет. Здесь, на новых землях, что особенно важно, — а это Литовцев хорошо понимал, хотя в разговоре с Васильевым взывал к чистой науке, — тоже появился домик из лидарита. Весь вчерашний день лаборанты обследовали его, брали пробы с поверхности, измеряли твердость стен, исследовали их на звукопроницаемость, термоизоляцию, все, что требовалось по программе.