Андрэ Нортон - Космические бродяги

Кваррины и ифты, две разновидности разумных существ, издавна жившие бок о бок в великом лесу, мирно соседствовали в его дебрях, всегда зная о присутствии друг друга. И сейчас Айяр остро ощутил, что поблизости нет кварринов. «Если То, Что Ждет, следит за мной, ему ничего не стоит воспроизвести зов кваррина, как Оно поспешно добавило недостающий запах лилии», — подумал юноша, не двигаясь с места и прислушиваясь. Но знакомое «ху-урурр» так и не прозвучало.

Обогнув озеро, ифт снова углубился в лес. Ни шорохов, ни звука шагов не было слышно, но запах усилился. Куст рядом с ним дрогнул, тонкая рука отвела ветку, и на открытое пространство шагнула девушка. Да, он помнил ее, хотя это была не Иллиль-Эшла, верный товарищ, с которой они пережили столько опасностей. Красавица-ифтийка в платье из живых цветов. Такие одежды, источавшие сладкий, влекущий аромат, девушки носили во время выбора на весенних играх… Девушка смотрела на Айяра, улыбалась и манила, манила его к себе ритуальным чарующим жестом выбора… Вся красота древней расы, казалось, воплотилась в ней.

Вспыхнуло древнее, как мир, желание, лихорадочное возбуждение, ни разу не посещавшее Айяра после перерождения, вдруг овладело им, и он покорно заспешил на призыв стройной ифтийки…

Обман, — слабо шевельнулось в сознании. — Обман, подделка…

Предупреждение было таким робким, а девушка томно покачивалась перед Айяром в первых движениях танца выбора, и ее руки тянулись к нему…

— Я — Валлиль, твоя Валлиль, могучий воин… Платье из цветов дурманило, травы мягко обвивали ноги. О Валлиль, нежная Валлиль, когда-то Айяр искал тебя во время праздника прощания с листьями, и это было правдой…

Ложь! — отчаянно настаивал шепот глубоко в сердце.

— Иди ко мне! — повелительно произнесла девушка. — Валлиль не ждет воина — многие ждут ее!

Память подтвердила: многие бы отдали полжизни за то, чтобы исполнить танец выбора вместе с Валлиль. И колебаться теперь, когда счастье так близко… Она снова поманила его. Бессознательно улыбаясь, Айяр двинулся навстречу ифтийке…

Фальшивка!..

Лабиринт темных нор… комната зеркал… Подобия людей!.. Айяр очнулся — запах мнимого ифта окружал его удушающим смрадом… Рука рефлекторно потянула меч из ножен. Девушка перестала улыбаться, страх исказил ее лицо, превращая в безобразную маску. Лже-Валлиль съежилась, воздела руки в мольбе и ужасе… Если она была создана волей Того, Что Ждет, то творение это было верхом совершенства и превосходно справилось со своей ролью. Айяр заколебался. Да, запах не оставлял сомнений, но убить девушку… Удачный выбор противника, ничего не скажешь.

— Сумасшедший!.. Безумец! — дрожащий вопль сорвался с ее губ.

Он наконец заставил себя заговорить:

— Я не безумец. Ты не настоящая Валлиль…

Юноша по-прежнему сжимал в руке меч, а осторожность требовала: «Убей!» Но словно околдованный, он не мог, да и не хотел взмахнуть клинком… Тихо повернувшись, девушка скрылась за деревьями, а Айяр все стоял и смотрел ей вслед, смутно сознавая, что, возможно, только что обрек себя на смерть…

Было тихо, но эта тишина содержала обычные ночные шумы: шуршание ящериц в траве, взлет сонной птицы, треск ветки, сломленной зверем… Опять ошибка! Совсем маленькая, почти незаметная, вроде лилий без запаха… Но для Айяра не было приметы, знака, верней разоблачавшего подделку: в настоящем лесу их ссора и паническое бегство Валлиль вызвали бы на некоторое время полное безмолвие, мертвую тишину. Айяра так и подмывало испытать энергию меча на каком-либо дереве, хотя бы на том, к которому он только что прислонялся, сбросить накопившееся напряжение. Но глупо понапрасну тратить силу.

Айяр двинулся дальше с осторожностью истинного охотника, внимательно следя за тем, куда ступает, прислушиваясь к окружающим звукам. Но если в этом лесу и были еще обитатели, то пока они ему не повстречались. Тем не менее ощущение, что за ним следит зоркое око преследователя, постоянно усиливалось. Ифт то и дело неожиданно поворачивался, замирал на месте, прислушиваясь и оглядываясь, но никого не мог обнаружить. В конце концов, измученный ощущением подступающей со всех сторон опасности, он остановился и, тяжело дыша, прислонился к дереву. Его внимание привлекла лиана, что ползла по ветке прямо у него над головой. Растение обвивало также и ствол, цепляясь усиками за соседние ветви… Такие лианы встречались и в великом лесу. Они росли быстро, давали множество побегов и если бы так же быстро не отмирали, то могли бы повалить дерево своим весом. Что касается этого растения, то оно не принадлежало к числу самых больших.

На ярких листьях и вдоль упругого стебля собрались капли влаги, похожие на росу или сок, что выделяет по ночам солевое деревце. Айяр поднял голову, принюхиваясь к слабому и странному запаху. Ему показалось или и вправду капли стали крупнее, а также замерцали призрачным фосфорическим светом? Нет, они действительно увеличились в размере и светились даже там, где были недоступны лунному сиянию. Несколько капель слились воедино и скользнули с листа на землю. В месте падения от земли поднялся крошечный завиток пара, сопровождаемый легким шипением, таким тихим, что, будь ифт менее внимательным, он ничего бы и не заметил. Капли падали все чаще. Звук их падения напомнил шелест моросящего дождя…

Боль! Юноша едва сдержал крик: левую кисть словно лизнул язычок огня. На коже виднелась маслянистая капля. Он резко махнул рукой, пытаясь стряхнуть ее, но капля осталась на месте; потянулся вытереть руку об одежду, но вовремя сообразил, что жгучая жидкость может впитаться в ткань. Встав на колено, Айяр поспешно вытер кисть о землю, но тут же другая капля упала на плечо, и он, застонав от боли, выпрямился. Дождь! Огненный дождь! К тому же лиана оказалась не одна: вон еще… и еще, и еще! Он бросился бежать, но проклятым лианам, казалось, не было конца.

Едва не задохнувшись, юноша выскочил на поляну и остановился под открытым небом, еще не веря, что избавился от огненной измороси. Схватив горсть листьев вместе с землей, он тщательно вытер все пораженные жидким огнем места. Капли оставили после себя красные сочащиеся ранки…

Айяр сидел на корточках, одной рукой касаясь земли, а другую держа на рукояти меча. Он знал, что охота продолжается, но отовсюду доносился вполне обычный шум ночного леса, и ничего, что могло бы…

Его спасло только то, что, резко повернувшись, он потерял равновесие и упал лицом вниз. Клейкая нить копьем пролетела там, где только что была его голова. Келрок! Послышалось раздраженное фырканье и бормотание голодного животного, и поперек меча со свистом ударила еще одна клейкая нить. Лезвие вспыхнуло, отражая нападение…