Владимир Шитик - Последняя орбита

Скоро экран стало заволакивать туманом.

- Высота тысяча километров, - сообщил Бурмаков по радио.

Еще через полтора часа полета Бурмаков передал:

- Иду на посадку.

В репродукторе сразу послышались взволнованные возгласы Павла и Вити. Они требовали сообщений, впечатлений. Бурмаков отвечал коротко: "Потом, потом" - и все более внимательно вглядывался вниз, едва успевая наводить объективы автоматических киноаппаратов.

С восьмидесятиметровой высоты поверхность Марса выглядела голой и твердой, будто специально сделанная посадочная площадка. Бурмаков плавно посадил ракету. Легкий толчок, и она остановилась.

Первый человек совершил посадку на Марс! Почти невероятное, замечательное событие, которое, безусловно, уже потрясло человечество, не вызвало у Бурмакова почти никаких эмоций. Он чувствовал себя исследователем. А голова исследователя должна быть ясной, нервы спокойными.

Ракета стала вертикально, окруженная молочным туманом, а сам Бурмаков лежал на спине. Включив механизмы, которые поворачивали ракету в горизонтальное положение, он задал работу приборам. Они показали, что туман находится только вокруг ракеты и постепенно расплывается во все стороны, с некоторым отклонением на север.

- Странно... - задумался Бурмаков.

Его услышали на корабле.

- Что случилось? - спросил Павел.

- Сел в туман. Кажется, минуту назад было чисто, ни облачка на десятки километров вокруг. Откуда он взялся?

- От ракеты, Степан Васильевич, от ракеты, - радостно закричал Павел. - В разреженной атмосфере всегда так бывает. Вспомните, как мы с Земли наблюдаем инверсионные следы высотного полета реактивного самолета.

- Тьфу ты, ломаю голову, - рассмеялся Бурмаков. - Показалось, что марсиане на меня туман напустили. Ну, готовлюсь к выходу.

- Будьте осторожны, - попросил Павел.

Пока Бурмаков собирался, вокруг ракеты посветлело. Но пробы марсианского воздуха брать пока еще было нельзя: в нем находились остатки газов реактивного двигателя. Сидеть сложа руки, ждать? На это не хватало терпения. Проверив герметичность костюма, Бурмаков отбросил люк и выбрался наружу. Почва под ногами была, как земная. А вот в теле чувствовалась непривычная легкость. Да оно так и должно быть - здесь все в два с половиной раза легче, чем на Земле. Бурмаков сделал несколько шагов. Ноги начали проваливаться в мелкий песок, оставляя на нем отпечатки следов. Копнув носком ботинка, Бурмаков почувствовал под ногами твердую, похожую на камень почву. Верхний, сыпучий слой песка был не толще двадцати пяти - тридцати сантиметров.

Приборы показывали, что с юга дует слабый ветер. Бурмаков пошел в южном направлении, чтобы подальше от ракеты взять пробу чистого воздуха.

Туман окончательно рассеялся. Стоял марсианский полдень. На удивительном, сине-фиолетовом небе - маленькое, непривычного вида тусклое солнце - какой-то неправильный шар с короткими и толстыми желтыми лучами. Его тепло плохо чувствовалось даже здесь, в экваториальной зоне. А вокруг, как окинуть взором, тянулась молчаливая, плоская, кирпичного цвета мертвая пустыня.

Бурмакову стало грустно. Разве о таком он мечтал? Огорченный, он забыл, что специально выбрал зону больших пустынь, что уже одно то, что он находится здесь, - факт, граничащий с пределом человеческой фантазии. И даже если он не найдет здесь больше ничего, то этого, достигнутого и увиденного, вполне хватит, чтобы познать огромную часть природы чужой планеты.

Но нужно было что-то делать. Бурмаков собрал образцы песка, в нескольких местах отломал куски каменных пород, наполнил воздухом колбы и пошел к ракете. Подойдя к люку, он обернулся. Те же бесконечные пески...

С досадой захлопнул за собой люк.

Вскоре ракета стремительно взвилась вверх.

4

- Думаю, отчаиваться рано, - заговорил Павел, выслушав Бурмакова, когда тот вернулся на корабль. - Мы сами видели, что на Марсе есть не только мертвые пески. Будем искать.

Бурмаков улыбнулся:

- Вы уговариваете меня, будто я отказываюсь. Я знаю: нас ждут такие интересные находки, что даже представить их не хватит фантазии. Многое мы найдем. Только в одном я как-то потерял уверенность: не надеюсь, что здесь есть разумная жизнь. Если бы вы увидели эту мертвую тоскливую пустыню!..

- Вы это утверждаете, даже не дождавшись результата анализов? - показал Витя на автоматические лаборатории.

- Да. Но что бы они ни показывали, нужно готовиться к следующему посещению. Полетим мы с Витей.

На шкале пульта автоматической лаборатории замигал зеленый огонек. Исследование было окончено. Бурмаков собрал таблицы и диаграммы, выползающие из-под пера осциллографов, и разложил их на столе.

- Посмотрим и сделаем выводы!

Кому другому эти графики и диаграммы с разноцветными прямыми и ломаными линиями не сказали бы ничего. Бурмаков же читал их, как обычную книгу. Через несколько минут он отодвинул ленты с результатами исследований на край стола.

- Ну? - в один голос спросили Павел и Витя.

- Утешительного мало, - сказал Бурмаков и умолк.

- Степан Васильевич! Не тяните!

Бурмаков нахмурил брови:

- Атмосфера состоит из тех же компонентов, что и земная. И, представьте себе, более плотная, чем мы ожидали. Особенности марсианской атмосферы таковы, что она поглощает синие лучи, в то время как земная их отражает, потому мы и ошибались в определении ее плотности.

- Это же здорово! - обрадовался Павел.

- Не очень, - Бурмаков с сомнением покачал головой. - Концентрация, примерно, как на пятикилометровой высоте над Землей. Кислород и азот в тех пропорциях, что и на Земле, углекислого газа - больше в два раза. Пока мы не заметили, есть микробы или нет. Однако, возможно, есть и микробы, и вирусы, которые трудно рассмотреть иной раз и в более мощные микроскопы, чем наш. Песок немного отличается от земного. Скорее всего, он лессового происхождения. В нем много железа.

- Почему железа? - спросил Витя.

Бурмаков объяснил:

- Видимо, миллионы лет назад железо находилось глубоко. Но время делало свое дело. Резкие переходы от тепла к холоду, ураганные ветры обнажили залежи, и железо оказалось на поверхности. - И добавил: - Это мое мнение. Дальнейшие, более тщательные исследования помогут найти и более точный ответ.

- А какая температура на поверхности? - не отставал Витя.

- Температура песка - около плюс 16 градусов по Цельсию, воздуха на метровой высоте - плюс 10. Так показывают приборы. Могу дополнить рассказ, так сказать, собственными впечатлениями! - Бурмаков повеселел: - Земные рекорды Вити здесь почти ничего не значат. Ходить, бегать необыкновенно легко, даже на песке. А если бы еще гаревую дорожку, у-у-у, показал бы я тогда класс! Жаль только, костюм снять нельзя. А так хочется этот песочек руками потрогать, пересыпать пальцами...