Виталий Пищенко - НЛО из Грачёвки

Первые капли дождя дробно ударили по железному карнизу за окном. Их стук становился все чаще и чаще, пока, наконец, не слился в ровный монотонный шум.

– Странный какой у нас сосед… – говорила между тем женщина в квартире напротив своему мужу. – И где только работает? Все по ночам, да по ночам… И на машине.

– В ящике! – сурово отвечал спросонья муж, – отставкой полковник Никаноров. – Не нашего ума дело!

Такие слова означали, что соседа Диоген Васильевич уважал. Успокоенная Елизавета Феофановна прижалась к теплой спине мужа и очень скоро уснула.

Нет дыма без огня

1

Левка перевернулся на спину и запрокинул голову. Волна качнула его и с шелестом накатилась на песок. Левке чудилось, что в мире остались только небо, океан и он сам, недвижно лежащий на грани двух стихий. Небо было таким синим и огромным, что казалось, начни он падать в эту безграничную синеву, и конца не будет падению. Океан вновь поднял и опустил невесомое Левкино тело, и сердце у него сжалось от сладкого ужаса. Ему показалось, что он уже начал падать. Взболтнув ногами, он перевернулся на живот. Набежавшая волна мягко подтолкнула Левку к острову. Едва шевеля ногами, он ждал следующую. Эта заметно приподняла худенького Левку на своей покатой спине и, перенеся осторожно, опустила в прибрежную теплую воду.

Почувствовав под ногами дно, Лев направился к берегу. Океан догнал его, шлепнул по спине и сбил с ног.

Сухой песок жег подошвы, хотя солнце еще только поднималось к зениту. Подобрав рубашку и брюки, Левка направился к скале, где в тени дремали Тихон и Пашка.

– Чей это остров, как вы думаете? – поинтересовался Лев.

– А какая разница? – сонно пробормотал Пашка, не открывая глаз. – Раз тут нет никого, значит, остров ничейный.

Он разжал кулак и горячая струйка песка потекла на его впалый живот.

– Ничейных островов не бывает, – возразил Левка. – Не то время. А чего, кстати, вы разлеглись?

Он слегка пнул Тихона. Тот даже не пошевелился. Лицо его было прикрыто рубахой и нельзя было понять, спит ли бравый командир Летающий Тарелки или обдумывает планы великих путешествий.

– Я тебе дарю этот остров, – благодушествовал Пашка, засыпая себя песком.

– Ну, вот видишь, и хозяин у острова теперь есть, – вступил в разговор Тихон. – И раз уж Пашка назвал остров «Верблюд», ты теперь граф Верблюд-Вольский. Идите, ваше высочество, не мешайте порядочным школьникам загорать.

– Ну, вы! – засмеялся Левка. – Порядочные школьники… Мне интересно знать, зачем вы сюда прилетели? Спать или опыты проводить? Был план проверить, как молекулы вещества, опущенного в экран, себя ведут? Зря, что ли, мамину цепочку изуродовали? По плану – сначала пассивный металл увеличим, потом активный.

– Ты воду с айсберга пил? – приоткрыв глаза, спросил Пашка. – Вот это и есть опыт. Лежи и переваривай. Если не помрешь, значит, молекулы нормальные.

– Это не опыт, это – коллективная дурость, – возразил Левка.

Он смотрел на ледяную глыбу, лежащую посреди острова. От глыбы даже на расстоянии тянуло холодом полюса. Левка уже придумал, как пробудить в сонных товарищах энтузиазм, но все-таки попытался в последний раз убедить друзей по-хорошему:

– Так встанете вы или нет?

– Есть же надоедливые люди, – сказал Пашка и, не открывая глаз, бросил в Левку горсть песка.

Левка направился к глыбе льда. Она уже изрядно сплавилась и потеряла первоначальную форму. Поблескивая на солнце, к морю от нее потянулись десятки ручейков. Левка побрел по острову в поисках подходящего камня. Выйдя на край воронки, которую Пашка проковырял на острове гвоздем, опущенным в экран, Левка заметил кусок стали с рваными краями. Скатившись в воронку, он вытянул из песка железяку килограммов около десяти весом. Это был заусенец, отломившийся от гвоздя.

«Не тарелка, а черт знает что… – карабкаясь по склону, думал Лев. – Как можно объяснить все это? Ну, антигравитация, – куда ни шло. Давно уже говорят к пишут. Не сегодня-завтра вплотную займутся. Ну, мгновенные перемещения – „нуль-прокол“. Видно, и вправду можно две любые точки пространства соединить между собой. Ну, а вот это – увеличитель этот невероятный, в котором любая вещь ведет себя, словно бесплотное изображение. Какие линзы надо сделать и из чего, чтобы получить вот такое „изображение“ заусенца? Найти бы всему этому применение! Был бы он, Левка, взрослым – не ломал бы голову. Работал бы, например, на „скорой помощи“, а вместо машины – тарелка. Вызов по телефону – нажал на клавишу, и врач Вольский входит к больному. Или микрохирургия. Операция сложная? Не надо микроскопа… Зачем нам экран-увеличитель? Вот это дело! Да только это когда еще будет? А пока что-то не очень получается. Может, и прав Тихон, не наши головы тут нужны…»

Лев с усилием вытолкнул железяку на край воронки и уселся передохнуть. Друзья-исследователи ни сном ни духом не чуяли нависшей опасности.

– Сейчас мы… – пробормотал Левка и, ухватив заусенец, направился к глыбе льда. Набрал полный подол ледяного крошева и почти с сожалением высыпал на друзей.

2

В далекой синеве неба, сверкая куполом, повисла тарелка. Повисев немного, она поднялась еще выше.

– Он что… С ума сошел, что ли? – забеспокоился Лев. – Давай! – кивнул он и ударил себя кулаком по острому колену.

Под тарелкой появилась точка. Она неслась вниз, неестественно быстро увеличиваясь в размерах. Вот стали различимы звенья цепи, кувыркавшейся в воздухе. В следующее мгновение земля под ногами ребят содрогнулась. В полусотне метров, зарывшись в песок, лежало нечто, чему и название было трудно подобрать: три звена огромной, грубо сделанной цепи, тускло блестевшей на солнце.

Ребята подошли ближе.

– Да-а… – протянул Левка, – подумать только… – он пнул ближайшее звено. – Вот это когда-то висело у мамы на шее.

– А ты еще не хотел откусить от цепочки. – Пашка направился за ножовкой. – Подумаешь, золотая… От такой тяжести человека избавил!

Он захохотал, довольный своей шуткой.

Неподалеку опустилась тарелка. Из нее выбрался Тихон.

– Мама моя! – он присвистнул. – Это сколько же его здесь?

Пашка мгновенно загорелся мыслью подсчитать, сколько у них золота. Из бездонных своих карманов извлек кусок лески и, навязав на ней узлов, принялся охаживать звенья, пришептывая и чертя цифры на песке. Ножовку он отдал Левке:

– Пили давай! Теперь на все твои опыты хватит – и на электропроводность, и на ковкость. Молекулы нужно испытать. А то вдруг они после увеличения… того. И не ворчи. Сам же говорил, золото – металл химически пассивный, для опытов удобнее всего.