Александр Арбеков - Призрак и леший

Я выглянул из-за своего укрытия и увидел, что с двух сторон ко мне, пригнувшись, быстро приближаются две фигуры. Ну, это же совсем другое дело! Биться, так биться! Сражаться, так сражаться! Я, полу контуженный и почти ничего не соображающий, но полный ярости и отваги, смело выскочил из-за камня и открыл непрерывный, веерный ураганный огонь. Одна из фигур споткнулась, упала на землю, другая залегла и продолжала стрелять. Сразу несколько пуль ударили меня в грудь, одна попала в каску. Я охнул от жуткой боли, упал, но сознание не потерял. Голова гудела, как самый большой колокол в мире. Из носа текла кровь. Ну, ничего, ничего, главное, что жив.

— Как ты там? — раздался чуть слышный голос Лешего.

— Говори громче! — заорал я.

— Да что ты так кричишь?

— Я контужен!

— Хорошо, хорошо! Тихо, тихо. Без паники. Ну, и как дела?

— Меня тоже атаковали, — понизил я голос. — Одного я свалил, второй залёг. Получил я несколько пуль в грудь и одну в каску. Бронежилет и каска оказались на высоте. Спасибо тебе.

— Не меня надо благодарить, а тех ребят, которые изготовили эти вещи, а особенно тех, которые успешно их свистнули у первых пацанов.

— Я смотрю, ты чувство юмора не теряешь.

— А как же без него!? Я кстати тоже одного из атакующих свалил, но перед этим получил пулю в живот. Если бы она угодила на несколько сантиметров ниже, то… Мой бронежилет оказался также на высоте. Второй боец залёг за бассейном. Затаился. Выжидает, сволочь. Эх, жалко стрелять в бассейн, он такой классной плиткой обложен. Розовый мрамор. Специальный заказ.

— Ну, нашёл о чём жалеть, — тихонько рассмеялся я.

За домом раздался очередной взрыв.

— Леший, ты жив?

— Жив, жив. Да сколько же у них гранат?

— А мой последний противник поднялся с земли и медленно приближается ко мне, — понизил я голос до слабого шёпота. — Возможно, это некий Шеф. Так его назвал один из бойцов.

— Чёрт возьми, это, скорее всего сам Росомаха! Будь крайне осторожен! Затаись! — громко прошептал Леший.

— Я сейчас лежу неподвижно, автомат в правой руке, левая почему-то не работает, онемела. Я не знаю, сколько патронов осталось в магазине. Перед этим я сильно его опустошил, — прошептал я. — Перезарядиться не смогу в любом случае.

— Держись, парень, крепись.

— Ну, что же, не поминай лихом, если погибну на поле брани. Был рад знакомству с тобой. Эх, не ожидал такого конца. Прощай вожделенный домик на берегу самого Чёрного моря. Прощай ещё не встреченная мною шикарная натуральная блондинка. Прощайте не рождённые дети, так и не приобретённые собаки и кошка. Прощайте все и всё навеки вечные.

— Что за пессимизм такой! Не говори глупостей! Держись! Не дёргайся, не подавай признаков жизни, — снова громким шёпотом произнёс Леший. — Подпусти бойца поближе, замри, притворись мёртвым и когда он приблизится, попытайся его подстрелить.

— Совет очень ценный и своевременный, но всё-таки, остались ли в магазине патроны? Вот в чём вопрос.

— Кстати, у тебя же есть пистолет!

— Ха! Он, увы, в кобуре под бронежилетом. Доставать его сейчас, а значит двигаться, — верная смерть.

— Что же ты кобуру не пристегнул к наружному ремню? — возмутился Леший. — Идиот, засранец!

— Да, согласен. Критику полностью и всецело принимаю, страшно виноват, — вздохнул я. — С сего момента замолкаю.

— Ладно. Удачи тебе. Помог бы, но у меня та же проблема, что и у тебя. К беседке осторожно приближается последний противник. Хочет проверить, мёртв ли я или ещё жив. Я некоторое время не отвечал на его выстрелы. Вот такая ситуация. Ну, с Богом! Всё, пока храним молчание.

— Хорошо.

Между тем Росомаха, или кто-то другой медленно подходил ко мне, внимательно рассматривая меня и прилегающую местность вокруг. Это я определил по тому, как боец крутил головой в разные стороны. Видимо он допускал, что бой я вёл не в одиночку. Я лежал неподвижно и, затаив дыхание, до тех пор, пока злодей не подошёл ко мне метров на пять ближе. Боже, ну сделай так, чтобы в магазине остался хотя бы один патрон! Боже, верую в тебя истово и страстно, и имя твоё буду славить, пока я жив! О, Боже, Создатель мой! Спаси, помоги и сохрани! Аминь…

Я подождал очередного поворота головы противника в сторону, резко приподнялся, одновременно из последних сил вскинув правой рукой автомат, и нажал на спусковой крючок. Раздался выстрел! Всего один. О, чудо! Противник дико закричал, выпустил из рук оружие, схватился за нижнюю часть живота, упал и забился в конвульсиях. Свершилось! Спасибо, Господи! Аллилуйя! Храни и оберегай меня и впредь! Верую в тебя с сего момента искренне, безоговорочно и страстно! Аминь, аминь, аминь!

Я облегчённо откинулся на землю и стал счастливо смотреть в мрачное чёрное небо, покрытое непроницаемыми для света тяжёлыми тучами, в котором не было ни Луны, ни звёзд. В это время за домом раздалась длинная автоматная очередь, а потом наступила блаженная тишина. Я тяжело приподнялся и с тревогой спросил:

— Леший, ты меня слышишь? Ты жив?

— Слава Богу, жив. Последний боец готов. Идиот! Стал осматривать беседку, а я дал в него очередь из будки! Всё, финиш. Я слышал твой выстрел. Как я понял, всё прошло успешно?

— Да, хвала Господу нашему, великому и всемогущему, — неожиданно для себя истово перекрестился я.

— Ну что, вроде бы за деревьями больше никто не прячется. Вот это повоевали мы с тобой сегодня, — удовлетворённо и громко произнёс старик. — Никогда не забуду эту ночь!

— Я тоже. Первый раз в жизни попал в такую ситуацию, — нервно сказал я. — Да, словно на партизанской войне побывал!

— Ха! Это тебе не ювелирные салоны и банки грабить! — облегчённо рассмеялся Леший.

— Да уж, — в ответ засмеялся я.

— Сейчас выпущу из дома Хана, кликну Батыя. Пусть порыщут вокруг, вдруг остались раненые, или кто-то из живых где-то поблизости прячется, хотя, вряд ли. Если кто ещё и был в лесу, то наверняка давно смылся. Так что с полной и окончательной победой тебя, мой юный друг. С настоящим боевым крещением! Домик на берегу Чёрного моря с нетерпением ожидает тебя, героя и бесстрашного бойца, овеянного воинской славой и легендами!

— Ну и отлично, ну и хорошо, — пробормотал я, теряя сознание от внезапной и дикой головной боли.

Очнулся я оттого, что меня кто-то довольно сильно бил по щекам. Леший! Чертяка! Вся усадьба была ярко освещена. О, как замечательно! Тьма мне порядком надоела. Я приподнялся, сел и меня тут же вырвало. Голова кружилась. Левая рука сильно болела. Рукав куртки был закатан, рубашка порвана, на руке чуть выше локтя имелась окровавленная повязка. Ко мне подошёл Хан, вдруг сочувственно лизнул меня в щёку.