Фред Саберхаген - Трон Берсеркера

Поле покрыло серой пленкой стекло кабины, затем пропустило машину Лескара, сомкнувшись где-то позади, став прозрачным еще до того, как он умчался прочь.

Теперь крохотную скорлупку, в которой находился слуга Принца, окружала великая тьма, оживляемая лишь сигнальными огнями его флаера. Лескар высветил грубо обтесанные каменные стены полузаброшенного маленького корабельного канала. Стены бесконечной каменной трубы замелькали все быстрее в абсолютной тишине вакуума. Включив автопилот Лескар теперь уже имел возможность облачиться в легкий космический скафандр; ведь вполне возможно, что Принц не будет сидеть в машине а предпочтет пешую прогулку по развалинам.

Принц был чем-то занят в одном из отдаленнейших коридоров внешней части Крепости. Здесь он уже успел установить небольшую батарею автономных светильников, а так же соорудил временное укрытие необходимое для проведения им здесь некоторых экспериментов. В свете ламп он внимательно разглядывал картины, частично высеченные, частично нарисованные на древних каменных стенах. Он мог любоваться на дарданианские орнаменты до бесконечности. В них было много общих элементов, существовало своего рода, эстетическая связь между соседствующими изображениями, но они никогда не повторяли друг друга в точности. И тем не менее больше половины изображенного, невозможно было понять, точно так же, как и непостижимые для разума земные древности Докосмических Времен. Конечно же Хариварман был не первым, кто стал изучать памятники Дорданианского искусства здесь в Крепости, но чувствовал себя Пионером их систематического исследования. Здесь было что изучать, кроме дарданианских надписей и изображений на стенах, хотя даже их изучению можно было посвятить несколько жизней. Размеры одной лишь Крепости со всем ее содержимым отбрасывали любую мысль о всеобъемлющем изучении. Копаясь в заваленных много веков назад залах, открывая покрытые пылью столетий шкафы и загадочные контейнеры, Хариварман обнаружил немало, поставивших его в тупик, находок. Не так давно он нашел даже пару записей дарданианской музыки, и теперь, во время работы, прислушивался к звукам не идентифицируемых инструментов и необъяснимых мелодий. И порою казалось ему, что это голоса дарданианских призраков...

В настоящий момент он работал, паря в невесомости, окруженный ценнейшими старинными надписями, километрами белокаменного кружева и лабиринтом комнат, в которых еще стояли металлические и сделанные из каких-то других материалов сундуки, хранящие реликвии дней былой славы дарданианцев.

С тех пор, как Принц стал заниматься этими исследованиями, он не переставал удивляться, что здесь еще не роется целая армия кладоискателей, орда крупнейших археологов и историков, с доброй сотни Миров бросивших ему вызов.

То, что он занимается этим в полном одиночестве, по меньшей мере, казалось странным. Но Темплары слишком не любили посторонних, поэтому всегда проводили такие исследования самостоятельно. Однако, они ничего не имели против занятий Харивармана. Он подозревал, что Темплары считали приблизительно так: “Чем бы Принц не тешился, лишь бы в заговорах не участвовал”. Еще один плавный поворот стены широкого коридора, стена испещренная надписями, которые, как показалось ему, представляли особый интерес. Принц установил себе временное укрытие, наполненный воздухом, прозрачный шар из сверхплотного пластика, снабженный воздушным замком. Проплывая внутри этой сферы, он нашел, что настенные надписи менее интересны при ближайшем рассмотрении. Внезапно Хариварман почувствовал какое-то движение, игру теней, тусклые отблески отдаленных сигнальных огней.

Все говорило о приближении по одному из главных проходов быстролетящего флаера. “Наверное, это Лескар. Темплары патрулировали эти удаленные районы Крепости крайне редко, и вряд ли, это мог быть кто-то другой”, – подумал Принц.

Цвет молниеносно приближающихся, ослепительно сверкающих огней подтвердил, что это был флаер Лескара. Хариварман, выключив свою любимую дарданианекую музыку, настроил радиопередатчик на переговоры, однако приближающийся Лескар хранил молчание. Это могло означать лишь то, что на этот раз он принес особо важные известия и не желает, чтобы враги подслушали их разговор. Но были ли обоснованными такие предосторожности?

Когда-то в глубокой древности какая-то дарданианская система связи, вероятно, соединяла весь этот путаный лабиринт помещений и шахт, а может быть и нет. Вероятно, был какой-то ритуальный, церемониальный, а может, чисто эстетический смысл в ее полном отсутствии. Теперь не осталось никаких свидетельств в пользу того, что когда-то такая система существовала. Дарданианцы, бывшие, подобно разумным обитателям Галактики, потомками Землян, с тех пор давно исчезли, и не было уже никого, кто бы мог понять и объяснить оставленные ими следы. В настоящих условиях, по различным техническим причинам, радиопереговоры внутри Крепости считались делом безнадежным из-за множества помех и ими редко пользовались. Но уже четыре года изгнанники исходили из того, что так настоятельно навязанные им Темпларами флаеры могут быть нашпигованы подслушивающей аппаратурой, записывающей все разговоры, столь нежелательных для нынешних хозяев этой искусственной планеты, гостей.

Экипаж Лескара остановился рядом с временным укрытием Харивармана. Седой человечек в скафандре выплыл из кабины, и, на понятном только двоим им коде, прожестикулировал, что хочет немедленно переговорить с Принцем без радиопередатчика. Хариварман жестом пригласил его в надувную сферу, которую по его мнению, невозможно было прослушать. Там то он и узнал принесенную слугой новость.

Когда Хариварман узнал, что Императрица мертва, он плавно перевернулся в невесомости, задевая ботинками и перчатками стены сферы.

Глядя теперь на расписную стену, так занимавшую его несколько минут назад, он не видел в ней ничего, кроме огромной и никчемной игрушки. “Вот какова сила самовнушения! Вот каков результат вмешательства реального мира политики и власти” – подумал Принц.

Мгновенно воспоминания, связанные с Императрицей, промелькнули перед его мысленным взором... Вовсе не родственная ему по крови, она все равно иногда, в лучшем смысле этого слова, была ему матерью, а чуть позже стала настоящим врагом. Именном она заслала его сюда. Печаль по поводу ее смерти смешивалась с чувством мстительной радости. Хариварман понимал, что такая реакция вполне естественна.

Почти тотчас же мозг Принца активно заработал. Необходимо было учесть влияние ее убийства на политическую ситуацию в целом, на равновесие властей, а в особенности – на Правящий Совет Восьми Миров. Когда в следующий раз восемь полномочных представителей воссядут на свои церемониальные троны, от них будет зависеть, какая следующая Императрица или Император займут место на Главном Троне в центре зала. Они будут выбирать.