Кейт Лаумер - Желтая зона

– Такими разговорами вы доведете себя до тюремной одиночки, – предостерег я его. – Весь наш разговор, естественно, записывается, и в имперском правительстве найдется немало людей, которые остерегутся освобождать вражеского агента, если он собирается продолжать деятельность, угрожающую миру и правопорядку Империи. Мы тоже заметили признаки Сетевой деятельности – вашей, как я полагаю, – за пределами нашей Зоны Главных Интересов. Мы планировали когда-нибудь проследить их до их источника, и… – Я замолчал, внезапно вспомнив о мрачной области, которую мы назвали Желтая Зона.

– И вторгнуться к НАМ, – подсказал тот.

– Идея упреждающего удара выдвигалась, – вынужден был признать я, – но мы надеялись установить сотрудничество, как это было сделано с другими державами Сети.

– Я боюсь, что происшедшая здесь бойня устранила такую возможность, – вздохнул он. – И с вашей точки зрения, и с нашей. Возможно, об этом следует пожалеть. Но, откровенно говоря, я сомневаюсь, чтобы наш народ смог преодолеть свое инстинктивное отвращение к племенам монгов.

– Похоже, нам с вами это не слишком мешает, – напомнил я ему. – Я уже больше не думаю о вас, как о родственнике усатых канализационных крыс.

– Я имел возможность прочитать об этом в вашей литературе в течение нулевого времени, – сказал мне генерал-чужак. – Я был возмущен жестоким обращением, которое вы позволяете себе в отношении дальних родственников Благородного Народа. Но я признаюсь, что наше собственное преследование мерзких йилпов тоже граничит с геноцидом.

– Возможно, с обеих сторон были сделаны ошибки, – высказал я предположение, – но в настоящий момент проблема состоит в том, что ваши воины по-прежнему прибывают сюда со скоростью более миллиона в день.

– Три миллиона, – отрывисто поправил он меня. – Наша перенаселенность достигла чрезвычайной степени.

– Но не через пересылочный пункт из Страндвеген, – бросил я ему вызов, – мы достаточно долго следили за ним, так что мы знаем.

– Имеется одиннадцать основных пунктов массовой пересылки, – сообщил он, – включая несколько в действительно пустынных районах. Те, о которых вы знаете и, несомненно, готовы разрушить вашими любопытными снарядными орудиями, которые действуют на большом удалении, были первыми. Мы поняли, что ошиблись, предполагая, что эта фаза необитаема, и разместили остальные пункты в районах, удаленных от ваших центров обитания.

– Не вполне, – поправил я его. – Сообщения о ваших войсках поступили из всех основных столиц. Вы не воинственны, но войну вы начали, – утомленно подвел я итог разговора. – Вы и помыслить не могли, чтобы захватить территорию разумных существ, но тем не менее вы здесь. Вашему рассказу недостает достоверности, генерал.

Он покивал головой, обозначая согласие – видимо, заимствовал это движение у нас, людей, и сказал:

– Мне вполне понятно ваше недоумение, полковник. Но недостаточно просто установить кажущуюся непоследовательность моего отчета о событиях Вы должны, – он был очень серьезен и искренен, – ДОЛЖНЫ понять следующее: нужды Благородного Народа имеют первостепенную важность. Ваше бесполезное сопротивление нашему мирному захвату необходимого жизненного пространства должно немедленно прекратиться! Это нетерпимое неудобство!

– Вы пропели «убедительную» песню, генерал, – парировал я. – Как насчет НАШЕГО жизненного пространства? И ведь в конце концов, мы, как вы говорите, люмонги, ЯВЛЯЕМСЯ законными владельцами территории, о которой идет речь.

– По КАКОМУ закону? – отозвался он, как будто ожидал именно такого ответа.

– По закону рождения, первого заселения и разработки места для потребностей человечества, – сообщил я ему.

– Первого заселения… – задумался он. – По-моему, ваши местные «крысы», как вы называете этот скромный народец, имеют по крайней мере столь же древнее право.

– Только не на наши амбары! – ответил я ему. Мне уже немного приелись его невозмутимые глупости.

– А почему это нет? – парировал он. – Земные плоды не имеют «естественного» потребителя. Растения произрастают для всех, кто может их собрать.

– Мы сажаем их, – сказал я, – и собираем их тоже. Мы построили наши города и храним в них продукты, и это слишком очевидно, чтобы еще и обсуждать!

Он кинул на меня странный взгляд.

– Вы говорите, что «сажаете» их. Боюсь, что мы коснулись области, едва затронутой в моем курсе ознакомления. Это еще одно любопытное понятие, связанное с манипуляцией Волей.

– Вы хотите сказать, что не занимаетесь растениеводством? – недоверчиво спросил я.

Он ответил, чуть поколебавшись:

– Конечно, мне знаком этот термин, но я не могу его понять. «Заставлять растения расти концентрированно в определенном районе»… Это уму непостижимо! Растения растут, где хотят.

Я проговорил с ним еще полчаса, но без заметного успеха. Он по-прежнему придерживался взгляда, что человечество должно убраться с дороги Благородного Народа, и на этом прекратятся военные действия.

– Вы утверждаете, что ничего о нас не знаете, – напомнил я ему, – и тем не менее прибыли сюда прекрасно проинструктированным, владея английским языком. Как вы это объясните?

– Я, – ответил он чопорно, – не обязан вам ничего объяснять. Однако, – продолжил он, – я не вижу никакого вреда для моего дела в том, чтобы объяснить вам то, что, как я вижу, остается для вас тайной. Прекрасно.

– Мы разработали методы передачи информации в глубокую память – развив в действительности способность наших предков помнить местоположение зарытых орешков. Мой первоначальный контакт с вашей плоскостью, как я уже объяснил, не выявил никаких признаков обитания, поскольку я прибыл, как нам теперь известно, в большую пустыню – я узнал, что вы называете ее «Сахара». У нас дома эта площадка расположена на мелководье. Последующие разведывательные команды, однако, обнаружили примитивные временные поселения вашего народа, принадлежавшие, как выяснилось, кочевым племенам. Естественно, последующие отряды провели более широкую разведку. Именно они и собрали материалы для брифинга, за исключением лингвистических данных по двум родственным диалектам, существующим здесь, в отведенном мне месте входа, которое совпадает, конечно, с местонахождением Благородного Города. Эти данные были, разумеется, поспешно собраны в самый последний момент перед нашим плановым прыжком, вот почему в моем владении этими языками отмечаются недостатки.

– У вас прекрасно получается, – ободрил я его.

Он бросил на меня высокомерно-неуверенный взгляд, если я научился правильно читать ограниченное число выражений его лица, похожего на крысиную морду.