Сергей Диноров - Змеиное проклятье

- "Что они будут делать, когда все закончится? Вместе сойдут с ума и перестреляют друг друга. Но меня к тому времени здесь не будет", - подумал Сергей, выходя в вечернее тепло.

Разумеется, он ошибался.

Вечер и правда наступил. Солнце уже скрылось за крышами разрушенных хат, и блики на реке приобрели красноватый оттенок.

Домой он пошел не сразу. Поначалу обшарил окрестные домики, нашел не слишком целый матрас и прихватил еще дровишек н растопку. Сгрузив все это возле домика, Серега отправился на реку, благо до нее тут было недалеко.

Нашел то же место, на котором сидел сегодня с утра, и снова сел, уставившись на Волгу. С утра это место сияло свежестью и жизнью, а теперь дышало миром и покоем. Миром и покоем для всего, кроме этого проклятого села. Деревушка на другой стороне, теперь выглядела особенно безопасно, над трубами домов курился тонкий дымок, свечой уходя в небо.

Солнце садилось, его было видно, как оно медленно спускается в Волгу, окрашивая блики на поверхности в красновато-оранжевый отсвет. Солнце было туманным, набухшим, нечетко прорисованным в парящей атмосфере, оно потеряло болезненную для глаза яркость, и теперь нижний край солнечного диска готовился слиться с поверхностью реки.

Сергей, задумчиво смотря на солнце, увидел, как с севера начало стремительно натаскивать неясную мглу, что группировалась подле солнца, клубясь и образуя ком синеватых туч, тянущих во все сторону дымчатые щупальца.

Резко дунул ветер, растрепал волосы и распахнул куртку, трава на берегу пригнулась, побежала волнами, а вдалеке зашумел бор.

Ветер дул резкими порывами, дул сильно и мощно, затем спадал до слабого бриза, затем снова дул в полную мощь.

Приезжий увидел, как от клубка сизых туч оторвалась одна, совершенно черная, с размытыми разодранными очертаниями, и бешено понеслась над рекой.

Секунду спустя она была уже над головой, а ветер дул сильным непрерывным потоком, сталкивая в глубь парка, если бы Сергей сейчас встал, то неминуемо был бы снесен ветром, но он сидел и во все глаза смотрел на невиданный катаклизм.

Вокруг потемнело, ветер хлестал по сгибающимся деревьям, пара веток с хрустом отломились, и понеслись по улице в вихре пыли. Черная туча застыла над селом, как огромная сумрачная крыша, темный свод, она закрыла все небо, задавила собой, и лишь у самого горизонта открылась щель, через которую странно светило солнце, окрашивая низкие облака в черно-красный цвет. Тяжелые тени пали на землю, нагоняя смятение, придавливая, а солнечный свет, пройдя через дымку на горизонте, стал какого-то болезненного желто-красного оттенка.

А ветер дул все сильнее, и Сергей видел, как на том берегу в этом ядовитом красноватом свете яростно мотаются деревья, с них срывает ветки и листву и потоком уносит на воду.

Ветер шумел в ушах, и если бы Сергею сейчас кто-то закричал, стоя лишь в полуметре позади, то он бы не услышал ни звука.

Буйство стихии достигло апогея, навевая воспоминания о давешней буре.

Сергея мощным дуновением бросило на землю, и он вцепился руками в землю, а над головой свистело, да с шумом доносились брызги аж с поверхности Волги.

Сама река тоже утратила спокойствие. И теперь было видно, как по ее раньше гладкой поверхности ходили огромные разгоняемые ветром валы. Солнечный свет отражался на их рябых горбах, перекатывался, струился, выделял каждую волну. С верхушек некоторых валов срывались шапки густой, желтоватой пены, ее поднимало в воздух и рассеивало там, наполняя пространство холодными мелкими брызгами.

Брызги были липкими и ледяными, они оседали вокруг, липли на одежду, на руки, волосы. Сергей в изумлении глядел на это буйство, а солнце отражалось позади него в стекле автомобиля.

А затем туча прошла. Пронеслась дальше, давая дорогу чистому закатному небу. Туча уходила, унося с собой шквал, и теперь ветер стихал с каждой секундой.

Чистая полоска впереди ширилась и захватывала уходящее солнце. Ветер дунул еще пару раз и стих. Остался лишь ровный поток, что не срывал ветви и не гнул деревья.

Сергей поднялся, стряхнул с себя прилипшие прошлогодние листья и сухие ломкие веточки. Внизу, на Волге, валы все еще шли, но теперь на них не было барашков, они были гладкие, словно стекло и сверкающие, словно хром, отражающие солнце. Валы были редкие, небольшие и пологие, теперь было слышно, как они обрушиваются на песчаный пляж внизу.

Вообще, такие быстрые шквалы нередко бывают на Волге, но здесь, над селом Черепихово, буря приобретала прямо-таки мистический оттенок, пугая своей внезапностью.

- "Буря прошла над краем и ушла", - подумал Сергей, глядя на гладкие валы, что плескались внизу, - "Но в Черепихово она не закончилась, и продолжается до сих пор."

Ветер стих, утихло и буйство реки, а туча ушла на юг, унеся с собой шквал.

Осталось лишь заходящее солнце. Сергей постоял, смотря на горизонт, надеясь увидеть зеленый луч.

Но, конечно, ничего не увидел.

4.

Возвращался он в нехорошем настроении, да и в каком можно быть, увидев черную тучу, словно являющую плохое предзнаменование. Тучу, превратившую тихий вечер в полную мрака стихию.

Не прибавили настроения и новые змеи, появившиеся на столбах за день, а также группа серых, подозрительно похожих на волков собак, стремительно метнувшихся в сторону перед машиной.

Пока Серега добирался до дома, успело окончательно стемнеть, и теперь в свете фар прыгали неясные тени разрушенных домов, их коньки выделялись на фоне неба, как хребты неведомых, давно погибших чудовищ (проезжая один из крайних домов, Сергей заметил в окне неясный синеватый свет, источником которого была явно не керосиновая лампа или печка, этот свет вовсе был не похож на живое свечение огня, свет в окне скорее напоминал о трухлявых гнилушках, о гнилых бревнах в глубине леса, да о дохлой рыбе на берегу черного пруда. Короче нехороший был свет. Сергей едва глянув на него, от греха подальше дал газу и быстро промчался опасное жилище).

Неподалеку от дома он все-таки остановился ненадолго, заметив прислоненный к стене разрушенного сарая топорик. Его Сергей прихватил с собой на всякий случай, может быть пригодится для колки дров.

Вот и синенький домик с совами на крыше, над коньком сияет первая вечерняя звезда, дает легкий блик на целые окна. Сергей зашел, затащил свой собранный скарб и снова разжег керосинку, а затем и печурку, наколов щепу топориком.

Перед сном Серега снова рассмотрел карту собора и не нашел обозначения странной ямы, что была выкопана в подвале. Не нашлось упоминания у нее и в истории села, что странно, ведь даже самые скрытые тайники имели обязательно хоть какое-то упоминание в летописях. А этот был совершенно неизвестен.