Леонид Лагин - Майор Велл Эндъю, его наблюдения, переживания, мысли, надежды и далеко идущие планы, записанные им в течение последних пятнадцати дней его жизни

- Они его сожгли? - спросил кудлатый.

Я отрицательно покачал головой.

- Противно! - промолвил после коротенькой паузы кудлатый.

- Что ж, - вздохнул я, - давайте хоть на несколько часов знакомиться.

- Джек, - представился кудлатый. - Джек Смит. Литейщик.

- Фергюс Дэвидсон. Слесарь, - мотнул головой лысый и снова надолго замолк.

- Вы с этого завода? - кивнул я на развалины велосипедного завода.

- Подымай выше, с сэнткетринских доков! - горделиво ответил кудлатый.

Я поразился не на шутку:

- Вы хотите сказать, что вы пробрались сюда из Лондона?

- Потомственные почтенные кокни! - ответил оборванец таким тоном, словно он отрекомендовался пэром Англии.

- Нас, докеров, голыми руками не возьмешь! - снова разгорячился он. - Мы, с вашего позволения, сэр, не бараны... Мы пораскинули мозгами и решили действовать... В нашем союзе...

Он вдруг замолк, вопросительно глянул на Дэвидсона, словно спрашивая, можно ли выдать мне военную тайну. Лысый утвердительно кивнул, и тогда кудлатый Смит простодушно поведал мне такое, от чего у меня потемнело в глазах.

Оказывается, лондонская чернь, и не только лондонская (кудлатый намекнул, что уже имеется договоренность и с Бирмингемом, и с Глазго, и с Манчестером, и с горняками Уэльса), собирается на свой страх и риск вести войну с марсианами. На манер испанских гверильясов. Нетрудно понять, что значит такая борьба в условиях капитуляции армии и к чему такая борьба может в конечном счете привести. Предо мной устрашающим призраком встала Парижская коммуна. Я содрогнулся, представив себе, к чему скатится бедная Англия, если вдруг случится чудо и эти ист-эндовские гверильясы победят марсиан. Чернь у кормила государственной власти!.. Лорд-канцлер - литейщик!.. Сапожник - в палате общин!.. Дети поденщиков и лакеев за одной партой с моими детьми!.. Моя жена - на файв о'клоке у кухарки!.. Все, что есть в Англии родовитого, богатого, просвещенного и тонко думающего, под пятой у торжествующего простонародья!

Нет, нет и еще тысячу раз нет! Пусть лучше все летит в тартарары, пусть Англия станет даже самой заурядной провинцией великой Марсианской империи, пусть нами правят немцы, американцы, французы, но только не взбунтовавшаяся безграмотная чернь! В каком поистине величественном ореоле предстали предо мною профессор Тьер и генерал Галифе, которые имели мудрость и мужество призвать пруссаков против сорвавшейся с цепи закона и религии парижской голытьбы!

Эти мысли буквально раскалывали на части мой мозг, а Смит с упоением разворачивал передо мною свои воинственные и столь далеко идущие планы. Как я ни старался сохранить на своем лице внимательное и даже благожелательное выражение, оно все же время от времени поневоле мрачнело, и кудлатый думал, что это потому, что я не верю в выполнимость столь заманчивых планов. Он амикошонски хлопал меня по плечу, он старался меня подбодрить! А я с тоской мечтал о той сладостной минуте, когда милосердные щупальца избавят меня от этого вонючего общества грязных и страшных плебеев...

Наша боевая машина уже давно продолжала свой путь на левом фланге каре.

- Я бы отдал жизнь за то, чтобы принять посильное участие в нашей общей борьбе, - сказал я, надеясь узнать, где и как можно будет найти штаб этих заговорщиков.

- Здесь, в корзине? - усмехнулся лысый.

- Я сегодня ночью снова попытаюсь бежать, - перешел я на шепот, то и дело с подчеркнутой опасливостью оглядываясь на иллюминатор.

- Вы все-таки считаете, что есть шансы? - загорелся приунывший было кудлатый.

- К сожалению, мы ничем не рискуем.

- Вот то-то и оно! - жарким шепотом поддержал меня кудлатый. - На всякий случай запомните адресок. Может, вам в Лондоне пригодится... Он снова глянул на лысого, испрашивая у него разрешение, и лысый снова разрешил. - Олдгейтхайстрит, угол Миддлэссексстрит... Запомнили?.. Второй дом от угла, там, где "паб"1, забыл вдруг, как он называется...

1 Pub (сокр. от public house) - бар, пивная.

- "Голубой лев", - подсказал лысый.

- Правильно, "Голубой лев", во дворе спросите инженера Стеффенса...

- Инженера? - неприятно поразился я. Мне было дико представить себе образованного человека в компании с подобным отребьем.

- Инженера, - подтвердил кудлатый. - Расскажите, что мы с Дэвидсоном уничтожили марсианскую машину... Это придаст ребятам бодрости... А может быть, нам повезет и всем троим удастся убрать ноги подальше, тогда нам с вами, сэр, большущие дела еще предстоят!..

Тут его взгляд впервые остановился на уголке корзины, в котором были сложены мои запасы. Он мог спросить, что это такое, и тогда я влип бы в неприятную историю.

- А что, если нам выпить по стаканчику брэнди? - спросил я с неплохо разыгранным радушием. - Все-таки веселее станет на душе...

- Брэнди? - удивились оба джентльмена.

- Осталось от вчерашнего парня, - соврал я.

И снова мне на выручку пришли мои верные и мудрые союзники!

Я увидел в иллюминаторе две пары неподвижных черных глаз и табличку, на которой был изображен какой-то знак.

Судя по обстановке, это мог быть знак вопроса. Во всяком случае, я страстно хотел, чтобы это был именно знак вопроса. В таком случае у меня спрашивали, достаточно ли я выведал у наших пленных, не пора ли с ними кончать.

- Глаза! - закричал я страшным голосом. - Вы видите, они на нас смотрят! Сейчас они нас будут забирать к себе внутрь цилиндра, двоих из нас... Это их дневная порция - два человека... Надо спасаться!

И я стал суматошно "помогать" то одному, то другому взобраться на край корзины. А когда они заметили взметнувшиеся к нашей корзине щупальца, было уже поздно.

Через мгновение щупальца обхватили обоих воинствующих ист-сайдских джентльменов.

- Не забудьте, - крикнул мне, уже находясь высоко над корзиной, кудлатый Смит. - Инженер Стеффенс! Угол Олдгейтхайстрит и Миддлэссексстрит!.. И скажите, что мы умираем с гордо поднятой головой!..

- Не забуду! - весело крикнул я им в ответ. - Приготовьте ему место потеплее в аду, вашему инженеру Стеффенсу и всей вашей банде!

- Я вас не понял! - успел еще переспросить кудлатый, пока медленно отвинчивалась крышка цилиндра. - О чем это вы?.. Громче!..

- Будьте вы оба прокляты вместе с вашим грязным Дэвидсоном! заорал я с диким торжеством. Если бы вы видели их лица!..2

2 Эти страницы из записок майора Велла Эндъю представляют, на наш взгляд, особый интерес. Г. Дж. Уэллс, которому человечество обязано потрясающими описаниями страшных дней марсианского нашествия, видимо, не знал об этом эпизоде. А между тем он говорит о многом. И прежде всего о том, что с разгромом кадровых вооруженных сил сопротивление марсианам отнюдь не закончилось. - Л. Л.