А Чеховский - Вавилонская башня (сборник)

— Ах, Луна! Ах, почему она оранжевая? Ах, висит в воздухе! Ах, изумительно! Как она там держится? Почему не падает?!

Харботтль всю жизнь разводил свиней и торговал ими, можно сказать, виртуозно, а об астрономии, ясное дело, не имел ни малейшего понятия. Но ему так понравилось рассматривать небо через увеличительное стекло, что я не мог оторвать его от телескопа.

— Ты человек умный, — говорил он, похлопывая меня по плечу, — прочел, наверно, тысячу книг.

— Две тысячи.

— Ну, видишь, даже две. Ты должен меня подучить. Я хочу знать, почему звезды и Луна не падают на Землю, из чего они сделаны, что заставляет их так блестеть.

— В договоре не было ни слова об учении.

— Ты будешь получать профессорский оклад.

— И ты ничего не вычтешь из гонорара за бессмертие?

— Ни цента.

Спустя месяц он уже знал столько же, сколько и я, Я продавал знания о небе с немалой для себя выгодой, тщательно записывая лекции старого Ольстера, который радовался, словно дитя, найдя во мне терпеливого слушателя. Таким образом я мог одним махом делать два добрых дела. Однако Харботтль был ненасытен и засыпал меня тысячами вопросов.

Однажды он спросил:

— Я все еще не могу понять, почему планеты движутся вокруг Солнца по эллипсам, а, например, не по квадратам или прямоугольникам?

— Иди ты к дьяволу! — воскликнул я.

Два дня мы не разговаривали. Нас примирил дождь и партия в бильярд. Дональд проиграл, заплатил, потом сказал:

— Ты удивишься, но вчера я получил от них сигнал.

— От кого?

— От представителей иной цивилизации.

— А, — сказал я, откладывая кий. — Хотелось бы знать, сообщим ли мы об этом в газеты?

— Нет, нет. Они просили не разглашать.

— Да ты спятил!

— Ты меня обижаешь. Просто твоя идея воплощается в реальность.

— Уж не думаешь ли ты облапошить своего лучшего друга?

— Ничего подобного. Ты получишь миллион, а я войду в историю, потому что они действительно установили со мной контакт. Сиди спокойно и не прерывай. Слушай, в пятницу я вернулся в Биг Хорн раньше обычного, прикончил бутылочку и отправился в лес прогуляться. Я не знаю толком здешних мест, но именно это придает прелесть прогулкам. Иду я по какой-то тропинке между елями, гляжу — поляна, на поляне дом, словно из сказки, серые стены, наличники.на окнах желтые, обведенные коричневой каемкой, под окнами красные розы, взбирающиеся по стенам к зеленому балкончику. С правой стороны серебристая ель, с левой — цветное белье на веревке, на крыше телевизионная антенна, на антенне воробей. Помню каждую мелочь. Воробей вспорхнул с антенны и сел на изгороди, окружающей дом. В клюве перышко. Усы, да и только! Мне сразу вспомнился сержант Хелей из пожарной охраны. Я подумал: кругом ни души, окна распахнуты, а не слышно ни звука. В саду беседка, похожая на клетку для попугаев, я говорю: «Алло!» или что-то в этом роде, чтобы нарушить тишину, тогда из дома выходит худощавый мужчина в белом костюме и представляется:

— Хихикс, связной. Прошу вас пройти на станцию.

— Ты хотел сказать, в дом?

— Нет, на станцию. Стены дома — это декорация, за которой скрыта аппаратура разведочной станции.

— Я имею удовольствие разговаривать с Дональдом Харботтлем? — спрашивает мужчина.

— Да, это я, — говорю.

— Я уполномочен установить с вами контакт.

— Уполномочены?

— Я никогда не действую без полномочий. Они намереваются высадиться на Землю. К вашей планете в данный момент мчатся семьсот звездолетов, эскадра средней величины. Обычно мы исследуем космос эскадрами, насчитывающими от пяти до семи тысяч кораблей, но на этот раэ речь идет об исследовании небольшой системы, мистер Харботтль. Однако и у вас кипит жизнь. До нас дошли слухи о достойных удивления успехах землян. Люди создают людей. Вы делаете это с невероятным размахом, фантазией и колоссальной интенсивностью. Мы хотели бы ознакомиться с вашими методами, перенести земной опыт на иные планеты. Доложу вам, с естественным приростом в космосе дело швах! Особенно в некоторых районах. Надеюсь, я достаточно четко изложил цели нашей экспедиции? Если нет — прошу задавать вопросы.

— Он так прямо и сказал: «Дело швах»? — спросил я, внимательно глядя на Дональда.

— Да, именно так. Он отлично владеет нашим языком и всеми его нюансами.

— И что же дальше?

— Почему именно со мной установили контакт? — спрашиваю я. — Чем я заслужил эту честь? Когда эскадра опустится на Землю? Не будет ли препятствием для обмена мнениями мой интеллектуальный уровень?

— Мы получили от вас сигналы, мистер Харботтль.

— Сигналы? Я не подавал никаких сигналов!

— Отнюдь. Вы использовали линзу, отражающую свет Луны. Командир эскадры обнаружил регулярные отблески и расшифровал их: «Вижу вас, жду распоряжений». Машины указали на место излучения сигналов, и я был направлен сюда, чтобы установить непосредственный контакт.

— Невероятно!

— Кроме того, мистер Харботтль, вы излучаете на нашей волне биотоки, которые сильно облегчают обмен мыслями. Ко всему прочему нам нравится ваша фамилия, начинающая с «Ха». Наша система носит название «Хахаха», и эти звуки мы ценим превыше всего.

— Изумительно. А моя задача?

— Ваша задача будет состоять в подготовке жителей Земли к визитам экспедиции из других миров, вы скажете кому следует о том, что нас интересует. Прошу отзываться о нас хорошо, сердечно, мы ожидаем теплого приема. Несколько позже мы поручим вам руководить нашими экскурсиями по земному шару и посредничать в беседах с людьми. Мы знаем, мистер Харботтль, что вы мечтаете о бессмертии. Мечта, достойная гражданина космоса! Мы охотно осуществим ее, и я прошу рассматривать это как скромный задаток в счет будущих трудов. Эскадра опустится точно через две недели в месте, назначенном вами. И последняя проблема: уровень ваших знаний, простите за откровенность, действительно оставляет желать лучшего, и мы пополним пробелы в вашем образовании.

— Э, это займет слишком много времени. У меня крупные пробелы. Понимаете ли, свиноторговля…

— Да, да, — прервал меня Хихикс, — практичная специальность. Вы пройдете институтский курс в течение часа. Несколько инъекций, несколько пилюль, мы ускорим процесс восприятия — и все. Прошу прилечь на диван, закрыть глаза, начнем с физики.

— Это не больно?

— Будьте спокойны. Мы учим безболезненно.

— И что дальше?

— За один час меня накачали знаниями, которые обычно получают за несколько лет.

— А результат?

— Незначительная головная боль.

— Я спрашиваю, что тебе это дало?