Эрик Флинт - Горец

Ушер колебался и явно искал правильный способ сказать нечто. Но, во внезапной вспышке озарения, Виктор ухватил главное. Тщательно разработанная маскировка Ушера в комбинации с необъяснимым знанием вещей, которые обычному гражданину полковнику морской пехоты — тем более пьянице — известны быть не могли, все это подтверждало туманные намеки, которые время от времени встречались Виктору. Намеки того, что где-то в глубоком подполье существовала оппозиция .

— Я в деле, — твердо заявил он. — Что бы это ни было.

Ушер окинул его внимательным взглядом.

— Всегда ненавидел такие моменты, — задумчиво произнес он. — Неважно, насколько ты проницателен, неважно насколько опытен, всегда наступает момент, когда ты должен решить доверяешь человеку, или нет.

Виктор ждал; и пока он ждал, на него снизошло спокойствие. Его идеологические воззрения получили серьезный удар, но их осталось достаточно, чтобы он оставался цельным. Впервые — за все время — он понял Кевина Ушера. Это было как заглянуть в зеркало. Треснувшее, но все-таки зеркало.

Ушер, по-видимому, пришел к такому же выводу.

— Это моя Революция, Виктор. Не Сен-Жюста. Уж всяко не Дюркхейма и не Трека. Она принадлежит мне и моим людям — мы сражались за неё, мы проливали кровь за неё — и мы, черт побери, получим её назад .

— Так что мы будем делать? — спросил Виктор.

Ушер пожал плечами.

— Ну, почему бы нам сейчас не сконцентрироваться на стоящей перед нами маленькой проблемке. — Он снова радостно растянулся на диване. — Во-первых, давай подумаем, как бы переиграть Дюркхейма. И, во-вторых, давай попробуем найти способ не превратить четырнадцатилетнюю девочку в еще одно пятно на нашем знамени. Что скажешь?

Кеннесо почувствовал приближение налетчиков в момент, когда открывал дверь в свою квартиру. Как у всех Избранных, слух у него был невероятно остер, и столь же невероятно быстро у него в мозгу происходила обработка сигналов органов чувств. Поэтому, еще прежде чем атака началась, он уже начал упреждающую контратаку.

Учитывая в каких районах Чикаго отирался Кеннесо, он был вполне привычен к бандитам. На самом деле ему это даже нравилось. Высокий уровень уличной преступности поддерживал его бойцовские рефлексы на уровне. За последние несколько лет он убил троих бандитов, а покалечил намного больше.

Тот факт, что противников было двое, нисколько его не смутил. Особенно когда он увидел, развернувшись чтобы нанести первый вырубающий удар, что оба они были намного меньше его ростом.

Чтобы развеять его заблуждение хватило нескольких секунд. Скольких именно он так и не узнал. Все было слишком сбивающим с толку. И болезненным.

Его целью был старший и менее крепко сложенный из двоих. Кеннесо едва не расхохотался, увидев насколько стар тот был. Чтобы его вырубить, должно было хватить одного пинка, после чего можно будет заняться более крепким недочеловеком.

Но удар цели не достиг. Каким-то образом его щиколотка была перехвачена, вывернута — он потерял равновесие…

… в глазах у него помутилось — ему показалось, что это был удар локтем в висок, но он был слишком ошеломлен, чтобы быть уверенным…

… дикая боль пронзила другую ногу…

… его колени подогнулись…

А затем он попал в лапы монстра, проведшего сзади захват приемом, который Кеннесо едва смог распознать потому, что тот был древним — практически нелепым. Но его подбородок вдавило в грудную клетку, его руки беспомощно повисли в воздухе, а затем его вздернули на ноги и потащили в полуоткрытую дверь его квартиры.

По дороге монстр шарахнул его лицом о косяк двери. Дикая сила этого существа была поразительна. Нос и челюсть Кеннесо были сломаны. Его зубы и капли крови сыпались на ковер, пока его вытаскивали в центр гостиной.

К настоящему моменту он был только наполовину в сознании. Кто угодно, кроме Избранного, потерял бы сознание полностью. Но Кеннесо это не утешало. Он чувствовал свирепствующую животную ярость, которая удерживала его и мимоходом размозжила ему лицо.

Его ноги снова выбили из-под него. Опытный боец-рукопашник Кеннесо ожидал этого. Чего он не ожидал, так это того, что монстр, вместо того, чтобы швырнуть его на пол и упасть на него сверху, сделает прямо противоположное. Кеннесо был опрокинут прямо на эту тварь, все еще удерживающую его сзади удушающим захватом.

Приземлился он на тело, которое показалось твердым как камень. Мгновением позже через его бедра перекинулись две ноги и зафиксировали его собственные ноги в захвате “ножницы”. Ноги были куда короче, чем у него, но толстыми и мускулистыми. Кеннесо смутно удивился, что они по-видимому принадлежали человеку. Его бы не шокировало увидеть, что они покрыты звериной шерстью. Как у медведя гризли.

Прошло какое-то время. Сколько именно Кеннесо не знал. Но в конце концов он смог сфокусировать глаза на склонившемся над ним лице. Происхождение большинства генов, ответственных за облик этого лица, явно относилось к восточной Азии. Лицо принадлежало старику, тому самому, которого он пытался вырубить ударом ноги.

Старик заговорил. Голос его был мягок и тих.

— Я был биологом, Кеннесо, до того как занялся моим искусством. То, что ты видишь здесь, является иллюстрацией ошибочности платоновских методов в приложении к эволюционным принципам.

Слова прозвучали полной тарабарщиной. Недоумение Кеннесо видимо было заметно, поскольку лицо старика изобразило легкую усмешку.

— Это иногда называют “популяционным принципом”, Кеннесо. Жаль, что тебе не довелось научится применению этих методов. Вместо этого ты совершил классическую ошибку, подразделяя людей на абстрактные типы вместо того, чтобы учитывать конкретные вариации.

Тарабарщина. Еще одна усмешка.

— Ты “сверхчеловек”, Кеннесо, только если сравнивать среднего представителя Священной Стаи со средним представителем остального человечества. К сожалению, ты в руках двух людей, которые, каждый по-своему, довольно далеко отклонились от нормы. Отчасти благодаря нашей собственной наследственности, отчасти благодаря тренировкам и образу жизни.

Миндалевидные глаза слегка переместились, взглянув чуть в сторону от головы Кеннесо.

— Не знаю, насколько хорошо это пройдет. Уверен, что у него абсолютно феноменальная устойчивость к боли.

Наконец-то Кеннесо услышал монстра.

— Не важно, — произнес хриплый голос. — Уверен, что он один из тех, кто похищал её, а значит где-нибудь в квартире найдутся следы, говорящие куда они отправились дальше.