Майкл Фостер - Воины Рассвета

Глава 4

Спасательные гондолы должны были быть на всех кораблях, хотя пользовались ими редко. Они были предназначены для спасения одного из членов экипажа. И вблизи, в поле тяготения планеты, они работали автоматически. В эру космических полетов люди сравнивали космос с бурным морем, и это сравнение было справедливо. Правда, таких опасных морей, как космос, никогда не было и не будет на Земле. И берега этого моря были гораздо более опасными, чем берега любого земного моря. И спасательные гондолы были предназначены, чтобы в целости перенести пассажира через прибрежный прибой и острые рифы, чтобы доставить его на землю. Гондолы были малокомфортабельны но они выполняли свою функцию.

Хан проснулся, ничего не зная. Все тело его болело. Он попытался двинуться, но почувствовал, что не может. Мгновенная паника охватила его, но он тут же все вспомнил. Сквозь прозрачный экран он видел, что приземлился в лесу и что уже глубокий вечер, почти ночь. Свежий воздух проникал в гондолу. Хан снова уснул. Когда он проснулся, была уже ночь. В сплетениях ветвей виднелись звезды. Теперь он вспомнил, что нужно сделать, чтобы открыть гондолу, и через мгновение он уже выбрался из нее. Холодный воздух молчаливого леса окружал его.

Коммерсанты в своих школах обучались очень многому: как добывать деньги, как сохранять их в любых условиях. Но самым ценным было то, что коммерсанты были готовы ко всяким неожиданностям. И хотя Хан не был самым прилежным студентом, учился спустя рукава и уделял больше внимания девушкам, чем занятиям, он знал и умел многое.

"Учебник выживания". Если ты упадешь, даже в собственном доме, остановись! ничего не предпринимай. Сначала вспомни, кто ты, как ты сюда попал. Не доверяй впечатлениям. Первый выживший был Адам, но тот Адам, который не знал, куда он упал - в рай или в ад.

Хан сел на поваленное дерево и начал вспоминать. Полет, корабль, Лизендир. И вот он где-то на Чалседоне. Прекрасно - значит, он хотя бы знает, на какой планете находится. Правда, без пищи, без денег... Нет, неправда. Кое-что есть в гондоле. Провод, пила, нож, вода для питья, кое-какие концентраты. Он встал и вытащил из гондолы мешок с НЗ. Что дальше?

Снова учебник: "Если возможно, иди ночью, когда огни видны издалека".

Хан не мог видеть на большее расстояние - слишком густ был лес. Он чувствовал, что находится на склоне холма. Поэтому он быстро взобрался на его вершину. Он видел звезды на небе, очертания отдаленных холмов, темные пятна долины. Но больше он ничего не видел: ни огней, ни дыма. Как будто он был единственным человеком на Чалседоне. Он даже не знал сторон света. Но их можно определить. Правда, на это потребуется время. Но времени у него много.

Хан рассмотрел знакомые созвездия на небе, засек их местоположение и время. Затем стал ждать. Время на Чалседоне текло медленно. Прошло несколько стандартных часов, когда он снова стал искать эти созвездия. Одни из них спустились к горизонту, другие сияли высоко в небе. Однако теперь он мог сказать с уверенностью, что находится к северу от Столицы, находящейся в экваториальной области. Правда, он не знал, далеко ли они успели улететь.

Однако нужно было идти. Хан собрал мешок и осторожно пошел в темноту. Нож он держал наготове: ведь ему ничего не было известно о хищниках Чалседона. И ему не хотелось знакомиться с ними близко.

Он шел по пустынной земле и уже потерял счет дням. Чалседон нельзя было назвать абсолютно плоской планетой. Но гор на нем не было. Хану приходилось все время подниматься и спускаться с холмов, лишь изредка пересекая равнины. Несколько раз он переправлялся через реки. Вскоре он выработал определенный ритм движения: два перехода в день с отдыхом между ними. Однако ему так и не удалось приспособиться к длинным суткам Чалседона, которые составляли тридцать два стандартных часа. Хан шел, но никак не мог определить, какое расстояние он преодолел - на поверхности планеты не было ничего, по чему он мог бы ориентироваться. Все вершины холмов были похожи между собой.

Никаких зверей он не видел, хотя в ночной тиши изредка раздавались крики. Его, видимо, никто не преследовал, так как эти крики все время были разными. Птиц он тоже не видел. Неужели на этой планете нет птиц? Самым приятным для него обстоятельством было то, что на Чалседоне не было ядовитых растений, и поэтому он мог есть все фрукты, ничего не опасаясь, фрукты помогали ему выдерживать пищевые концентраты, вкус которых был ужасен. Да и дистиллированная вода ему порядком надоела. И он шел и шел, избегая мыслей о том, что может случиться с Лизендир, вступившей в поединок с Воином Рассвета Хатингаром.

Хан остановился на ночной отдых более усталый, чем обычно. Весь день ему пришлось взбираться на каменные террасы. Он выбрал место для лагеря в небольшой долине среди высоких деревьев. Поэтому он не заметил, что часть неба над горизонтом слабо светилась. И только потом, когда он обходил лес, как делал всегда из предосторожности, он заметил свечение. Но после стольких дней пути он устал и даже не ощутил радостного возбуждения. Кроме того, он подумал, что это свечение обусловлено какими-то атмосферными явлениями. Он взял свой мешок и осторожно поднялся на вершину холма.

Перед ним расстилалась широкая долина, настолько широкая, что он даже не мог видеть, где же она кончается. Однако в долине он увидел огни слабые, но огни. Как будто окна домов светились в темноте. Их было немного. Вероятно, это было небольшое поселение. Для Хана это было самым прекрасным зрелищем. Забыв об усталости, он стал спускаться вниз, по направлению к огням.

Однако идти ему пришлось очень долго. Вероятно, чистый ночной воздух искажал восприятие расстояния. Огни гасли один за другим, и вот уже осталась одна только группа огней. Хан подходил ближе и убеждался, что это скорее всего деревня леров: люди не жили в низких домах, имеющих форму эллипсоида.

Это было маленькое поселение. Возле домов Хан видел темные сараи, стойла для скота, дома. Вокруг виднелись возделанные поля. Однако эта деревня, по всей видимости, была изолирована от мира. Кроме тропинок вдоль полей, Хан не видел никаких дорог. Тропинки были протоптаны копытами и ногами леров. Отпечатки ног были видны даже в темноте.

Хан предположил, что в этот час все жители деревни спят. Леры любят поспать и укладываются сразу с наступлением темноты, даже в городах. А здесь, после трудной работы, они наверняка уже все спят - все огни в домах были погашены. Освещен был только один дом. Хан уже подошел настолько, что мог слышать голоса в темноте. Голоса! Слабые и говорящие на незнакомом ему языке - синглспиче, но эти звуки наполнили его радостью. Он с трудом сдержался, чтобы не крикнуть, и пошел быстрее.