Григорий Гребнев - Тайна подводной скалы (Сборник)

— Это вертолет с Арктании, — сказал старик, которого Мерс назвал «сэром Джайном».

— Так точно. Это прогулочный вертолет сына Ветлугина.

— Что ему здесь надо?

Старик хмуро смотрел вслед скрывшемуся вдали вертолету.

— Он часто летает на прогулки. Это очень непоседливый мальчуган, — ответил Мерс.

— Он опустился где-то близко. Нам нужна осторожность.

— Вполне возможно, сэр Джайн.

Старик оглянулся и спросил:

— Вы уверены, что беглец мог подняться на поверхность именно здесь?

Мерс кивнул головой и поднес старику лист белого картона.

— Наш вартофон записал его выход и весь путь по звуку двигателя водохода, который он украл. — Мерс ткнул пальцем в часть пунктира, нанесенного на картон, — Здесь он всплыл и здесь перестал работать его водоход.

— Значит, если он где-то здесь, то он может находиться только подо льдом, — не то возражая, не то рассуждая, произнес старик.

— Он ушел в водоходе новой конструкции, — учтиво доложил Мерс. — Эти скафандры снабжены особым жироприбором, автоматически ведущим его при подъеме к полынье или к трещине во льду.

Старик поморщился.

— Если даже предположить, что все обстоит именно так, то вероятно тоже, что он уже давно замерз где-нибудь на льду.

— Вполне возможно, сэр, — согласился Мерс. — Вартофон перестал наносить пунктир его побега уже сутки назад. Это значит, что двигатель у него отказал, обогревание и подача кислорода приостановились, а к передвижению по этим ропакам он не подготовился, так как даже не знал об их существовании.

Приставив к глазам бинокль, старик обвел взглядом обступившие его торосы, но вокруг не было заметно ни единого темного пятнышка.

— Я не могу понять, — сказал он, — как мальчишка мог уйти от нас незамеченным?

Мерс пожал плечами.

— Это оплошность Ворса. Ведь он должен был следить за индейцами и за вартофоном.

— «Покойного Ворса», — хотите вы сказать?

— Так точно…

— Но если этот дьяволенок замерз здесь на льду, то на кой черт он нам нужен? — раздраженно произнес старик.

— Генерал приказал доставить его живым или мертвым, — холодно сказал Мерс.

— Генерал выжил из ума, — брюзгливо прохрипел старик, но все же отдал какое-то распоряжение своим спутникам, и те разбежались вокруг, тщательно осматривая каждый ропак, каждый торос.

Старик остался подле полыньи и башенки подводной лодки. Скучая, он разглядывал еще некоторое время в бинокль ледяное поле вокруг себя. Неожиданно ему в голову пришла какая-то мысль. Он отнял бинокль от глаз и поискал Мерса. Тот был неподалеку. Старик помахал ему рукой, и Мерс направился к полынье.

— Послушайте, Мерс! — воскликнул тот. — Мы напрасно тратим здесь время.

— Почему, разрешите узнать, сэр? — вежливо, но с явным неудовольствием спросил Мерс.

— Да потому, что запись вартофона уже устарела! Она сделана вчера, а за сутки ледяное поле отдрейфовало и сторону на добрых двадцать-тридцать километров.

Мерс оторопело смотрел на него.

— Это верно…

— Значит, искать нужно уже не здесь.

— Да, но… мы не знаем, в каком направлении дрейфует лед, — растерянно сказал Мерс.

— Созовите всех. Надо уходить отсюда. Установим направление дрейфа льда и, когда утихнет ветер, поищем беглеца в другом месте.

— Слушаю, сэр…

Мерс отошел от старика. Через две минуты он созвал своих спутников.

Когда все сошлись к полынье. Мерс, обращаясь к старику, сказал:

— Сэр! Капитан Эрвин с высоты большого тороса видел неподалеку от нас самолет на льду.

Старик с удивлением посмотрел на одного из своих разведчиков, высокого краснолицего мужчину с багровым шрамом на правой щеке.

— Да? И что же?…

Эрвин выступил вперед и отрапортовал:

— Примерно в двадцати километрах отсюда в юго-западном направлении на ледяной площадке стоит небольшой пассажирский самолет.

— Может быть это тот самый мальчуган с Арктании? — сказал старик, вопросительно глядя на Мерса.

— Вполне возможно, сэр, — согласился тот. — Продолжайте, Эрвин.

— Какой-то неизвестный в темно-серой дохе недалеко от самолета долбит лед… по-видимому электрокиркой.

Старик снова вопросительно поглядел на Мерса.

— Гм… Что ему здесь понадобилось?

— Может быть, летя на своем вертолете, он заметил того, кого мы ищем? — ответил Мерс.

— И стал долбить лед?

— Наш беглец мог не выбраться из полыньи или трещины, к которой привел его жироприбор водохода. Надо не забывать, что он всего лишь подросток. Он мог замерзнуть в воде, сэр, — сказал Мерс.

— Гм… Пойдемте к торосу, посмотрим…

Скоро вся группа неизвестных уже наблюдала за действиями одинокого пассажира вертолета, стоявшего тут же на льду… Это был Юра Ветлугин. Он настойчиво долбил электрокиркой лед в том месте, где вчера нашел ракетницу.

Убедившись, что кроме мальчика с киркой на льду никого нет, старик отправил к месту посадки «Полярного жука» своих спутников, сам же остался ждать их подле полыньи.

Через двадцать минут после ухода Мерса и его товарищей внезапно возник сильный ветер, который вскоре перешел в бурю. Старик перебрался в подводную лодку. Здесь, сидя в тесной радиорубке подле радиста, он с нетерпением ждал сигнала походной рации, которую захватил с собой Мерс. Лишь через два часа было получено от ушедшего отряда короткое шифрованное сообщение: «Сильная буря… Нашли… Возвращаемся… Норд».

Вскоре после посадки на лед противоштормовых машин, радиогазеты передали новое экстренное сообщение:

«Сегодня в 1 час 50 минут по московскому времени на девяносто восьмом градусе северной широты и семнадцатом градусе тридцати минутах восточной долготы летчики обнаружили труп малолетнего сына начальника Арктании Юрия Ветлугина, замерзшего во время пурги. Здесь же обнаружен разбитый штормом о торос двухместный вертолет с надписью «Полярный жук»…".

Все, кто в тот день следил за стремительным развитием этой арктической трагедии, понимали, что дивизион свою работу выполнил блестяще и сделал все, что было в его силах, но сообщение это все же подействовало удручающе на миллионы людей.

Сурово сдвинув брови, неподвижно сидела в своей комнате Одарка Барвинок. Столяров в глубокой задумчивости стоял у окна. Наконец, он прервал молчание:

— Вы были у Ветлугиных, Одарка?

Девушка медленно кивнула.

— Может быть вам сейчас надо побыть с Ириной? — вновь спросил Столяров.

Одарка все так же молча отрицательно качнула головой. Она была у Ветлугиных, но поняла, что Ирину и Владимира в эти тяжелые минуты надо оставить одних. Когда Одарка вошла, оба они стояли у окна. Ирина крепко обхватила руками плечи мужа и беззвучно плакала, уткнувшись ему в грудь. С окаменелым лицом и широко открытыми глазами, Ветлугин стоял неподвижно, лишь рука его тихо гладила голову жены…